Владимир Макарычев - Страховой случай

Дружба с настоятелем «воскресной церкви» увеличила религиозные познания. Было приятно подавать милостыню, заниматься благотворительностью. Нравилось, когда его называли милосердным, потому что таковым никогда не был.

За пятнадцатилетнюю дружбу с отцом Петром колокола новые поставили, купола позолотили, да раза три каменку храмовых стен белили и красили. Оградку, правда, не сделали, зато батюшка переехал в красивый двухэтажный деревянный дом, плод совместных усилий городского бизнеса и благоденствующих верующих. Вот за такой основательный подход к жизни местные жители уважали обоих товарищей. Знали, будет туго, слово ободрения получат у отца Петра, а работу – у Павла Ивановича. И неважно, что слово и работа разовые, внимание – вот ведь что здесь главное. Народу такой метод общения нравился.

Павел Иванович, по случаю окончания Великого поста и для моральной поддержки, взял на встречу с Зотовым отца Петра. Загодя сообщил о составе делегации. Чувствовал – фабрика Зотова перспективное направление. Парень он вроде и неплохой, в компании прихлебателей у губернатора не состоит, в обиду себя не дает, к тому же москвич. Это уже диагноз, а не место жительства.

Зотова же состав делегации настораживал.

«Не случайно Тыква берет с собою священника. Посмотрят на мои отношения с Мариной, да еще обвинят в сожительстве. Для них брак законный в венчании, а без него все блуд. Потом пустят слух, придумают чего и не было и начнут шантажировать. Хотя церковь и не партийная комиссия, но в вопросах семьи и брака взгляд у них с компартией одинаков! Ладно, моя с Мариной задача напоить да накормить гостей! Стол накроем в гостиной, а чай пойдем пить в комнате «аквариума». Там о деле и поговорим. Кстати, – мелькнула мысль, – им карты тоже можно спутать. Предложу часть вырученных от продажи фабрики средств вложить в реставрацию храма. Обсудим».

Наконец к семи часам вечера прибыли гости – отец Петр и Авдеев. Шумно уселись за богато накрытый стол. Отец Петр на почетном месте, в торце стола, напротив, с другой его стороны, хозяин дома, справа от Зотова Марина, а слева – Николай. Авдеев занял место сразу на двух стульях, посередке.

В отличие от жены, Николай пришедшее везение понимал как радость для всех сторон. А сегодняшний ужин для него был особенно значим, еще на флотской службе мечтал отобедать в кают-компании офицеров. Для колхозного пастуха находиться в комнате с красным роялем, столами, накрытыми белоснежными скатертями, смотреть на стены, увешанные картинами морских сражений, являлось высшим достижением всей жизни, служило идеалом порядка, справедливости и завершенности системы общественных отношений, вселяло уверенность.

Для него до сих пор оставалось загадкой, как огромная железная коробка, напичканная всевозможной техникой и оружием, вбирающая в себя тонны воды и солярки, остается на плаву. Физические принципы непотопляемости им не воспринимались, хотя и были известны. Таинственную и сверхъестественную мощь океана хотелось воспринимать в первозданном виде штормов и ураганов. Землю и все, что на ней находится, создал Бог, подобный вывод прост, и в него лучше верить. Лейтенант Зотов, другие офицеры корабля, в черной форме с узенькими желтыми полосками на погонах и рукавах тужурок [5] , с обожженными солнцем лицами цвета почерневших морских крабов [6] , воспринимались посланцами самого Всевышнего. Они не призывали бороться со стихией, а сами органично растворялись в ней.

Сегодня же произошло знаменательное событие, встреча с бывшим командиром. На равных правах находился в «доме-кают-компании» с главными людьми области. И не в роли вестового [7] , а доверенного лица самого командира корабля.

В это время Марина, сидя за столом в ожидании, когда гости закончат дежурные приветствия, также думала о Зотове. Он не был для нее олицетворением божественных сил, скорее посланцем судьбы. Но место любовницы рядом с ним ее не устраивало. Она втайне надеялась, что Владимир сегодня объявит об их венчании.

– Отче наш, Иже еси на небесах! – прервал размышления гостей, затянув молитву перед вкушением пищи, отец Петр. Громким басом завершил молитву и добродушно пригласил: – А теперь к столу, братия, вкусим, чем нам послал Бог, в гостеприимном доме среди наших друзей.

Он скосил недоверчивый взгляд на Николая, может быть, почувствовал в нем не единоверца? Зотов заметил беспокойство и после первой рюмки «за здравие» представил присутствующих:

– Уважаемый батюшка, дорогой Павел Иванович! На ужин собрались, по воле Бога, с вашим непременным участием, близкие мне люди. Марина, моя сожительница, в так называемом гражданском браке более трех лет. Накануне нашей с вами встречи мы решили обвенчаться. Конечно, событие будет проходить в нашем храме. У отца Петра. Николай же – мой давний боевой товарищ по службе на Северном флоте. Доверенный человек. Гостей не представляю. Известные в городе и области люди. – Он обвел взглядом присутствующих, как бы призывая не вникать в подробности личных отношений, а заниматься делом, то есть наслаждаться вкусной пищей.

– За знакомство и уважение, – прокуренным голосом произнес Авдеев, поднимая хрупкую рюмашку, утопающую в его огромной красной лапище.

Владимир понимал: еще не пришло время обсуждать повестку встречи, да и не место. Хотя и не терпелось приступить к делу. Решил начать с нейтральной темы:

– Мирские наши поступки далеко не всегда оцениваются современниками. Я о фильме «Высоцкий. Вечно живой». Удачный сценарий, не обо всей его жизни, а лишь о последнем предсмертном эпизоде. Кто-то интриговал, кто-то зарабатывал деньги на его таланте, но по-настоящему не ценили ни те, ни другие. Лишь после смерти признали и памятник поставили. Так и мы сегодня с Павлом Ивановичем строим, напрягаемся, из кожи лезем, а от нас только – дай да дай, а не то грозятся разорить, закрыть. Верно говорю, Павел Иванович? – обратился Владимир к Авдееву, пытаясь таким образом вызвать на откровенность.

– В могилу денег не возьмешь. Если команда губернатора не разорит, после смерти состояние благословляю на божий храм. Пущай отец Петр использует их по божьему назначению. Я ему доверяю! Отдавая, мы приобретаем, не так ли, отец Петр?

– Воистину правду глаголешь, сын мой! Расскажу притчу.

Отец Петр лукаво посмотрел на бизнесменов. Затем его взгляд остановился на стене, где висела картина «Распятие Христа». Приподнявшись со стула и поправив рясу, он неуверенно перекрестился.

Владимир поинтересовался, правдоподобно ли изобразил художник сцену вечности, смерти и мирской суеты?

– Мы и рождаемся, чтобы затем умереть, – ответил священник. – Но в назначенный срок обязаны делать добрые дела. Бог дает каждому из нас возможность проявить себя с лучшей стороны. В любви к Богу, к своему ближнему, к больному и сирому происходит реализация человека. Но не только в словах, а обязательно в поступках.