Марина Серова - Вино викингов

Тетя Мила даже голос повысила. Наверное, сейчас на нее ближайшие прохожие оглянулись – с осуждением во взгляде. Не замедлила она с осуждением:

– Вот же сволочи, а!

Я попыталась ее успокоить. Наверное, зря я ей об этом рассказала. Теперь она на всех курортников будет с негодованием смотреть, вместо того чтобы беззаботно отдыхать и не думать ни о чем.

– Не ругайся, тетя. Это вредно.

Она понизила голос:

– Ладно, не буду. Эти коты майские, оказывается, просто хамы. А я-то думала…

Я поначалу тоже много всякого-разного думала, разглядывая загорелых туземцев на своем «первом курорте». Никак не могла понять простых вещей. А уж когда поняла, то… то поняла! Эх и огорчилась я…

– Теперь будешь знать.

Вступила в силу еще одна разновидность тетушкиных забот:

– Ну а как обстоят дела с твоим питанием, Женечка? Опять потребляешь полуфабрикаты? Или один кофе пьешь? Говори, не молчи!

Пришлось соврать. Ничего другого мне не оставалось.

– Я… Я нормально питаюсь. Тщательно слежу за своим рационом, тетя Мила. Честно-честно, слежу! Даже иногда блюда готовлю по твоим рецептам. Подруга вот посоветовала вкусный салат из куриного мяса, лука, майонского соуса и пяти видов зелени. Я приготовила давеча пробную версию. И мне понравилось. Скоро опять сделаю такой же. Так что не беспокойся, тетя. Питаюсь я нормально! Да.

Кажется, она мне не поверила:

– Точно? Не врешь?

Пришлось мне вновь покривить душой:

– Я не смогу тебя обмануть, тетя Мила, даже если очень сильно этого захочу.

Она не успокоилась. Привела свои личные наблюдения:

– Но по твоему голосу слышно, что ты голодная. Или же сидишь на одном кофе с тостами.

– Говорю же, тетя, питание мое на высоте.

Все, поверила. Ура! Но вот только не о том речь повела, кажется.

– Ты, наверное, познакомилась с поваром?

Удивлению моему не было предела:

– С чего ты взяла?!

– Ты довольно-таки редко балуешь себя вкусной и здоровой пищей. Так что же, новый знакомый тебя и откармливает?

Уронила я пепел на ковер. Машинально растерла его ногой. Попыталась внести ясность и в эти ее заблуждения:

– Да не знакомилась я с поваром! Занята я, да и не тянет меня… к поварам.

– А вот и зря! Повара – отличные мужья. Готовят, стирают, все прочее умеют.

Ну их в баню! Ни полицай, ни повар, ни слесарь тем более мне не нужны. Я и сама не знаю, что мне нужно. Кто, вернее. Ну, уж явно не перечисленные мною личности. Писатель там, моряк бравый, летчик-испытатель, еще какой-нибудь представитель свободной, вольной профессии. Банкир точно подойдет, кстати…

– Спасибо, но я лучше как-нибудь с банкирами помучаюсь.

Тетя завопила изумленно:

– Он банкир?! Женя, неужели?!

Пришлось держать аппаратик подальше от уха. А заодно и доказывать, что вырвалось это у меня случайно:

– Да я просто так сказала, тетя! А ты уже решила, что я с банкиром встречаюсь? Нельзя так!

Принесла она извинения намного тише:

– Извини. Просто я подумала…

– Нельзя делать преждевременные выводы, тетя. Нельзя! Но повара я в мужья не изберу.

– Повар, это…

Видеть рядом с собой разжирневшую на казенных харчах образину?! Нет! Лучше уж в локальных конфликтах участвовать.

– Ни за что, тетя! Скорее я на войну отправлюсь.

– Зачем на войну-то?!

– Чаще всего поваров и отстреливают… Шучу, тетя! Шучу.

Она шутки не поняла. Принялась мне выговаривать:

– Эта твоя Ворошиловка оставила неизгладимый отпечаток на твоем воспитании. И вообще – не пора ли тебе поумнеть, Женечка? Твои сверстницы давным-давно мамами стали, а ты все бегаешь, бегаешь и бегаешь. Образ жизни как у… как у актрисы какой-то, что ли. Куча поклонников, но мужа не предвидится.

– Ладно, хватит о грустном, тетя. Расскажи лучше, как тебе отдыхается?

– Каждый день купаться хожу. Загораю.

Я затушила очередную сигарету.

– Наверняка приедешь загорелой, и я тебя не сразу узнаю в аэропорту.

– Да я умеренно загорать стараюсь. А вот соседка по комнате – та вчера так поджарилась на солнце, что теперь ходить не может, лежит пластом и стонет постоянно.

– А ты разве не одна в комнате?

– Нет. Вдвоем. Она из Новосибирска. У них-то солнца такого нету, вот она и поджарилась малость. С непривычки. Почитай, теперь весь отпуск так пролежит. Не позавидуешь ей.

– Это точно. Не позавидуешь. – Пришлось и мне проявить заботу о тете: – Ну а кормят как?

– В отеле, сама знаешь, кормят посредственно. Но я нашла выход из ситуации. Хожу в местный ресторанчик и там питаюсь. Цены даже ниже, чем у нас. Только вот с местными деньгами я малость путаюсь. Ни рублей, ни копеек. Все доллары просят.

– Привыкнешь, тетя Мила. «Зеленые» в обращении даже проще, чем наши, «деревянные». Да и курс у них повыше.

– Это я уже заметила. Стоит центы с копейками сравнить, и сразу же советские времена вспоминаются. Даже немного приятно! Ладно, я отключаюсь. Телефонный аппарат уже пищит тревожно, денег просит. До встречи через неделю, Женечка!

– Увидимся в аэропорту, тетя. До встречи.

Хотя бы у тетушки все в жизни гладко проходит. Никто ее не тревожит, не заставляет зубами скрипеть. Ну и отлично! В ее годы противопоказано расстраиваться. Надо больше отдыхать. В море купаться. Солнечные «витамины» получать. Да и на другую страну давно ей пора было взглянуть. Хотя бы теми же долларами попользоваться. В ресторанчике местном покушать…

Я с тоской взглянула на уже зачерствевшее печенье, найденное мною в особняке еще до обстрела. Перевела взгляд на холодные сосиски, сваренные еще утром. На открытую упаковку майонеза… Ругнувшись, я побрела в разрушенную кухню, собираясь хотя бы чаю поискать; кофе – и тот закончился.

Как же я соскучилась по тетушкиным кулинарным творениям! Прямо скажу – жизнь не в кайф…

Картины далеких солнечных стран и теплых морей угасли в моем воображении, едва лишь стоило мне пройтись по разрушенному особняку. Создавалось ощущение, что ты словно по стройке бродишь, когда все почти уже возведено и остается только порядок навести. Окна вставить, дыру в стене залатать, двери на петли повесить, с веником пройтись и с лопатой. Или в фантастическом фильме с плохоньким сюжетом, в котором Землю облучило непонятной радиацией и все вымерли. Осталась только я. Слоняюсь теперь по разрушенным домам с автоматом в руках, ищу, что бы пожрать раздобыть. Спустившись на первый этаж этого особняка, я обнаруживаю еще одного выжившего. Ба! Да не одна я радиационное облучение перенесла! Оказывается, уцелел еще и Дмитрий. Правда, как-то не полностью: по ушам ему дало не слабо. Даже не услышал, как я по обломкам лестницы ковыляла. Наблюдал за вечерней улицей, сжимая в руках дробовик. Его шлем тускло поблескивал.

Не тревожа его, я прошла в кухню.