Кирилл Казанцев - Грех

«Просыпайся, просыпайся, просыпайся…» – несколько раз, словно заклинание, повторил про себя Андрей.

В темноте неожиданно вспыхнул яркий свет. Ларин сразу же зажмурился. А когда приоткрыл глаза, то увидел, что перед ним стоит не кто иной, как покойный отшельник Серафим, облаченный в одеяние, отдаленно напоминающее римскую тогу. Вот только на покойника монах совсем не смахивал и выглядел значительно бодрее и моложе, чем в последние годы жизни. Лицо просветленное, морщин практически не видно. На губах застыла блаженная улыбка. Он даже не горбился – спина прямая, плечи расправлены. При этом от него исходила невероятной магнетической силы энергия.

«Неужели это не сон, и я умер?.. Точно, все сходится… и перезвон колоколов, и похоронный марш, и этот свет в конце темного тоннеля… а отшельник – мой проводник в иной мир… сейчас он поманит меня рукой и скажет идти за ним…» – От этой мысли Ларину стало не по себе.

Продолжая блаженно улыбаться, монах Серафим покачал головой и изрек:

– Рано ты, Андрей, на тот свет засобирался. У тебя еще много незаконченных дел осталось. А явился я тебе лишь с одним помыслом – благословить тебя в трудах твоих. – Его голос звучал торжественно и возвышенно. – Да пребудет с тобой сила. А теперь мне пора. Заждались меня мои братья. – С этими словами отшельник развернулся и поплыл к бьющему из глубин темноты яркому свету.

Ларин хотел было что-то крикнуть ему вслед, но вдруг кто-то невидимый схватил его за шиворот и принялся трясти, будто какую-то куклу.

– Да приходи же в себя, мать твою! – зазвучало у Андрея в ушах.

Слепящий свет, к которому устремился монах-отшельник, вдруг погас, словно кто-то нажал на выключатель. Вместе с ним улетучились и донимающие Ларина звуки. Во вновь воцарившейся темноте один за другим стали проступать предметы интерьера: простенький стол, металлический шкаф, треснувшие настенные часы. Проявились в ней и двое мордатых мужиков – кряжистый качок и веснушчатый блондин.

– Слышь, Игнат, оклемался, – оскалился последний и заглянул в затуманенные глаза Андрея. – Ну, что, послушничек, доскакался-допрыгался?

– Чё ты, Колян, ему эту хрень вколол? Он же чуть копыта не откинул, – подал голос качок.

– Чё, чё? Через плечо. Наркота, она того, язык развязывает.

До Ларина дошло, что он наконец пробудился, вернулся в реальность.

«Понятно, с какого перепуга я такие глюки ловил. Вот только интересно, чем они меня накачали? Ладно, потом выясним. Сейчас надо думать, как из этой ситуации выбираться». – Андрей повертел головой.

Только теперь он увидел, что сидит в центре какой-то малюсенькой прокуренной комнаты с плотно зашторенными окнами. При этом сидит не на стуле, а на полу, со связанными за спиной руками.

– Итак, вопрос первый, – сразу же перешел к делу блондин. – Кто ты такой?

– Послушник Свято-Покровского монастыря, – пробормотал Ларин.

– Чё, послушник? А я тогда папа римский, – хохотнул из-за спины своего товарища Игнат.

Колян обернулся и зло глянул на качка – мол, совсем не смешно, да и не время шутки шутить. На что Игнат только развел руками, определенно не догоняя, чего от него хотят. Веснушчатый блондин покачал головой, дескать, с кем приходится работать, и вновь повернулся к Андрею.

– Итак, повторяю в последний раз – кто ты в натуре такой? – По раздраженному голосу Коляна было нетрудно догадаться, что произойдет, если ему продолжат вешать лапшу на уши.

