Кирилл Казанцев - Разбитая жизнь

Андрей похолодел. Перед ним стояла отмороженная профессионалка, одержимая жаждой мщения. Что ей будет? Напал опасный преступник, она защищалась всеми доступными способами…

— Не думаю, что тебе от этого станет легче, — буркнул он надломленным голосом.

— Проверим? — проговорила женщина.

Прогремел выстрел.

Он все еще был жив — не взмыла над лесом неприкаянная душа. Почему его сегодня весь день пытаются убить?! Он облизнул пересохшие губы. Ульяна смеялась. Он в принципе слышал, как пуля пролетела в стороне и сбрила кусок коры с дерева.

— Ладно, хватит, — сказала Ульяна. — Считай, что я насытилась.

Андрей приготовился метнуться в сторону. Нелегко тягаться с пулей, но хуже ведь не будет. Но тут за деревом, которое она изувечила, что-то мелькнуло. Взмыла коряга, пронеслась по воздуху, упала в траву недалеко от Ульяны. Она отшатнулась, чуть не пальнула в эту корягу. Ствол оторвался от мишени. А из-за дерева уже летело гуттаперчевое тельце, замахнулось другой корягой, стегануло, словно шашкой, — Ульяна взвыла, выпустила пистолет и повалилась ничком. Из разбитого затылка хлестала кровь. Даша подбежала, ударила ногой по пистолету, и Андрей зачарованно смотрел, как личное стрелковое оружие, кувыркаясь, катится в канаву. А Даша уже заламывала ей руки, возмущенно пыхтела. Андрей опомнился, подбежал, оттащил и изумленно на нее уставился. За час разлуки девушка краше не стала: в волосах запеклась листва, под глазами обрисовались черные круги. Ее трясло, словно наркоманку. Но она могла себе позволить снисходительно усмехнуться.

— Привет… — пробормотала Даша.

— Привет, — отозвался Андрей и повернулся к Ульяне.

Работница полиции, к счастью, не умирала. Но и не хотелось бы, чтобы она умерла. Женщина стонала, теряя сознание, в ране на затылке не было ничего ужасного: небольшой шов, и зарастет как на собаке.

— Спасибо, — поблагодарил Андрей. — Очень кстати. Почему ты здесь?

— Стреляли, — сглотнула Даша. — Я тут неподалеку тебя искала. Андрюшенька, мне страшно идти одной до федеральной трассы.

«А придется», — безжалостно подумал Андрей.

— Кто она? — поколебавшись, спросила Даша. — Вы так мило тут беседовали. К сожалению, я не все услышала.

— Эта женщина… — обреченно вздохнул Андрей. — Много лет назад она едва не стала моей женой.

— У тебя отличный вкус, — похвалила Даша. — Просто королева. Позволь, я, кажется, догадываюсь. Ты разбил ей сердце…

Он смутился. Даша смотрела в самую душу, осуждающе качнула головой:

— Господи, ты вор, ты украл лучшие годы ее жизни. И снова грубая ошибка, Андрей. Нельзя выбрасывать старые игрушки. Игрушкам это может не понравиться, и они объявят тебе войну. Ты даже в этом деликатном деле вел себя как настоящий мужлан. Слушай, — она нахмурилась, — раз уж эта дама такая мстительная и злопамятная, не могла она замыслить убийство девушки, на которую ты ее променял, а заодно и других, чтобы никто не догадался?

Андрей поперхнулся от такой мысли:

— Отличная идея, но это не то… Ульяна убила бы меня, а не Ларису. О чем ты? В те годы она была обычной девчонкой-неумехой, наивной и ни на что не годной. Это потом она заматерела, занялась спортом, подкорректировала свои моральные принципы.

