Марина Серова - Вино викингов

Я поставила сумку возле стола. Уселась в понравившееся мне кресло, предварительно проверив его на предмет осколков на сиденье. От предложенного мне кофе отказалась молчаливым жестом. Начала я вот с чего. С главного:

– Если вы выбрали меня в качестве своего телохранителя, то должны принять несколько моих условий. Без этого – никак.

Клиент отставил кофейник и невостребованную чашку в сторону. Посмотрел на меня грустно:

– Что за условия?

– Вы должны кое-что рассказать мне о своем прошлом, так как, я думаю, угроза исходит именно оттуда. Вероятно, вы кому-то навредили в самом начале вашей карьеры, вот пострадавший и мстит вам теперь, оправившись и встав на ноги.

Ветров размешал в чашке сахар. Попробовал напиток. Чашка в его руке выглядела миниатюрной.

Он поинтересовался бесцветным голосом:

– Зачем вам это, Евгения Максимовна? Ваше дело – защищать меня от пуль и прочих опасностей.

Я усилием воли сохранила спокойное выражение лица. Хамло ты печальное! Я не пушечное мясо, а опытный телохранитель. Причем подготовленный в таком заведении, попасть в которое на учебу даже Джеймс Бонд не сумел бы, живи он в реальности на планете Земля.

И я озвучила прописную истину:

– Лучший способ защитить человека – устранить угрозу. Но никак не попытки переловить своим телом все пули, яды и ножи, ему предназначенные.

Сделав паузу, я добавила:

– Вот я и должна знать о вас немного больше, чем другие.

Он внимательно на меня посмотрел:

– А почему вы решили, что угроза исходит именно из моего прошлого?

– Поясню. – Я устроилась в кресле поудобнее. – Времена сейчас мирные. Почти мирные. Бомбы конкуренты по бизнесу вряд ли вам подкладывать станут; насколько мне известно, они лучше вас разорить попытаются. Это и выгоднее, и тюрьмой не грозит.

Я выдержала многозначительную паузу и продолжила:

– Против вас ведут настоящую войну, Александр Геннадьевич! Взрывы, стрельба, убийства приближенных, прочее… Так поступать могут только отморозки, самые настоящие. Ну, или не отморозки, а люди, затаившие жуткую обиду на вас, что в принципе одно и то же. Не стесняются даже в городе беспредел устраивать средь бела дня, настолько жаждут они вашей смерти, Александр Геннадьевич. А так как все сейчас, можно сказать, культурными стали, то эти самые отморозки сохранились лишь где-нибудь в тюрьмах, на зонах, еще где-то, где можно переждать плохие времена. А потом – появиться, зализав полученные раны, и тряхнуть стариной. Вспомнить ту пору, когда прямо на улицах, днем, людей убивали, взрывали, похищали… Вот один или несколько таких и вылезли, освободились там или иное что-то случилось и начали на вас охоту, решив, что они в силах довести ее до конца.

На лице моего нанимателя отразилась усиленная мыслительная деятельность.

– Но из прошлого у меня нет таких врагов, – сказал он.

Думай, грустный здоровяк! Думай! Всех невозможно контролировать только страхом и силовым давлением. Остались недовольные и храбрые. Наверняка остались.

– Значит, вы кого-то упустили из виду.

Ветров отрицательно покачал головой. Сказал твердо:

– Вряд ли.

– Вы так говорите, будто абсолютно уверены в этом! Повспоминайте, на досуге подумайте, может, что-то и всплывет в памяти? Если уж вы так дорожите своей жизнью, то пренебрегать ничем не стоит. Любая зацепка поможет. Даже самая незначительная на первый взгляд. Хорошо?

Пристально и с прищуром я на него посмотрела. Хотела увидеть его согласие, а не только услышать.

Он это понял:

– Ладно. Напрягу память, если так настаиваете.

– Отлично.

Я вновь окинула кабинет взглядом – демонстративно. И поставила ему еще одно условие:

– Не мешало бы проверить ваш дом на предмет наличия прослушки и скрытого наблюдения. Вдруг что-то обнаружится?

Ветров сказал:

– Проверяли неделю тому назад. Ничего такого не нашли. Вряд ли за несколько дней что-то изменилось.

Бывали случаи, когда прослушку за пять минут размещали в помещениях гораздо большего объема, а этот самоуверенный «скандинав» заявляет, что за несколько дней его враги «не успели». Ну не реклама ли провинциальной отсталости? Джеймс Бонд бы сказал много осуждающих слов на эту тему. И мои инструктора были бы с ним полностью согласны. Всей толпой, ибо у меня их много водилось.

Я тоже не замедлила с выражением осуждения:

– Зря вы так считаете, Александр Геннадьевич! Вполне можно понатыкать «жучков» во всех углах – даже за сутки. Не торопясь причем. Так что лучше проверить, подстраховаться.

Ветров кивнул, согласившись с приведенными мною доводами. Грустно опять же кивнул.

– Как скажете. Я отдам распоряжение на этот счет.

Никогда нельзя доверять самые важные дела мужикам. Либо они проявят некомпетентность, либо – обычную лень. Кстати, с охранниками мне еще повоевать придется, прежде чем до их мозгов дойдет то, что я гораздо опытнее их всех, вместе взятых. А тут еще и основной, главный, кобенится, всерьез меня не воспринимает. Требуй, мол, девушка! Бесись! Дальше моих интересов это не пойдет, хоть ты вся убейся. Надо все брать в свои руки. Особенно – розыск «жучков».

– Лучше я сама проверю. Можно?

– Можно. Вам все можно.

Ладно. Стерпим. Изобразим улыбку и скажем:

– Прекрасно.

– Что-нибудь еще?

– Где мне жить все то время, пока я буду заниматься вашей охраной?

Задав этот вопрос, я вспомнила бардак, виденный мною по пути в кабинет Ветрова. Если он скажет, что именно в этих помещениях, я тогда палатку начну устанавливать под открытым небом. Прямо после окончания беседы.

Наниматель меня успокоил:

– В доме остались нетронутые комнаты. Там чисто, все цело. Выбирайте любую, какую пожелаете.

Я облегченно вздохнула:

– С этим понятно. – Вспомнила я еще вот о каком обстоятельстве: – Сколько человек на данный момент в доме?

– Трое. Все охранники. – Ветров наконец допил кофе. Потянулся за кофейником. – Четвертый на воротах сидит.

– Оружие у всех есть?

– У всех. По два-три ствола.

А вот это плохо. Как бы они друг друга не перестреляли невзначай, случись нападение на дом. Пусть, конечно, стреляют, не жалко в принципе, но ведь могут и меня зацепить ненароком! Надо бы выделить им по сектору обороны, сами-то не додумаются.

– Камеры наружного наблюдения у вас есть?

– Имеются. Но сейчас они неисправны.

Эх и заряд, похоже, сюда влепили! Чуть ли не в сотню мегатонн. Даже до камер он умудрился достать. Надо бы выяснить.

– Взрыв их повредил?

– Отчасти.

Хоть кто-то признался, что в бардаке виновен не только заряд тротила. Уже лучше.

– Ладно, придумаем что-нибудь.

Я встала с кресла. Взяла сумку:

– На этом – пока все, Александр Геннадьевич.