Татьяна Полякова - Жестокий мир мужчин

Я устроилась на ступеньке и чертила ногой узоры на полу. Ноги скоро замерзли, я начала ежиться, а потом стучать зубами.

— Ну, куда еще желаешь съездить? — усмехнулась я и побрела к своей машине.

Во двор моего дома мы въезжали одновременно с Сашкой, на бешеной скорости он выскочил из-за угла, свет фар ослепил меня на мгновение, и раздался сигнал, после чего Сашка сбавил скорость и мигнул мне фарами.

Мы затормозили у подъезда, и любимый старший брат выскочил из задней двери. Следовательно, Сашка раскатывает с шофером, вещь до сей поры небывалая.

— Что случилось? — испуганно спросил он, торопливо подходя ко мне. Я запирала машину, стоя к нему спиной и ответила спокойно:

— Ничего особенного. Приходил Илья.

— Да? — Он вроде бы растерялся.

— Да. Я проснулась среди ночи оттого, что кто-то забрался в мою постель. Класс, да? Навалился сверху и пару раз поцеловал. Всего-то… Но я чуть не свихнулась.

— О господи… Надо поменять замки, а сегодня тебе лучше переночевать у меня. Я очень беспокоюсь.

— Не валяй дурака, — отмахнулась я. — Что он тебе сказал? Что означает этот визит? Почему Илья ведет себя так, точно он спятил?

— С чего ты взяла, что это был он? — отводя взгляд, зло спросил Сашка.

— Ты в своем уме? — удивилась я. — Всерьез думаешь, что я не узнаю собственного мужа? В отличие от вас я еще не рехнулась. Что он тебе сказал?

— О чем?

— Вот что, братик, катись отсюда! Я не знаю, что вы затеяли, но вы зашли слишком далеко. Слишком.

Я направилась к подъезду, Сашка успел схватить меня за плечо.

— Аська, я… подожди…

Я сбросила его руку и скрылась в подъезде. Дома выпила рюмку коньяка, заперла дверь на щеколду и легла спать.

Проснулась я рано, лежала в постели и смотрела в окно.

— Может, в самом деле куда-нибудь уехать? Успокоиться и начать рассуждать здраво? Только вряд ли это получится.

Я перевела взгляд на фотографию на стене и тяжело вздохнула. Встала, подняла телефон, осуждающе покачав головой. Телефон работал, я набрала номер, извинилась и справилась о состоянии Гаврилова. Женщина на том конце провода ответила, что состояние нормальное.

— Вот и хорошо, — повесив трубку, заявила я и пошла пить кофе.

Жить в это утро не хотелось. Тут в дверь позвонили. Чертыхаясь, я пошла открывать, а увидев на пороге Лерку, довольно грубо выругалась. Она едва стояла на ногах и глупо улыбалась. Вчерашняя косметика размазана по лицу, подол платья грязный, такое впечатление, что по нему ходили.

— А вот и я, — пропела Лерка, сделала шаг и упала. Пришлось тащить ее волоком.

Кое-как я устроила ее на диване, надеясь, что она мгновенно уснет, не успев завести свою любимую песню. Но не тут-то было. Лерка села, с трудом разлепив глаза, откинула голову на спинку дивана и спросила:

— Ты Сашку видела?

— Когда?

— Все равно. Я его сто лет не видела, может, двести.

— Слушай, мне нет никакого дела до ваших проблем, своих полно. Так что или заткнись, или топай отсюда.

— Я не могу топать, — вздохнула Лерка.

— Сможешь, — утешила я. — Как-то ты до меня добралась.

— И на этом мои силы иссякли… А что у тебя за проблемы?

— Все те же.

— А… Илья… виделись? Он послал тебя к черту? Правильно…

— Почему? — насторожилась я, а Лерка захихикала.