Он оттащил Ульяну к дереву, прислонил, порылся в сумке, что висела у нее на поясе, — там нашлись бинт и зеленка. Ульяна безучастно созерцала пространство, а он продезинфицировал рану, перевязал голову. Она поморщилась, когда он слишком туго затянул бинты. Что-то хрустнуло: Даша развлекалась на подручных материалах — положила на камень сотовый телефон Ульяны и хорошенько врезала по нему корягой.

— Островский, я все равно тебя убью… — безжизненно пробормотала женщина. — И суку твою убью.

— От суки слышу, — фыркнула Даша.

— Боюсь, Ульяна, это не решит твоих проблем, — Андрей критично обозрел проделанную работу. — Кстати, как родители?

— Нормально… Мама умерла от инфаркта, отец на пенсии.

— Мне жаль, что так случилось с мамой. — Андрей помрачнел. — Ладно, Ульяна, не поминай лихом. Оклемаешься — выгребай к своим, и сразу в больницу. Прости, но пистолет мы у тебя реквизируем.

Настроение было жутким. И состояние — словно пережил клиническую смерть. Они отдалились метров на двести от места очередного «злодеяния». Андрей повернулся и взял Дашу за плечи, проговорив:

— Уходи…

— И почему меня не удивляет это заявление? — всплеснула руками Даша. — Глупый, ты же кончился, неужели не видишь? Ты иссяк, сдулся, ты совершаешь ошибку за ошибкой. Я не хочу, чтобы тебя убили.

— Я тоже не хочу, чтобы тебя убили! И вообще… — Он чувствовал, что покрывается пунцовой краской. — Даша, спасибо, что выручила, это было очень мило с твоей стороны. Но хватит, пора остановиться, это не игрушки. Мы разные, и судьбы у нас разные, это же очевидно. У меня свой крест, а у тебя своя жизнь! Не гробь ее ради непонятно кого. Да и некогда мне тут, скоро встреча с друзьями. Я сам решу — сдулся я или не сдулся. Все, уходи! — разозлился он. — Маршрут прежний: на север, на восток. Не тяни резину, пока не слетелась стая. Все, счастливо, забудь про меня, удачи тебе во всех твоих начинаниях…

Он развернулся и пошел от нее прочь. Но не выдержал, обернулся, когда сдавило что-то грудь. Девушка стояла посреди леса с потерянным видом, жадно смотрела ему вслед, слезы текли из глаз…

Андрей успокоился лишь на третьем километре. Нужно гнать из головы эту тему. Он форсировал овраг, перебежал дорогу и вбежал в свой родной Егорьевский заповедник, где каждый участок был до боли знаком. Через два часа он должен встретиться с друзьями, это отвлечет от мрачных мыслей и сдвинет с мертвой точки дело, которое он отложил. Он широким шагом двигался по лесу, не забывал шнырять глазами и подмечать нехарактерные детали. Через пять минут он выбрался к Выхве, выпал в изнеможении на изрезанном берегу, отдышался. Пот хлестал ручьем, сил осталось лишь на то, чтобы пристроить автомат к камню и доползти до воды. Он погрузил голову в реку, вынырнул, принялся жадно лакать холодную, кристально чистую воду. Состояние улучшалось. Но чувство того, что что-то не так, не покидало. Он не заметил, как на воду улеглось дрожащее отражение, затем последовал сильный пинок под зад. Его схватили за ноги и бросили в воду. Глубина у берега была небольшой, он вынырнул, бешено сплевывая, и чуть не остолбенел. На глинистом обрыве, широко расставив ноги, стояла очередная фурия. Оборванная, всклокоченная, но это не суть. Облегающие джинсы, короткая курточка, жгучие волосы цвета воронова крыла. Слиплась челка, а под челкой блестели сатанинские глаза. Дама цинично усмехалась. На щеке у нее красовался целый каньон, заполненный засохшей кровью. Отметина от осколка оборонительной гранаты. Оттого и выглядела эта дамочка на сто процентов мертвой — видимо, сама страшно удивилась, когда очнулась. Это была спутница Циклопа, простодушно принятая за мертвую!