Александр Тамоников - До первого выстрела

— Али! — только и смог выговорить Роенко.

— Вынеси женщину на улицу, помоги ей!

— Да. Конечно, но откуда ты…

— Помоги женщине, — повторил чеченец, пряча пистолет. — Потом все объясню, а пока принесу воды.

Роенко вынес Ольгу и сел на ступени, положив голову любимой себе на колени. Он и сам еще находился в ступоре и нуждался в приличной встряске. Мозг не мог до конца осознать, что произошло. Он шел на смерть, а теперь ни ему, ни Оле ничего больше не грозит.

Али принес ведро воды. Выплеснул и на Ольгу, и на Сергея. Холодная вода тут же привела в чувство обоих. Женщина тихо спросила:

— Мы где, Сережа?

— Там же, где и были!

— Нас убили?

— С чего ты это взяла?

— Но этот мужчина стрелял же в нас? А… — увидев чеченца, ей вдруг все стало ясно.

Этот бородатый человек спас им жизнь. И рыдания сотрясли тело. Сергей поднялся, прислонив Ольгу к стене.

— Пусть поплачет. Это скоро пройдет.

— Пройдет, — подтвердил Али.

— Но ты, черт нерусский, как здесь оказался? Ты же должен был уйти?

— А Гофман? А Ваха? А месть?

— Где же ты был все это время?

— В городе много чеченцев живет. Приютили. Документы сменил. За усадьбой постоянно следил. Радовался, когда Тамару спасли. Твоя работа? Можешь не отвечать, знаю — твоя. Молодец! Потом, когда стало известно, в каком состоянии освободили дочь Гурама, понял, что тот не простит Гофману. А Гофман, как трусливый шакал, не будет ждать удара, постарается удрать. Но один и без архива не пойдет. Не думал, что в подельники выберет тебя. Ошибся.

— Прости, Али, что перебиваю, но получается, что ты знал, где хранится архив?

— Наверняка — нет! Много думал. Решил, что только здесь самое надежное место.

— А про это место откуда узнал?

— Ты милиция, да? Допрос устроил!

— Не обижайся, Али.

— Да не обижаюсь я. Я был в той команде, которая втайне ото всех хоронила здесь Виктора. Иногда сопровождал сюда Гофмана.

— Понятно! Теперь понятно!

— Значит, вопросов больше не будет?

— Пока нет.

— Тогда иди к своей невесте, уведи от часовни, а я трупы уберу. В болото, чтобы и следов этих тварей на земле не осталось, пусть в вечной грязи лежат.

— Лейтенант здесь ни при чем.

— Его похороню, есть там канава.

Сергей подошел к Ольге. Она перестала рыдать, только дрожала. Роенко накрыл ее своей курткой.

— Сережа, ты ранен! — Ольга увидела кровавое пятно на плече.

— Пустяки — царапины, пули вскользь прошли. Пойдем в машину!

Она повиновалась, и вскоре, обнявшись, они сидели на заднем сиденье джипа. Слов не было. Вернулся Али. Он бросил два чемодана рядом с машиной. Сел на переднее сиденье пассажира. Обернулся к Сергею с Ольгой:

— Что будем делать дальше, капитан?

— Согреемся немного, вскроем баулы. Возьмешь деньги и драгоценности. Сколько захочешь. Только, Али, умоляю тебя, не используй это для войны. Хватит крови!

— Согласен! Я давно собирался совершить хадж. Тебе известно, что это такое?

— Известно!

— Паломничество в Мекку — мечта каждого мусульманина. Но не было денег, да и война эта… Теперь поеду! Вернусь, буду служить Аллаху!

— В священники подашься?

— У нас это называется по-другому.

— Что тебе, Али, сказать? Решение верное!

Когда мужчины вышли из машины, вдали раздались автоматные очереди, взрывы, одиночные выстрелы.

— Люди Гурама пошли на усадьбу Гофмана, — сказал Сергей.

— Знаю!

Они стояли, вслушиваясь в канонаду отдаленного интенсивного боя.

Разделив деньги и ценности, решили прощаться. Но Сергей, что-то вспомнив, вдруг спросил:

— Подожди, Али! Ты сотовый телефон Костычева не подбирал?

— У меня!

— Молодец! Ну-ка дай его сюда, звонок один сделать надо!

В памяти мобильника значился номер Волкова. Под первым номером. Кто такой Волков? Мент или просто знакомый полковника. Но надо начать с него. Сергей вызвал абонента. Тот ответил сразу и представился, сняв все вопросы.

— Товарищ майор, говорит лейтенант Сергушин. Я от Костычева!

— А где сам полковник?

— Он преследует Гофмана, меня оставил в засаде.

— А где вы находитесь?

— Хутор Глухой!

— Так, значит, Гофман там?

— Конечно, раз полковник лично его преследует. У него сотовый до города не берет, связался со мной. Просил узнать, что у вас там?

— У нас здесь ад! Группа нападающих атаковала внезапно, разнесла все в здании. Затем клином прорвала нашу блокаду и ушла в лес, взорвав часть дома. Преследовать в темное время отлично подготовленных бойцов считаю нецелесообразным. Сейчас вызвал представителей МЧС — разбирать завалы и вытаскивать трупы.

— Решение, майор, правильное! А говорил с тобой не Сергушин.

— Что? Как не Сергушин?

— Лейтенанта Сергушина убил твой начальник, майор. Он же убил и Гофмана. Но ему не повезло — он утонул в болоте.

— Что за ересь вы несете? И кто вы?

— Ты вопросы не задавай, а слушай! Поутру наведайся на хутор. В часовне под иконами найдешь обычную ручку для письма. В ней установлен магнитофон. Послушай запись, и ты многое, майор, поймешь!

Сергей отключил телефон. Али стоял рядом.

— Ну что, Али? Давай, что ли?

— Давай, Сергей! Счастья вам!

— Подожди, — спохватился вдруг Сергей. — На, возьми, — он снял с груди талисман Барса, — передай его сыну.

— Это правильно!

Бывшие непримиримые враги, ставшие друзьями, обнялись. А через несколько минут разъехались. Али на «Ниве» Костычева свернул куда-то в сторону и направился по, наверное, одному ему известному маршруту. Сергей же повел джип к городу.

Сергей с Ольгой въехали в город без проблем ранним утром. Остановились на самой окраине. Ольга вызвала такси. Добрались до железнодорожного вокзала. Спустились в помещение камер хранения ручной клади, оставили там чемоданы. Теперь надо было подумать об отдыхе, чтобы с утра посетить Илью Дмитриевича, адрес которого в свое время дал Сергею Гурам, и где его должна была ждать часть денежного вознаграждения. Там же, на вокзале, сняли на сутки квартиру. Возле центрального входа толпилось много людей с предложением сдачи жилья.

Утром пошли по нужному адресу. Сергей попросил подождать его на улице, сам же поднялся на шестой этаж, где находилась квартира № 12. Медная табличка на двери извещала, что здесь проживает не кто иной, как Илья Дмитриевич Сухаревский.

Сергей нажал на кнопку звонка.

Минуты через две хрипловатый немолодой голос спросил из-за двери:

— Кто там?

— Роенко, Сергей!

— Роенко?

— Да! От Гурама!

— Ах, да! Вот память. Ну, конечно же, минуту!

Дверь открылась, и на пороге Сергей увидел пожилого и очень худого человека с длинными, свалявшимися волосами. Лицо его было заспано.

— Извините, Илья Дмитриевич, я, наверное, разбудил вас?