Но Ларин, конечно же, не собирался играть по навязанным ему правилам. Он затеял свою игру, основной целью которой было вывести двух парней из себя, посадить их, как говорится, на коня. Ведь иметь дело с неуравновешенным и сорвавшимся с катушек противником пускай и опаснее, но зато гораздо перспективнее, чем с холодно-расчетливым. Как пить дать в какой-то момент у него непременно сдадут нервы, он даст волю своим эмоциям и, как результат, допустит фатальную ошибку. А воспользоваться ею уже дело техники.

Скривив губы в издевательской ухмылке, Андрей произнес по слогам:

– Го-во-рю же – я по-слуш-ник Свя-то…

Но договорить ему не дали. Колян врезал кулаком Ларину в правое ухо – пока вполсилы, словно предупреждал, что это только начало, и если он будет продолжать водить его за нос, следующий удар будет более болезненным, чем предыдущий. И так по нарастающей.

– Доходчиво объяснил? – рассматривая костяшки пальцев, пробубнил себе под нос блондин. – Или повторить для непонятливых?

– Да пошел ты, – сплюнул на пол Андрей, дурной кайф от вколотого еще туманил ему мозг.

Терпение у Коляна было на исходе. Казалось, вот-вот, и он сорвется с цепи, изобьет несговорчивого пленника до полусмерти. Но в тот момент, когда он уже занес руку для очередного удара, дверь скрипнула и в комнатушку вошли Шамиль и отец Меркурий.

– Погуляйте, – даже не посмотрев в сторону мордоворотов, бросил бизнесмен.

Присутствие Меркурия не предвещало ничего хорошего. Если «святой отец» рискнул лично появиться перед Лариным, то у Андрея вряд ли было будущее.

Веснушчатому блондину и кряжистому качку ничего не оставалось, как удалиться. Шамиль закрыл за ними дверь на ключ, приблизился к Ларину. А вот казначей Свято-Покровского монастыря подошел к окну, отдернул штору и приоткрыл форточку. Вместе с золотистым солнечным светом в прокуренную комнату ворвался и поток свежего воздуха.

– Да будет свет! – сказал отец Меркурий, присел на подоконник и сомкнул пальцы рук в замок. – Ну что, Андрей?! Мы ждем от тебя покаяния.

– Судить строго не будем, – пообещал Шамиль и тут же уточнил: – Но при одном условии – если ты сдашь своих работодателей и, само собой разумеется, согласишься с нами сотрудничать. Видишь, все очень просто. И ты цел останешься, и мы благодарны тебе будем. Взаимовыгодное сотрудничество. Так что, по рукам?

Ларин наморщил лоб, делая вид, что и впрямь заинтересовался предложением. Хотя на самом деле просто тянул время.

– Какие гарантии, что меня никто не тронет?

– Это уже деловой разговор, – воодушевился бизнесмен и хищно прищурился. – Вот только таковых я дать не могу. Придется тебе поверить мне на слово.

– Прямо джентльменское соглашение получается, – хмыкнул Андрей. – Правда, мне мало верится, что его будет кто-то соблюдать.

Сидевший до этого на подоконнике отец Меркурий вдруг подскочил и принялся расхаживать по комнате, поглаживая бороду.

– Мы не держим на тебя зла. Поверь. Ведь каждый человек в этой бренной жизни имеет право на ошибку, равно и на то, как возможность искупить свою вину за содеянное. Тем паче что ты совершил ее не по своей воле. Тобой манипулировали извечные враги православной церкви, прислуживающие Люциферу. Я даже догадываюсь, что они тебе внушили. Мол, в меня и многоуважаемого архимандрита Филарета вселился бес окаянный, подчинил себе, заставив заниматься небогоугодными деяниями, – разглагольствовал казначей. – Змей-искуситель действительно предпринимает попытки овладеть нашими телами, умами и душами. Но мы сильны в вере своей и постоянно даем ему отпор. Встречая сопротивление, он находит других, менее стойких и слабых, как отцы Мефодий, Никодим… и через них пытается воздействовать на нас. Прискорбно, но это так. А потому я взываю к твоему разуму, твоей вере – покайся, сын мой, назови тех, кто ввел тебя в заблуждение, натравил на нас. И ты прозреешь, поймешь, что…