Кирилл Казанцев - Реанимация закона

Сегодня Проня привез на стрельбище какие-то чудные короткие автоматы. Опять возникло ощущение, что Слива торопится или его кто-то торопит. Все равно как-то нелепо. Зачем новое оружие, если со старым «ученики» еще справляются, как дилетанты? Принцип-то простой: надо сначала просто научиться стрелять, а потом применять полученные навыки при освоении нового оружия. А какой смысл давать мартышке в руки гранату, в смысле, вот это маленькое чудовище?

Антон таких автоматов еще не видел. Эмблему тульского завода он разглядел, серийный номер разглядел, оценил размер оружия. Навскидку, он был даже чуть короче, чем знаменитый израильский «узи». Правда, в этом чуде, которое Антон сейчас держал в руках, применялся не совсем, на его взгляд, обычный 9-мм патрон. А в комплекте привезенных к автомату боеприпасов Антон увидел еще и бронебойные патроны. Ни хрена себе, штучка! Оторвались наши оружейники, от души оторвались. Компактный, легкий, да с таким патроном! Если уж старенький «АК-74» с патроном 7,62 пробивает практически все существующие бронежилеты и шлемы и, говорят, даже рельсы, то на что же способен этот малыш?

Как Антон и ожидал, стрелки не улучшили своих результатов и с новым видом оружия. Оставалось только понять, кому это все нужно. Дураку-Сливе или слишком умному человеку, который стоит за его спиной? А еще Антону не давало покоя воспоминание о недавней проверке в лесу. Получалось, что за спиной Сливы стоит тот человек со шрамом. И не потому, что оперативники Быкова умудрились снять его, когда он давал указания Сливе ночью в укромном месте, а потому, что он сам выступил в роли «жертвы» во время проверки, устроенной Антону. На вопрос, «зачем ему это было нужно», существовал только один ответ, и Антон его знал. Чтобы посмотреть на него.

Зачем? Да затем, что этот человек не доверял дураку-Сливе настолько, чтобы разрешить ему самому подбирать людей для важных дел и выполнения серьезных приказов. Только так. И потому он Сливе разрешает, а может, и поощряет игры в самостоятельность, чтобы со стороны все так и выглядело. Так и казалось тому, кто захочет присмотреться пристальнее. Значит, понимает этот со шрамом под глазом, что внимания ему не избежать. Значит, его дела настолько серьезны, что стоит ради них городить огород со Сливой, с тройной перестраховкой, с играми в рынок и контрафакт.

И это оружие тоже может что-то означать. Но что?

Антон позвонил Быкову, чтобы попросить его о встрече. Но Алексей Алексеевич отреагировал в своей бескомпромиссной манере.

– Ага, – резанул по уху резкий скрипучий голос полковника, – значит, так. Давай через два часа… нет, через два тридцать на квартире.

В трубке послышались гудки. Вот так всегда: работаешь, стараешься, а стоит что-то «нарыть», как вдруг оказывается, что это не ты требуешь срочной аудиенции, а начальство тебя вызывает на доклад. И вроде как оно догадалось о твоей находке, вроде как и не твоя это заслуга, а великое предвидение руководителя. Как бы этому научиться, когда Антон сам станет начальником? Он немного подумал и пришел к выводу, что для этого нужен особый талант. Потом сунул трубку в чехол на ремне и щелкнул кнопкой-застежкой. В хорошее время он родился. Насколько раньше сложнее было работать всяким там разведчиками, агентам, сколько ухищрений, сложностей чисто технического характера. А сейчас! Носишь на поясе свой личный маленький телефон, с которого можешь в любой момент позвонить в любой город. Да что там город, в любую страну. А всего-то один день технари поколдовали у себя в Управлении, подстраховались у оператора сотовой связи, и порядок. Теперь в телефоне и на сим-карте никаких следов номеров, по которым Антон звонил или с которых звонили ему. Более того, он не пеленгуется никакими средствами. Впрочем, есть одно средство, но оно находится опять же у технарей в Управлении собственной безопасности.

