Татьяна Полякова - Деньги для киллера

Огни не горели, кабина не просматривалась, но самое неприятное: передняя дверь слегка приоткрыта. А в кустах два трупа.

Я поднялась и нахально шагнула к машине.

Если я все-таки ошиблась, задам банальный о вопрос: вы не скажете, как пройти в библиотеку? Вопросы я могла задавать сколько угодно, только отвечать на них было некому. Браун сидел, запрокинув голову, и мертвыми глазами видел то, что я увидеть не спешила.

— Вот черт! — прошептала я, пытаясь сообразить, кто убил Брауна и его охрану. Мне нестерпимо захотелось оказаться рядом с Гошей, вдали от загадок и трупов. Жаль, определить, где они с Сонькой, я по-прежнему не могла.

Прикрыв дверь, я огляделась и решила идти по пути, проложенному машиной Брауна.

Вскоре справа сквозь деревья увидела огни.

Значит, дача там. Я ускорила шаг и через пару минут уперлась в забор, присела и попыталась решить, в какую сторону теперь двигаться. Пожалуй, вправо. И я пошла вправо.

За забором негромко переговаривалась охрана, встречаться с ними не стоило. А что, если парни Брауна все еще здесь? Гоша насчитал восемь человек. Минус трупы. Надо убираться отсюда, тем более что один из злейших врагов повержен, и остальные, даст Бог, помогут друг другу исчезнуть… Вот только бы определить, в какую сторону двигаться. Тут я уперлась в дерево, в то самое дерево, на котором не так давно лежал Гоша, соревнуясь в ловкости с мартышкой. — Радости моей не было границ, теперь я знала, куда идти, а пока присела отдышаться. Ветка хрустнула едва слышно, но я вздрогнула и повернулась. И увидела его.

Черный призрак скользнул из темноты к забору. Как видно, мое дерево и ему приглянулось. Сиди я возле забора, он, возможно, и не заметил бы меня, но я-то села прямо под деревом, потому Оборотень сейчас и стоял надо мной, пялясь из прорези дурацкой маски. Конечно, он был вооружен, и, конечно, мне некуда было деться.

— Ну надо же, — сказала я в сердцах и всерьез подумала: почему бы не заорать?

Я уже рот открыла, но он протянул руку, уперся ею в мою грудь, так что казалось, ребра непременно должны были треснуть, поднес пистолет к тому месту, где под маской были губы, и покачал головой. Вдруг совсем рядом что-то ослепительно вспыхнуло, на мгновение залив округу пронзительно ярким светом, и начался такой кавардак…

Когда я пришла в себя от первого испуга, никого рядом не было. Оборотень исчез.

Зато появились ребята с автоматами, и они совсем не шутили, а я по собственной глупости оказалась между ними и теми, что за забором. Я кинулась в кусты и сейчас же попятилась назад, услышав совсем рядом отборную матерщину. Времени на размышления у меня не осталось, и я полезла на дерево. Мысль неудачная. Если при помощи Гоши я могла выбраться из комнаты, то в одиночку вернуться туда нечего было и мечтать. Потому, проклиная свою глупость, я жалась к шершавому стволу и тихо выла.

А вокруг шла настоящая война. Вспыхнули прожектора на крыше и воротах, заливая двор потоками света. Театр военных действий был как на ладони, приди мне охота понаблюдать, но охоты не было.

Три трупа за один час — это чересчур. А внизу палят из автоматов. С тоской я думала о том, что являюсь отличной мишенью. Как видно, наступление проходило успешно, правда «ура» никто не кричал, все больше матерились. Витька со своими людьми забаррикадировался в доме. Тут какой-то умник гранату бросил, я зажмурилась и вжалась в сучок, надеясь к нему приклеиться, внизу кто-то застонал, а меня оторвало от ветки и швырнуло вниз. Единственное, что я могла сделать в такой ситуации, это завизжать погромче, и завизжала. Упала я как-то боком, удар пришелся на бедро, я взвыла, чувствуя, как слезы из глаз брызнули, точно у клоуна в цирке, но, как ни странно, я смогла шевелиться. Это здорово обрадовало.

Совсем рядом со мной было окно, рама покорежена и без стекол, не раздумывая, я нырнула туда, оказалась в комнате и сразу же заползла за диван. Между диваном и стеной мне чудилась относительная безопасность. Я немного пришла в себя и попыталась решить: что же делать дальше? Выстрелы все еще гремели, но как-то недружно, что позволяло надеяться на скорое окончание боя. И точно: прошло не больше десяти минут, и все стихло. То есть не сразу, одиночные выстрелы раздавались, но постепенно сошли на нет. По коридору протопали, кто-то пробежал по двору, и я услышала Витькин голос:

— Как?

— Одни трупы, — ответили ему.

Я решила, что пора сматываться, пока меня здесь не застукали, но опоздала. Я уже ногу через подоконник перекинула, когда в комнате вспыхнул свет и я увидела Витьку с двумя охранниками.

— Ты сюда или отсюда? — спросил Витька.

— Еще не решила, — пришлось ответить мне.

— Тогда, может, подойдешь поближе? — ухмыльнулся он.

— Конечно, — пожала я плечами и направилась к нему. — Где Сонька? спросила.

— Я думал, ты мне скажешь.

— Нет. Я вывалилась из окна, не знаю, как кости, а голова травмирована.

— А что тебе понадобилось в окне?

— Оборотень. Он нахально лез через забор и, по-моему, сейчас где-то здесь.

— Серьезно? — спросил Витька и засмеялся.

— А что тут смешного? — удивилась я.

— Ты умудряешься видеть то, что не видит никто другой.

— Наверное, им не везет.

— Не уверен.

В этот момент кто-то крикнул.

— Что это? — испугалась я.

— Посмотри, — кивнул Рахматулин одному из парней.

— Там Олег был, — сказал тот и выскочил из комнаты. Больше мы его не видели.

Подождали несколько минут в Молчании.

Тишина была тяжелой, давящей. Рахматулин и его охранники так вцепились в оружие, что у них побелели пальцы.

— Эй, — Не выдержав напряжения, громко крикнул Витька, — где тебя носит?

Никто не ответил. Вдруг охранник как-то странно дернулся и стал заваливаться на бок.

Витька шагнул к нему и тут же отпрянул.

— Вот черт, — пробормотал он, затравленно оглядываясь. Я присела на пол и поинтересовалась:

— Который час? До двенадцати или после?

— После.

— Тогда все ясно, — Не без гордости сообщила я. — Твой срок истек. И мой, по-видимому, тоже.

— Ерунда, — отмахнулся Витька, но в голосе его слышался страх.

Вдруг погас свет, не только в доме, но и во дворе. Все погрузилось в темноту, мы едва видели друг друга. Витька кинулся к двери.

— Черт, ключа нет! — разозлился он, видимо, думая спрятаться от судьбы за резной доской. Мы невольно жались друг к другу, затравленно шаря глазами по комнате. Разбитое окно пугало, но покидать комнату желания не было. Вот тогда и раздался волчий вой. Протяжный, жуткий, он вползал в комнату вместе с пеленой тумана. Внутренности у меня свело, я открыла рот с намерением заорать и клацнула зубами. А потом забилась за диван.

— Ну, артист… — бормотнул Витька почти весело и вскинул автомат, целясь в окно. Вдруг мы услышали шаги. Кто-то печатал шаг по асфальтовой дорожке. Раз, два, три — и вновь тишина. Все это смахивало на дрянной фильм ужасов. Я подозревала, что для меня в нем отведена роль жертвы. Пошарила вокруг руками: ничего стоящего.