— Потому что, потому… больно умные вы с твоим братом… Слушай, чего я терплю этого придурка? Он у меня допрыгается, сволочь, я ему устрою… — Лерка принялась колотить кулаком по подушке, глядя на меня безумными глазами.

Я села в кресло, боясь сделать лишнее движение, и осторожно спросила:

— Что ты можешь ему устроить? Вот он, пожалуй, многое может. К примеру, вышвырнуть тебя на улицу. При твоей тяге к труду и алкоголю ты через год загнешься на вокзале или на помойке. Думаю, все-таки на помойке, на вокзал тебя не пустят.

Она запустила в меня подушкой.

— Сволочь… ты и твой брат — оба сволочи… А вот кто из нас сдохнет на помойке, еще посмотрим. Я держу твоего брата за яйца… Подонок… а ты… ох, как я вас ненавижу! Ты, Анастасия Прекрасная, ты всерьез верила, что Илья к тебе вернется? После того, как твой Сашка упек его в тюрьму? Лучшего друга и родственника. — Она хихикнула, а потом икнула. — Я-то все видела. Все. Я ж за ним следила. В клубе в ту ночь бузели, а Сашка, умник, тихо смылся, но я-то сразу поняла: что-то тут не так, и заваруха эта, и все такое, и за ним приглядывала. Он выскочил из клуба и сел в твою тачку. С какой стати, а? И что твоя машина делала в переулке неподалеку от клуба, раз ты сама была дома? Очень интересно. И я поехала за ним на своей машине. Это вы думаете, что я дура, а я умнее вас всех вместе взятых. Я ехала без света и особенно к нему не приближалась, движения никакого, огни тачки я видела и потерять его не боялась. Потом все-таки потеряла; когда он свернул на эту… забыла название. Пришлось малость поплутать. Когда я поняла, где нахожусь, мне стало жутко интересно. «Может, у моего любимого здесь не свои шашни, — подумала я. — Может, сестричка, святая невинность, супругу рога наставляет». Ну, я бросила машину и пошла посмотреть. — Лерка опять хихикнула, погрозила мне пальцем и вдруг задумалась. Выглядела она при этом абсолютно трезвой, но тут ее вновь разобрала икота, и впечатление трезвости исчезло.

Я сидела, боясь пошевелиться и, кажется, собиралась упасть в обморок.

— Что, интересно? — подмигнула мне Лерка. — На чем я остановилась, а, на святой невинности. Ты и вправду святая, да? Чем вам Илья не приглянулся? А может, Сашке просто не нравится, что с тобой кто-то спит? Бывают такие братья… а вы безумно любите друг друга, ты и он, везде и всюду вместе, и никто вам не нужен.

— Точно, — сказала я. — Ты нам без надобности, глупая пьяная стерва, которая выдумывает всякую чепуху.

— Чепуху, да? — разозлилась Лерка и вроде бы вознамерилась вцепиться мне в волосы, но сил на это у нее не было, и она зашипела:

— Я еще вам устрою, сволочи…

— Что ты можешь нам устроить? Будешь всюду рассказывать свои глупые байки?

— Глупые байки? — Глаза у Лерки сузились, теперь она напоминала злую кошку. — Как же, байки… я сама видела, как Сашка подошел к машине Ильи и что-то сунул под сиденье. Я еще хотела его окликнуть, но передумала. Как бы по шее не получить. Сашка убрался, и я тоже. А утром… ну, ты знаешь. Вы с братцем разыграли такой спектакль… Вот тогда до меня и дошло, с кем я имею дело. Я пошла в кабак, нарезалась, как… свинья, одним словом… а потом куда-то поехала. Помнишь, я разбила свою машину вдребезги… а сама осталась жива. Живучая я… Шибко была пьяная… с тех пор я только и делаю, что напиваюсь, а чем еще занять себя, а? Напиваюсь, правда, на машине не езжу, Сашка свою не дает, а моя тю-тю…

— Лерка, ведь ты все это выдумала, да? — жалобно спросила я.