Кирилл Казанцев - Многостаночник

– Хватит. Он нужен нашему боссу живым. – Остановил его взмахом руки обладатель спутникового телефона.

В скором времени в предрассветном небе показался тот самый «Ми-24», сбивший ракетой вертолет Амурской станции скорой медицинской помощи, в котором находился один из лучших друзей Андрея Ларина. Военная «вертушка», перемалывая бешено вращающимися лопастями холодный воздух, пронеслась, подобно гигантской стрекозе, над бурлящей и пенящейся рекой. Зависла над скалистым полуостровком. Антикора, а вместе с ним и женщину с ребенком, оттащили поближе к проходу в пещеру. Возле него столпились и сами черномасочники.

Площадка для посадки была расчищена. И пилот пошел на снижение. Каково же было изумление Ларина, когда из приземлившегося на скалистый полуостровок вертолета выбрались Владимир Павлович Левандовский и его одноглазый телохранитель. Он смотрел на них и не мог поверить своим глазам. Вот тут-то и вспомнилась ему версия Лоры, которую та озвучила на одной из последних встреч с Павлом Игнатьевичем Дугиным. Мол, а что, если фээсбэшник выжил и замутил новый преступный бизнес? Тогда и Андрею, и руководителю тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти она показалась неправдоподобной, фантастической. Но, как оказалось, они ошибались.

– Не ожидал? – ухмыльнулся Левандовский. – Признаться, и я не ожидал, что ты объявишься в тайге.

– Как такое возможно?.. Тебе же вкололи… – Ларин никак не мог найти нужных слов.

– Сейчас объясню для непонятливых. – И Владимир Павлович скрестил руки на груди. – Но для начала я сделаю небольшой экскурс в историю. Как-то ко мне обратился некий Илья Гиряев. Он просил, чтобы я свел его с Цыганом. Кстати, уже тогда я хотел расправиться со Шпаковским, чтобы воплотить в жизнь свой хитроумный план. Но к этому вернемся чуть позже… Что же касается Гиряева, то я сразу заподозрил неладное. У меня даже промелькнула мысль, что он работает на тайную антикоррупционную организацию, о которой в последнее время только и говорят. Тогда я не верил в ее существование, но все же решил перестраховаться. Назначил Илье встречу, якобы с Цыганом, а сам отправил на нее своих телохранителей во главе с этим «циклопом». – И он покосился на одноглазого гиганта. – Приказал ему схватить и допросить Илью. Но он подвел меня.

– Так это ты убил Гиряева? – с ненавистью в глазах зыркнул на одноглазого Андрей.

Гигант расправил широкие плечи, хрустнул костяшками пальцев. А затем проговорил:

– Он сам угодил под поезд. И все же по большому счету ты прав. Не сам же он бросился под колеса товарняка. А бросился под них потому, что хотел убежать от меня. Так что…

– Ты ответишь за это, – жестко перебил его Ларин, сжимая пальцы рук в кулаки.

– Жду не дождусь, – засмеялся одноглазый.

Засмеялись за компанию и черномасочники. И тут Левандовский недовольно рыкнул, тем самым давая понять, чтобы все смолкли. Ослушиваться его никто не стал. И вот, когда воцарилась тишина, фээсбэшник продолжил свою прерванную речь. Ему явно хотелось выговориться. Показать Андрею, какой он хитрый и ужасный.

– Впрочем, я скоро забыл и про погибшего Гиряева, и про тайную антикоррупционную организацию. Сконцентрировался на одном – на своем плане. И вот тут объявляешься ты с какой-то стервозной бабой. Баба, кстати, сногсшибательная. В прямом смысле этого слова. А я знаю, что говорю.

– Подкаблучникам такие нравятся, – не преминул задеть его за живое Ларин.

Но Владимир Павлович не повелся на провокацию, опасаясь, что случайно может проговориться о своих скрытых сексуальных фантазиях. А выглядеть в глазах своих подчиненных, которые сейчас стояли с ним рядом, этим самым подкаблучником – ему, конечно же, не хотелось. Поэтому он сделал вид, что не заметил прозвучавшую реплику, и продолжил изъясняться в прежнем ключе:

– И вот вы потребовали от меня сдать вам «короля» рынка поддельных документов со всеми потрохами. То есть Цыгана. Вот тут я понял, кто вы такие, на кого работаете и что вам нужно. А потому у меня в голове сразу же возникла мысль – вашими руками убрать Шпаковского и уничтожить принадлежащую ему подпольную типографию. Именно по этой причине я и сдал вам его. Но не учел одного, – разглагольствовал Левандовский, прохаживаясь по самому краю скалистого полуострова. – Того, что вы собрались меня убить. Я-то наивно полагал, что, получив нужную информацию, вы отпустите меня на все четыре стороны, как более неинтересную вам отыгранную «пешку». Но я ошибся. И вы вкололи мне какой-то смертельный препарат. Благо телохранители появились. Они-то и спасли мне жизнь. Один даже ценой собственной жизни. Как бы оно там ни было, а мой «циклопчик», – ласково отозвался он о своем одноглазом телохранителе, – успел отвезти меня в спецбольницу, за что я ему благодарен и по сей день, где мне вкололи антидот. Антидот, который нейтрализовал действие препарата… Ну а потом я решил воспользоваться ситуацией – заплатил врачам деньги, чтобы они меня забыли. Мол, такой пациент к нам никогда не поступал. Затем мы с «циклопчиком» инсценировали мое «сожжение». Тот перед этим прикончил какого-то бомжа, облил труп бензином… а позже купленный мною судмедэксперт и тестолог ДНК сделали свое дело. Первый написал, что обгоревшее до неузнаваемости тело принадлежит Левандовскому, то есть мне. Второй же подтвердил это.

– Ну, ты и хитрый лис, – вырвалось у Андрея, который был поражен находчивостью фээсбэшника.

– Спасибо за комплимент, – кивнул Владимир Павлович. – А потом, когда Шпаковский был уже мертв, а его подпольная типография уничтожена, я стал завоевывать рынок поддельных документов. И решил не мелочиться. Начал печатать поддельные документы на оригинальных гознаковских бланках, которые мне так любезно предоставил Столин. И еще предоставит. Ведь твой «блицкриг» по освобождению его жены и сына из плена не удался. Из чего следует, что я буду продолжать держать замдиректора типографии Гознака по производству на крючке…

– Погоди, – перебил его Ларин. – Какого хрена тебе нужна была смерть Цыгана? Ведь, если верить эсэмэскам в твоем телефоне, у тебя на него имелся убийственный компромат. Почему ты просто…

На этот раз уже Левандовский не дал договорить Андрею – догадался, куда тот клонит, и поспешил ответить на его так и не озвученный вопрос:

– Компромат у меня действительно был. Это не блеф. Но в какой-то момент я понял, что если он всплывет, то арестованный на его основании Шпаковский потянет следом и меня. Именно поэтому я не стал пускать в ход компромат. А решил прибегнуть к радикальным действиям, – и, сказав это, он посмотрел на предрассветное небо. – Что-то мы с тобой заговорились.