Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться

— Что удалось узнать?

Мы переглянулись, Стас принялся излагать, я вздыхать, а Ритка становилась мрачнее тучи.

— Найдите его, — заявила она, когда рассказ Стаса подошел к концу. — Я взаперти долго не выдержу. Я пропустила массаж и у меня уже что-то хрустит в спине , я же чувствую. И вообще, мне нужен свежий воздух, я не могу сидеть в четырех стенах, к тому же твой телефон без конца звонит, меня это пугает. Я на грани. Я кинулась утешать Ритку, мы всплакнули на плече друг друга и я, набравшись отваги, предложила:

— Надо идти в милицию.

— Мне? — испугалась Ритка.

— Нет, мне. Надо рассказать им про этого типа. Они найдут его быстрее, чем мы. В конце концов, они же милиция и просто обязаны искать.

— Я бы не стал спешить , — вздохнул Стас. — Наш рассказ особого энтузиазма у них не вызовет. Какой-то сомнительный тип, которого к тому же еще надо искать, а здесь готовенький подозреваемый. Если бы у нас было что-то конкретное…

— Чего уж конкретней. — Для тебя, не для них. Зато наш тандем наведет их на интересные мысли и очень может быть, что они нагрянут сюда с ордером на обыск и у всех нас будут неприятности.

— У меня клаустрофобия, — напомнила Ритка.

— Я в курсе, — кивнул Стас.

Мы дружно вздохнули и замолчали, настроение было безнадежно испорчено.

Где-то через полчаса Ритка попросила:

— Маня, съезди домой, привези мои вещи. Если уж мне суждено томиться взаперти… допустим, вечернее платье мне ни к чему, но белье просто необходимо.

А еще пижама, тапочки и…

— Хорошо, — с готовностью согласилась я, а Стас нахмурился.

— Только самое необходимое. Если кто-то из любопытных увидит тебя с чемоданом… Не забывай, Риту ищут.

Лучше бы он этого не говорил, Ритка вновь заревела, а мне сделалось грустно.

По этой причине я сразу засобиралась домой. Стас вызвался меня сопровождать.

По дороге ему позвонили на сотовый, судя по всему, с работы. Не знаю как он, а я про его работу совершенно забыла и сначала разозлилась, какая может быть работа, раз Ритка в беде, потом загрустила, вспомнив про туфли. Конечно работа для мужчины дело важное и даже нужное, более того, полезное. Из этих соображений я спросила его с максимальной трепетностью:

— Что-то случилось?

— Ерунда, — отмахнулся он и кашлянул. — Надо подписать кое-какие бумаги.

— Знаешь, что мы сделаем? — предложила я. — Высадишь меня возле дома и отправишься на работу, а когда освободишься, заедешь за мной. Хорошо?

— Мне было бы спокойнее…

— Я же у себя дома.

— Хорошо, — кивнул он.

Мы оставили машину возле подъезда и вместе поднялись на второй этаж. На этом настоял Стас, хотя я нужды в том не видела. Он прошелся по квартире и остался доволен увиденным, хотя мне она никогда особо не нравилась. Впрочем, возможно его удовлетворение было вызвано вовсе не общим видом нашего жилища, уточнять я не стала.

— Запри дверь, — сказал он и я последовала за ним в холл. — Я позвоню, как только освобожусь.

Я согласно кивнула, а он обнял меня и принялся целовать. Пока я размышляла, как разумнее отреагировать: напомнить, что туфли не дают ему права на всякие вольности или, напротив, показать, что я оценила некоторые положительные качества его натуры, Стас отстранился, а я, между тем, только-только начала получать удовольствие… В общем, сама поцеловала его, по-товарищески. Он отреагировал неожиданно, но в целом правильно, мы увлеченно целовались и еще вопрос, куда бы нас это завело (лично я начисто забыла зачем приехала сюда, Стас про неподписанные бумаги тоже не вспомнил), но тут зазвонил телефон и весьма настойчиво. Это вернуло меня к действительности. Я попятилась и смогла частично освободиться.

— Надо взять трубку, — шепнула я.

— Угу, — буркнул Стас.

Я вздохнула, протянула руку и схватила трубку, но опоздала. Однако, не успела я водворить ее на место, как телефон вновь зазвонил.

