Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться

— Вы говорите, что Артур мог быть заинтересован в смерти Севки, — влезла я, вызвав удивление у мужчин . — А не мог ли он в этом случае…

— Логичнее сначала получить деньги. А потом…

— А если использовать это как предлог? — Стас засмеялся, а Денис хохотнул. Я почувствовала себя дурой и замолчала, но ненадолго. — Разве обмен товар-деньги происходит не сразу? — решительно спросила я.

— Ну… я не специалист в таких вопросах, — хмыкнул Денис. — Могло быть по-разному. К примеру, Севка брал товар на реализацию. Берешь определенное количество и раскидываешь по ночным клубам мелким торговцам, собираешь деньги и получаешь свой процент. Севка человек в бизнесе несерьезный, хотя очень хотел таковым стать. Но без Павлика ничего ему не светило. Я почти уверен, выше курьера он у Артура не поднялся.

— Курьера? — не поняла я.

— Ага. То самое промежуточное звено. С небольшим процентом.

— Курьером, — повторила я, глядя на Стаса и почувствовав нечто вроде озарения, но тут Денис вновь заговорил и озарение меня покинуло.

— Маня, Рыжего в кафе шлепнули при тебе ?

— Да, — кивнула я. — Меня даже в заложницы взяли.

— Менты ничего путного не нарыли, а жаль. Павлик хотел бы знать, кто у нас такой шустрый. И Севкина смерть его удручает. Думаю, гибель родственника он переживет легко, но здесь попахивает неуважением, а это уже дело нашей чести.

Потому, ребята, если вам понадобится помощь, можете смело на нее рассчитывать.

— Ко мне заходили двое, спрашивали о гибели Рыжего, — заметила я. Денис кивнул, правда я не поняла, как расценить его кивок: то ли он просто согласился с моими словами, то ли знал о визите . — Вася и Вадим, — добавила я, — очень крупные молодые люди.

— Это точно, — усмехнулся Денис.

— Им что, поручено разобраться в этом деле ? — влез Стас.

— Вряд ли у парней есть к тому способности, скорее они являются зримым доказательством того, что Павлик готов навести порядок в своем районе. Хотя, может им повезет… Сам Павлик не скрывает, что очень хочет поквитаться за два убийства на свой территории. Он даже назначил награду за головы этих придурков.

— Каких придурков? — растерялась я.

— Тех двоих, что завалили Рыжего. Ну, и убийца Севки его тоже очень интересует.

— Ну и что мы узнали? — злилась я, сидя рядом со Стасом в машине. — Севка торговал наркотиками, был должен некоему Артуру большие деньг, а убить его мог кто угодно. Спрашивается, как мы найдем этого типа?

— Найдем, — ответил Стас, но меня он не убедил.

— Найдем, — передразнила я. — У меня в этом большие сомнения.

— Напрасно. За сутки мы здорово продвинулись вперед.

— Ты сам говорил, если Севку убил киллер, нам на него не выйти.

— Я беру свои слова обратно. Если за дело взялись наши мафиози, очень возможно, что и найдут. Денис обещал нам поддержку, звучит обнадеживающе, разве нет? Я лишь плечами пожала, Стас между тем тормозил возле торгового центра, а я заинтересовалась:

— Что тебе здесь понадобилось?

— Туфли. Мы их купим в конце концов? У меня вся душа изболелась.

По идее я должна была восхититься такой удачей. Вам часто встречались мужчины, у которых болит душа за ваши туфли? Лично мне впервые. Но вместо восторга я почувствовала нечто сродни подозрительности. Каждый раз при взгляде на Стаса мне почему-то казалось, что меня упорно водят за нос. Вот и сейчас я с недоверием взглянула на него он ответил кристально чистым взглядом, изобразив что-то вроде восторга пополам с детской непосредственностью, и я покорно побрела за ним.

Можно смело сказать: мне повезло. Новые поступления радовали глаз и я даже немного разволновалась, потому что купить хотелось все, пришлось долго выбирать и я отдалась этому занятию со всей страстью. Если Стас горько сожалел, что привез меня сюда, то внешне этого никак не демонстрировал. Устроился в кресле в уголке и терпеливо ждал, иногда позевывая, но стоило нам встретиться взглядами, начинал пылать энтузиазмом и горячо повторял:

— Прекрасно, изумительно, ничего совершеннее я сроду не видел.

Изрядно намучившись, я отложила три пары, чтобы еще раз померить и определиться с выбором, честно говоря, на заключительном этапе я так увлеклась, что о Стасе попросту забыла. Потому-то когда он неожиданно возник из-за моей спины, сгреб три коробки со словами: «Берем», первой моей мыслью было: «А этому что надо?», а потом вспыхнула благодарность и даже нежность. Я увидела его как-то по-особенному. Я взяла его под руку и прижалась головой к его плечу, не зная как еще выразить свои чувства и даже не пыталась обнаружить в его словах иронию, когда он заметил:

— Ты потрясающая женщина, уверен, редко кому удается выбрать туфли, потратив на это всего навсего 3 часа 25 минут.

— Ты скучал? — спросила я максимально трогательно.

— Да что ты. Захватывающее зрелище. Ты восхитительна, глаза горят, лицо одухотворенное… жаль, что я не туфли, на меня ты так никогда не смотрела.

— Ты смеешься надо мной, — заподозрив неладное, заметила я.

— Ничего подобного. Кстати, у тебя и сейчас глаза горят и ты все еще держишь меня за руку, можно считать, что-то мне от туфель все же перепало.

— Это была твоя идея, — выдергивая руку, напомнила я.

— Моя. И я готов каждый день тратить три часа на покупки. Выпью ведро валерьянки и легко смогу пережить все это. Путь к сердцу женщины лежит через магазины.

— Я уже жалею, что согласилась пойти с тобой, — хмуро сообщила я, хотя ничуть не жалела.

Очень скоро мы оказались дома, я имею ввиду квартиру Стаса. Ритка дремала перед телевизором, нас ждал роскошный ужин, Стас начал таскать куски со стола, за что получил от Ритки по рукам.

— Можно потерпеть две минуты, пока я подогреваю курицу? Я ведь не знала, когда вы вернетесь.

Тут Ритка обратила внимание на пакеты, я стала примерять туфли, а она восторгаться. У нас разные размеры, так что я ее восторгов не опасалась. Мы решили, что из одежды следует носить с той или иной парой, пожалели, что к туфлям не было в комплекте сумок и пришли к выводу, что к паре, цвет которой определить мы затруднились, подобрать сумку будет не так легко.

— Зато жизнь наполнится смыслом, — изрек Стас и мы про него наконец-то вспомнили. Он сидел за столом и приканчивал салат.

— Что ты делаешь? — рявкнула Ритка.

— Ем. Курицу я выключил час назад.

— Ты же себе аппетит испортишь… ужасная манера хватать куски… Вот что значит жить без женской заботы, это прямая дорога к язве желудка.

— Я неприхотливый, — заявил Стас, лучисто улыбаясь.

Несмотря на заявленную неприхотливость, покушал он хорошо, а главное с аппетитом. В физиономии его появилось нечто напоминающее блаженство, но нашу общую радость испортила Ритка своим вопросом: