Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться

— Чей? — брякнула Ритка. Ей-Богу, я бы тоже брякнула.

— Полагаю, вашего покойного супруга.

— Вы нашли гроб? — пролепетала она.

— Именно так.

— А-а… он с содержимым? — неуверенно задала Ритка следующий вопрос.

Повисла пауза.

— Гроб пустой? — подсказала я шепотом и Ритка повторила:

— Гроб пустой?

— Вы полагали там кого-то увидеть? — растерялся дедок.

— Дело в том… — начала было Ритка, но Стас метнулся к ней, прикрыл телефон ладонью и шепнул:

— Об осквернении лучше помалкивай, дед испугается и мы…

— Дело в том, — кашлянула Ритка, — что я уже не ожидала найти его Он был похищен.

— Сочувствую вам от всего сердца. Если эта вещь так дорога вам…

— Вы еще спрашиваете. Значит, гроб у вас? Я могу получить его обратно?

— Э-э… конечно, можете… Если учесть все обстоятельства и мои затраты… я рассчитываю на вашу благодарность.

— Разумеется, — отрезала Ритка, которая напоминание о благодарности наверняка восприняла как шантаж. — Сколько вы хотите?

— Ну, принимая во внимание стоимость вещи… тысяча рублей меня вполне бы устроила.

— Говорите адрес.

Дедок назвал адрес, а Ритка добросовестно его записала, сообщив, что подъедем мы примерно через час.

— Ты с ума сошла. Зачем тебе гроб? — покачала я головой.

— Это ты с ума сошла, — возмутилась мачеха. — Это же последнее пристанище папы и я не могу позволить…

— Что ты будешь делать с гробом, скажи на милость? Поставишь его на кухне?

— Если вы имеете в виду мою кухню… — вмешался Стас.

— Конечно твою, раз в нашей она появиться не может, — злорадно ответила я. — Чего ты вообще сунулся? Старикан, мол, перепугается… как же, напугаешь такого.

— Момент, — заметил Стас. — Ничто не мешает нам позвонить в милицию сразу после посещения старца. Кстати, а с чего это он решил, что гроб ваш, то есть я хотел сказать папин? Он что, именной?

Мы с Риткой переглянулись и одновременно кивнули.

— Вот именно, на нем табличка, — пояснила я. — «Дорогому супругу Смородину Анатолию Вениаминовичу от безутешной вдовы Маргариты Сергеевны».

Так оно и было. На табличке настояла Ритка и свое имя полностью указала, должно быть для того, чтобы папа не спутал ее с какой-нибудь другой безутешной.

— А если это происки ментов? — всполошилась Ритка. — Что если они таким образом надеется выманить меня из укрытия?

— Тебе ехать ни к чему. Я вполне могу сойти за безутешную вдову. Давайте решать, что делать с гробом?

— Сдавать в милицию, — предложил Стас. — Если бы он был с папой, тогда…

— Замолчи, — рявкнула Ритка. — Знаешь, сколько он стоит? И это мой подарок покойному. Подарками не разбрасываются.

— Я понимаю, но без папы он становится совершенно бесполезным. Конечно, его можно поставить в гараже, но, скажу честно, меня это будет смущать.

— Делайте что хотите, — обиделась Ритка. — Ясно, что о папиных интересах здесь никто не думает.

— Слушайте, а где же сам папа? — додумался спросить Стас. Мы переглянулись. — Кто-то вырыл гроб, — развивал Стас свою мысль далее , — потом зачем-то гроб выбросил, а… я даже затрудняюсь сформулировать свою мысль. Кому, а главное зачем понадобился труп?

— Да не было там никакого трупа, — отмахнулась я. Ритка сделала страшные глаза, а я попросила:

— Расскажи ему.

— Сама рассказывай, — разозлилась она.

— Хорошо, — пожала я плечами. — Папа утонул и его долго не могли найти.

Потом нашли. Сам подумай, кому надо было везти труп за десять тысяч километров, да еще… в общем, папу кремировали. Но когда Ритка получила на руки банку с папиным прахом…

— Урну, — не удержалась она.

— Урну. Так вот, она была возмущена до глубины души, потому что понятия не имела, что с ней делать. В нашем городе нет такой штуки, где хранятся эти урны.

Ну, не в гостиной же было ее ставить? А Ритке хотелось иногда зайти к папе, пожаловаться на жизнь…словом, чтобы все было как у людей.

— У человека должна быть могила, — рявкнула Ритка, — а не дурацкая банка. И при таком отношении к отцу ты еще удивляешься, что мы его так редко видели.

— Ладно, она приобрела папе гроб и мы похоронили урну. А какой-то придурок его вырыл, я даже догадываюсь кто. Представляю, какие чувства испытал Севрюгин, обнаружив банку вместо папы.

— Знать бы еще, что нужно этому аферисту, — прошипела Ритка. — Теперь у нас есть гроб, но нет банки… тьфу ты, урны… форменный сумасшедший дом.

— Действительно, — согласился Стас. — А этот Севрюгин случайно не золото-бриллианты в гробу искал? Я в детстве фильм видел, так там один умник вместо трупа положил в гроб ценности.

— Нет там никаких ценностей, — заорала я. — Папа все с собой взял.

— Это в каком смысле? — насторожился Стас.

— В смысле, все спустил до нитки, лишь только врачи предрекли ему близкую кончину.

— Сказать по правде я могу его понять, — заметил Стас, а Ритка возмутилась:

— Никакого уважения к отцу. Никогда не поверю, что папа хладнокровно оставил нас без копейки.

— Ну и не верь, — съязвила я, изрядно устав от этой дурацкой перепалки.

— Давайте определимся, мы едем к дедку или нет, — миролюбиво предложил Стас.

— Конечно, едем, — кивнула Ритка. — По крайней мере, будем в курсе.

Попытайтесь разузнать, что произошло с бедным папой.

Через двадцать минут мы покинули квартиру и отправились в Бедино, именно там проживал звонивший. Бедино не так давно было обычной деревней, но несколько лет назад деревня оказалась в черте города. Высотки здесь шли вперемешку с частными домами, большой пруд, березовая роща и непролазная грязь после дождей. Район вызывал стойкую неприязнь у тех, кто здесь проживал, и страх у остальных жителей, во всех объявлениях, касающихся жилья, непременно указывали: «Бедино не предлагать».

В данном районе я бывала редко и сейчас, глядя из окна джипа, поняла, что ничего от этого не потеряла. Для меня в настоящий момент район был интересен лишь одним: отсюда рукой было подать до кладбища. Дом мы нашли быстро. Улица Советская, сплошь состоявшая из частных домов, тянулась от новостроек до рощи и выглядела вполне живописно. Дом под номером 11, из красного кирпича с резным крыльцом, мне понравился, а вот хозяин не очень.

Мы остановились возле калитки и я позвонила, благо что кнопка звонка была тут же у калитки. Залаяла собака, потом мужской голос приказал «тихо», металлическая калитка распахнулась и я увидела мужчину. Прежде всего, он не был дедком-стариканом. Возможно, ему даже не исполнилось шестидесяти, хотя, слыша его голос в трубке, я представляла себе столетнюю развалину. Но не это меня сейчас потрясло. Мужчина был низкорослый, говоря так, я не имею ввиду, что он был пигмеем, на самом деле он был ниже меня всего-то на пару сантиметров, однако, туловище его выглядело совершенно незначительным придатком к большой, лысой голове. Лысина потрясала. Блестящая, конусообразная, она приковывала взор, так что глаз, носа и губ вроде бы вовсе не было.