Татьяна Полякова - Список донжуанов

— Мама расстроилась? — зашептала она, отодвигаясь к стене.

— Естественно, такие труды насмарку.

— А может, он вовсе не железный, может…

— Не может. Спи, а то выгоню.

Марья обиженно засопела, но голоса более не подавала.

Утром мы спали часов до десяти, пока нас не разбудила мама, позвав завтракать и сообщив:

— В двенадцать у меня консультация.

О вчерашнем она не заговаривала, и я благоразумно молчала.

Я отвезла маму на работу и выжидательно уставилась на Марью.

— А тебя куда?

— Мне совершенно негде жить, — начала канючить она, но я помахала пальцем перед ее носом.

— Не пойдет. Я не могу тебя удочерить, это противоестественно, раз ты даже на год старше,

— На одиннадцать месяцев, — поправила она.

— Вот видишь. В качестве домашнего питомца тебя тоже невозможно держать, ты очень много болтаешь. Самое время нам проститься. Говори, где тебя высадить?

— Вот здесь, — обреченно сказала Марья, кивнув на автобусную остановку возле моего дома. Я остановила машину, она нехотя вышла, буркнув; — До свидания.

Я ответила тем же, запретив себе смотреть в ее сторону и вообще проявлять какие-либо эмоции. Совершенно невозможно, чтобы продолжалась эта глупая ситуация. Марья взрослый человек, хоть и чокнутая, к тому же совершенно чужой мне человек, у нас даже нет ничего общего, не считая моего мужа.

Только я о нем подумала, как он не преминул явиться: въехав во двор, я первым делом заметила его машину, которая красовалась на стоянке, Сергея в ней не было видно, но это нисколечко меня не успокоило, даже наоборот. Я подумала: может, удрать, пока он меня не заметил, но устыдилась этих мыслей, приткнула машину в углу двора и зашагала к подъезду, каждую минуту ожидая нападения.

— Симона, — услышала я знакомый голос, обернулась и увидела мужа; он сидел на скамейке возле соседнего подъезда (возле нашего скамья отсутствовала). Он поднялся и пошел ко мне. В лице его читалась большая печаль, так что я усомнилась в том, что он таит в отношении меня гнусные намерения. Сергей поздоровался и сообщил:

— Надо поговорить.

— Я тебя слушаю.

— Может быть, ты все-таки пригласишь меня в квартиру? — недовольно буркнул он.

Приглашать его мне не хотелось. Я бы предпочла разговаривать на нейтральной территории, к примеру, в кафе. Но вдруг я застыдилась и совсем уж было решила согласиться, но тут Сергей все испортил.

— Где ты была? — ни с того ни с сего спросил он.

— Сейчас? — растерялась я.

— Ночью. Я звонил в половине одиннадцатого, в двенадцать, в час. В восемь утра тоже звонил. Мобильный отключен.

— А какое тебе, собственно, дело? — возмутилась я. Нет бы ответить правду, хотя вряд ли он поверит.

— Между прочим, ты моя жена, — ехидно заявил он.

— К сожалению, пока еще да, но я хочу получить развод.

— Чтобы шляться, где попало, ночи напролет?

— Это уж слишком, — понизила я голос до зловещего шепота. — Не тебе упрекать меня.

— Ты просто искала случай… придралась к какой-то ерунде, а теперь… — Он, в отличие от меня, голос возвысил. Я нервно оглядывалась, стыдясь соседей. Несколько граждан уже заинтересованно оглядывались.

— Немедленно уезжай, — заявила я и предприняла попытку удалиться. Сергей схватил меня за руку.

— Нет, постой…

В то же мгновение в соседних кустах что-то громко зашумело. Судя по звукам, там пробирался бегемот. Но это оказалась Марья, глаза навыкате, в руках доска довольно внушительных размеров, в которую она крепко вцепилась.

— Отойди от нее, аспид, — крикнула Марья и замахнулась доской. Сергей застыл с вытаращенными глазами.

— А эта откуда? — ахнул он, понемногу приходя в себя.

— Думаешь, я не знаю твоих злокозненных планов? — наступая на него, выговаривала Марья. — Все, все я знаю. Убивец, супостат.

— Думаю, знакомить вас не надо, — ядовито улыбнулась я, и попросила:

— Марья, брось оружие, на нас люди смотрят.

Марья опустила доску и спрятала ее за спину, но и в таком положении вид имела вполне воинственный.

— Вы что… откуда она? — совершенно обалдев, обратился ко мне Сергей. — Да как вас черт свел?

— Не черт, а божье провидение, — поправила его Марья. — Как только узнала о твоих преступных замыслах, сразу сюда. Имей в виду, она под надежной охраной, я возле нее день и ночь. И адвокатам теперь все известно, в милицию мы тоже заявление написали, так что, если ты нас убьешь, тебя сразу же посадят.

— На кой черт мне тебя убивать, юродивая? — разозлился Сергей.

— Ну, меня, может, за компанию, а жену…

— О господи… — он очень натурально схватился за сердце. — Так вот откуда эти бредовые мысли… Симона, — позвал он, — она же совершенно сумасшедшая, все, что она тебе наговорила — маниакальный бред, неужто ты в самом деле думаешь, что я хочу тебя убить?

— В общем-то, ты сам говорил об этом, — кашлянув, напомнила я.

— Ну, говорил… Мало ли чего не скажешь в сердцах, но поверить в такое… Сама подумай, зачем мне тебя убивать?

— А просто так, по подлости, — встряла Марья.

— Замолчи, дура, — прикрикнул на нее Сергей. — Она-то сумасшедшая, а ты? На самом деле я хочу, чтобы ты… чтобы мы… я хочу жить с тобой долго и счастливо, — наконец сформулировал он.

— Счастливо я не против, только без тебя.

— Я понимаю твою обиду, я действительно… Короче, я согласен, что вел себя не лучшим образом, и…

— И дашь мне развод? — с надеждой спросила я.

— Забудь о разводе, — рявкнул он так, что и я, и даже отважная Марья с перепугу подпрыгнули. — Как у тебя совести хватает говорить об этом? — покачал он головой с таким отчаянием, что я усомнилась в собственном здравомыслии. Может, не он мне, может, это я ему ненароком изменила?

— Кто здесь говорит о совести? — пришла мне на помощь Марья. — Изменник и негодяй.

— Ты вообще молчи, чокнутая, — разозлился он.

— Я молчать не буду, я где хочешь правду скажу. Шельмец, врал, что любишь ее, на мне жениться отказывался, а я-то поверила…

— Симона, она сумасшедшая, — заволновался муж. — Мы просто когда-то жили в одном дворе, и она вообразила… Ты ведь не думаешь, что она и я… Ты только посмотри на нее, я что, по-твоему, ненормальный, чтобы запасть на такое сокровище?

Я посмотрела на Марью, которая с презрительным видом кивала в такт его словам, и вдруг подумала, что Марья мне нравится. Веснушки ей к лицу, и вообще она симпатичная, если присмотреться, конечно. Мне стало обидно за нее, и я заявила:

— Ты ее мизинца не достоин.

— Спелись, — присвистнул он с отчаянием.

— Почему это тебя удивляет? — хмыкнула Марья. — Хорошие люди должны объединяться перед лицом всемирной опасности, я имею в виду таких кровопийц, как ты.

— Я кровопийца? — ахнул Сергей. — Ну… ну, ладно. Считай, с работы ты уволена. И я позабочусь о том, чтобы тебя нигде на работу не взяли, уж можешь мне поверить.