Татьяна Полякова - Список донжуанов

— Я к Олегу… по делу… к Олегу Михайловичу, — поправилась я. — Он здесь?

То, что он здесь, я знала, а в тот миг могла даже убедиться в этом лично, потому что Олег выглядывал из своего кабинета и с неудовольствием наблюдал за происходящим.

— Зайдем ко мне, — взяв меня под руку, улыбнулся Андрей. — Выпьем кофе, поболтаем. — Он, поглаживая мои пальцы, весьма настойчиво тянул меня по коридору в сторону своего кабинета. Тут взгляд его остановился на физиономии Олега, и он сказал:

— А вы, Олег Михайлович, займитесь… э-э-э… — Он кивнул на Марью, та притормозила, хотя до этой минуты бодро шагала за нами, и с маетой посмотрела на Олега.

— Заходите, — распахнув дверь пошире, произнес Олег, а мы между тем достигли двери кабинета Андрея Петровича с блестящей табличкой на ней.

Кабинет был просторен и навевал мысли о дворянской усадьбе девятнадцатого века и прочих радостях жизни. Он необыкновенно подходил ко всему облику Андрея Петровича. В этом кабинете он выглядел еще значительнее. Однако что-то его, безусловно, беспокоило, хоть он и старался быть любезным хозяином. Усадил меня в кресло, предложил кофе, который сам и приготовил, подкатил хрупкий столик, инкрустированный слоновой костью, и вдруг заявил:

— У меня скверно на душе.

— А-а-а… — начала я, он продолжил:

— Мне тридцать семь лет, и вчера я понял, что моя жизнь прошла впустую.

— Что-нибудь случилось? — кашлянув, осведомилась я.

— Случилось. Я влюбился.

— Так это хорошо.

— Ты так считаешь? А если тебе тридцать семь, ты женат, а девушке, в которую ты влюблен без памяти, нет до тебя дела, это тоже хорошо?

— Говорят, чувство само по себе так прекрасно, что…

— Ты когда-нибудь влюблялась по-настоящему? Так, что ни о чем другом и думать не могла?

— Я же замужем, — обиделась я, подозревая с его стороны какие-то интриги. Чего доброго, обвинит в том, что замуж я шла не по любви.

— Ты действительно его любила? — вроде бы не поверил Андрей.

— Теперь, конечно, такое трудно представить, — нашлась я.

— Да… наверное, — покивал он с совершенно потерянным видом. — Хочется все бросить и бежать отсюда сломя голову.

— Может, тебе взять отпуск?

— Я тебе вчера предлагал уехать, — взяв меня за руку, со вздохом сказал он. — Что скажешь?

И вновь это прозвучало так, что захотелось броситься к нему в объятия и надолго там задержаться. Хотя вроде бы ничего особенного он не сказал и до той поры, по большому счету, был мне неинтересен. Должно быть, Андрей Петрович обладал неким магнетизмом или здорово поднаторел в деле обольщения. Я бы, наверное, обольстилась… Почему бы и нет, если ненадолго и без хлопот, но хлопоты как раз сильно меня донимали. Сначала надо с мужем развестись, избавиться от тюрьмы и прочих малоприятных перспектив, а уж потом пускаться во все тяжкие.

— Ты же влюблен, — напомнила я.

— Ты ничего не поняла, — поморщился он.

— Возможно, — не стала я спорить.

— Я влюбился в тебя.

Я немного поморгала, не потому, что сильно удивилась, просто это освобождало меня от необходимости отвечать. Андрей смотрел на меня во все глаза, и надежду в его взоре сменила боль. Ясно, что просто хлопаньем глаз не отделаться.

— Ты же меня совсем не знаешь, — произнесла я первое, что пришло в голову.

— То-то и оно. Просто какое-то безумие или наваждение. А может, судьба? У тебя есть кто-нибудь? — добавил он в голос задушевности.

— Разумеется. Ты постоянно забываешь, что я замужем.

— Муж не считается, ты же с ним разводишься.

— Тогда, конечно, никого.

— Почему «конечно»?

— Я развожусь с ним, потому что он мне изменял. Зачем бы мне затевать все это, если бы я сама ему изменила?

— Логично, — кивнул он. — Ты его все еще любишь?

— Я не люблю изменников. Это обременительно и неприятно.

— Значит, твое сердце свободно и у меня есть шанс?

— Ничего не могу обещать, пока я замужем.

Вряд ли ему понравился этот ответ. Он вздохнул и наконец выпустил мою руку.

— Вчера вечером ты виделась с мужем?

— Нет. С чего ты взял?

— У него была назначена встреча.

— Он ужинал с Олегом. Олег по моей просьбе…

— А что потом?

— Олег не смог с ним договориться, хотя потратил на это бездну времени. Муж грозится не явиться в суд. А еще он раздобыл справку, что я сумасшедшая. Возможно, я утрирую, но суть в том, что я якобы подвержена перепадам настроения и сама не знаю, чего хочу. Он и врача обещал притащить на заседание, если когда-нибудь явится… Скажи на милость, зачем ему все это? Я ведь к нему не вернусь.

— По-моему, он просто спятил.

— Вот-вот. Поговори с ним.

— Я пробовал. Он действует по принципу «не съем, так хоть испорчу». То есть он намерен в меру своих сил отравлять тебе жизнь. Глупо и недостойно мужчины. Он тебе звонил сегодня?

— Нет.

— И вчера вечером не звонил?

— Нет. А что?

— Я надеялся, может, встреча с Олегом все-таки привела его в чувство. Что, если нам поехать к нему вместе?

— Боюсь, это бесполезно, ты же сам сказал, что он намерен портить мне жизнь. Но теперь у меня есть против него оружие.

— Какое?

— Фотографии, на которых запечатлены его любовные похождения.

— Можно взглянуть?

— Мучает любопытство? — усмехнулась я.

— Нет… просто… хотел тебя подольше задержать в своем кабинете. Когда еще увидимся… Я буду тебе звонить. Можно?

— Можно, — милостиво разрешила я и поторопилась убраться из его кабинета.

Войдя к Олегу, я застала удручающую картину: Марья грызла ногти, разглядывая столешницу, сам же хозяин носился по кабинету в состоянии, близком к истерике.

— Опять что-нибудь случилось? — вздохнула я, в принципе не ожидая от жизни ничего хорошего.

— Олег считает, что враги тебя охмуряют, а ты идешь у них на поводу, — сообщила Марья.

— И только-то? — не поверила я.

— Да, — взвился Олег. — Я считаю, этот… тип ведет себя исключительно нахально, а ты ему потакаешь.

— Я просто намеревалась разузнать, что происходит в стане врагов.

Это я с ходу придумала, чтобы отвязаться от Олега, но лишь только произнесла сии слова, вдруг подумала: неспроста Андрей меня в кабинет зазывал и кофе поил. Что-то его здорово беспокоит. Он-то сказал: неразделенные чувства, но мне в это не верилось. Андрей не походил на человека, способного любить кого-то, если этот «кто-то» не он сам. Сидя в ресторане, Гридин намекал, что хотел бы свести со мной знакомство поближе, это как раз нормально и более подошло бы такому типу, как он: ни к чему не обязывающий роман, короткий и приятный. Но с большой любовью он явно поспешил, или за последние часы произошло нечто такое, что заставило его чувства вспыхнуть со страшной силой. В моей жизни за это время появился труп. Интересно, а у него что?