— Да что за черт, — возмутился Стас. Я вновь сняла трубку и даже сделала пару шагов в сторону, кашлянула, дабы по возможности нормализовать дыхание, и сказала:

— Слушаю. — Меня тоже слушали, но отозваться не пожелали. — Алло, — на всякий случай позвала я, безрезультатно.

Я бросила трубку и к тому моменту вспомнила, что Стас, несмотря на кое-какие положительные качества, по словам Светки страшный бабник и доверять ему — непростительная глупость , а я девушка серьезная, мне замуж надо.

— Отправляйся на работу, — сурово заявила я, поправляя прическу. Он сделал недоброе лицо и вроде бы собрался ответить, но справился с собой и вышел из квартиры достойно, с улыбкой на устах и с заверениями, что позвонит сразу, как освободится.

Дверь за ним закрылась, а я начала размышлять: правильно поступила или нет.

С одной стороны, конечно, правильно, а с другой… В задумчивости и почему-то скверном настроении я побрела в Риткину комнату, нашла в гардеробной сумку, не слишком вместительную, дабы не увлекаться, и начала собирать Риткины вещи. Я успела сложить белье аккуратной стопочкой, когда за моей спиной послышался шорох, именно шорох, не стук, не грохот, но в тишине квартиры он почему-то звучал угрожающе. Я вдруг испугалась, медленно повернула голову и тут на шее у меня оказался шнурок. Я схватила его рукой, но он стремительно сдавливал мне шею, я хотела закричать и не смогла, а освободиться или хотя бы повернуться, чтобы увидеть кто там за моей спиной, тем более: силы были неравные. Я только слышала, как человек дышит, тяжело, с хрипом и вдруг подумала: «Зря я прогнала Стаса, похоже это мое последнее невезение».

Совершенно неожиданно все кончилось, то есть некто отпустил шнурок, а я повалилась на пол, хватая ртом воздух. Все мои мысли и чувства были сосредоточены на одном: дышать. Так что происходящее меня вовсе не занимало до той поры, пока я не смогла отдышаться, а когда смогла, чувства ко мне вернулись и я с изумлением обнаружила рядом с собой здоровяка Васю. Он стоял на коленях и точно заведенный повторял:

— Живая?

Только я собралась заорать во все горло и замахнулась на него, с намерением подороже продать свою жизнь, как заметила, что рядом лежит еще один тип. Лежит и вроде не дышит, на голове дурацкая шапка с прорезями, закрывающая лицо, а в руке удавка, то есть шнурок. Тут я сообразила, что Вася вовсе не убийца, он спаситель и с громким воплем бросилась ему на шею:

— Вася…

Вася совершенно обалдел от такой реакции, хотя и до той поры особо шустрым не выглядел, похлопал ресницами, погладил мое плечо и задал совершенно идиотский вопрос:

— Это кто?

— Кто? — озадачилась я и мы дружно взглянули на парня. Я подползла к нему и стянула с поверженного врага шапку, то есть не совсем стянула, для этого пришлось бы приподнять его голову, а прикасаться к нему мне не хотелось. Точнее будет сказать, я заглянула под маску и увидела парня с «Хонды». Признаться, я даже не особо удивилась, хотя удивляться было чему: меня вознамерился убить человек, которого я трижды в своей жизни случайно встретила. Однако я уже успела записать его в злодеи и оттого только чертыхнулась, а потом началось такое, что у меня вовсе не осталось времени размышлять и анализировать. Сначала мы услышали шорох и я собралась заорать на сей раз не дожидаясь, когда мне на шею накинут удавку, у меня теперь на всю оставшуюся жизнь стойкая реакция на все подозрительные шорохи, а шорохи все, в принципе, подозрительные; итак, я собралась орать, а Вася приподнялся, но тут же осел, а затем и рухнул вследствие того, что на голову ему обрушился здоровенный кулак. Кулак был не сам по себе, хотя и это в тот момент меня вряд ли бы удивило, он принадлежал Севрюгину, каковой и предстал моим очам лишь только я смогла повернуть голову. В тот же миг я отчаянно заголосила, потому что знать не знала, что меня ожидает.