Черт! А вот от этого не застрахован никто. И он чуть не расслабился, а мог бы и попасться. Опять слежка! Умно, слишком даже умно для такого типа, как уголовник Слива. И квалификация наблюдателей довольно приличная. Видно, не впервой им такими вещами заниматься.

Слежку за собой Антон стал замечать, но лишь иногда. Он специально посвятил этой проблеме несколько дней, очень тщательно проверялся и пришел к выводу, что это просто проверка и страховка. Кто-то, кто стоит за Сливой, понимает, что следить постоянно – дело слишком сложное, нужны огромные силы, да и вроде претензий к объекту нет. А вот изредка, разок-другой в неделю, и неожиданно – это несложно. Да и объект расслабится, а если за ним есть что-то враждебное, оно рано или поздно проявится. Например, в виде связи с полицией.

До встречи два с половиной часа, и хорошо, что слежку он заметил именно сейчас, а не на два часа позже. Потом у него просто могло не хватить времени на то, чтобы «сбросить хвост». Наблюдатели не должны понять, что он о них знает и уходит от слежки умышленно.

И началась игра. Сложная, продолжительная, выматывающая. Через час, через два приходит усталость, невольно начинает казаться, что ты достаточно помотал наблюдателей, что они уже расслабились, убедились в своей невидимости, и совершить давно подготовленный, хорошо продуманный шаг. Один шаг, и тебя нет, причем без всяких подозрений со стороны наблюдателей. Они тоже устали, они резонно могут предположить, что в такой толпе немудрено потерять человека. Это же огромный торговый центр, или людная площадь, или вокзал, где постоянно крутится водоворот людских тел. И все делается ради этого момента. И именно в этот момент главное – не ошибиться. Ни в анализе своего положения, ни в анализе положения преследователей. Исчезнуть в родном, хорошо знакомом городе несложно, сложно сделать это так, чтобы наблюдатели отнесли потерю на своей счет, а не на твое мастерство. Вот чего ты должен умудриться не показать им – мастерства.

На этот раз в планах Антона не было людных мест. Он полагал, что в прошлые разы и так достаточно помотался по ним, поэтому добросовестно стал обходить и объезжать на общественном транспорте мебельные магазины. Он внимательно и придирчиво выбирал себе диван, общался с продавцами-консультантами, пробовал посидеть и полежать. А посвятив этому занятию ровно два часа, ушел из-под самого носа наблюдателей. И сделал это просто, элегантно и совсем не подозрительно. Просто запрыгнул в заднюю дверь уходящего с остановки трамвая. То, что его немного прищемило дверьми, было сущей ерундой.

Он не видел, сдавленный телами других пассажиров, как повели себя наблюдатели. Могли сообщить по рации другой группе, но это вряд ли. Скорее всего, второй группы просто не существует. И сделать они могут только одно – броситься за трамваем на машине. Либо подозвав свою, либо поймав ее на дороге. Они именно так и сделали, но потеряли целых четыре минуты и догнали трамвай, когда он трогался уже со следующей остановки. Быстрый беглый осмотр показал, что объекта на остановке нет, возможно, он еще в трамвае, ведь трамвай шел в сторону большого мебельного магазина, а до него две остановки. Они добросовестно «вели» трамвай, а Антон все же сошел на той самой, следующей, остановке. А не заметили его, точнее, не узнали, потому что глаз наблюдателей был «замылен» на черную куртку и светловолосую голову. Для этих целей Антон ежедневно тренировался дома, чтобы в одно мгновение снять, вывернуть свою «двустороннюю» куртку и снова надеть. На него просто не обратили внимания: синяя куртка, глубоко сидящая на голове бейсболка, большие темные очки и походка совершенно иная – без прихрамывания и подволакивания ноги, совершенно другой тип.