Евгений Сухов - Бомба для империи

Что же касается денег, то их после судебных разбирательств вернули на счет «Акционерного общества Казанско-Рязанской железной дороги». И новое подставное лицо с настоящим аккредитивом сняло со счета АО всю наличность, после чего отбыло в неизвестном направлении. Акционерное общество после этого случая объявило себя банкротом, вызвав сочувствие казанцев к Совету директоров, пытавшихся построить для них железную дорогу. Правда, Долгоруков, Давыдовский, Африканыч и Ленька вызывались однажды на беседу к исполняющему обязанность полицеймейстера коллежскому советнику Якову Викентьевичу Острожскому, но предъявить им, кроме разве что излишней доверчивости, было нечего.

И все же Яков Викентьевич побеседовал с каждым из директоров обанкротившегося акционерного общества.

Первым был Ленчик.

– Да-а, не везет вам, – такой вот фразой начал коллежский советник Острожский разговор с ним. – Два покушения на ваши деньги за два месяца! Причем второе – удачное. Как вы это можете объяснить?

– Деньги, – пожал плечами Ленчик.

– А что – деньги? – выжидательно посмотрел на него исполняющий должность пристава.

– Деньги же громадные, – с сожалением ответил Ленчик. – Два миллиона рублей. Вот они и притягивают к себе разных авантюристов. Их ведь ныне развелось как собак нерезаных.

– Ваша правда, – согласился Яков Викентьевич. – Их нынче развелось предостаточно.

С этими словами Острожский пристально посмотрел на собеседника. Но тот был спокоен и не проявлял совершенно никаких признаков волнения.

– Вы, наверное, и предположить не могли, что после того случая в Волжско-Камском банке кто-то еще захочет покуситься на ваши деньги, так ведь? – участливо спросил Яков Викентьевич.

– Разумеется! – согласился с ним Ленчик. – Даже мысли такой не было!

– Вот мошенники и воспользовались этим, – резюмировал эту часть разговора Острожский. – Но в первый раз вам повезло.

Ленчик напрягся, и это не ускользнуло от внимания полицейского. Он мельком глянул на секретаря, записывающего показания Ленчика, и осторожно спросил:

– А как вам удалось узнать о готовящемся ограблении? Ну, тогда, в первый раз?

– По этому поводу я уже давал показания помощнику пристава Четвертой части, – ответил Ленчик.

– Да, да, конечно, – Яков Викентьевич похлопал по стопке бумаг у себя на столе. – Копия протокола вашего дознания у меня имеется. А скажите, – исполняющий должность полицеймейстера выдержал небольшую паузу, – почему вы сразу не рассказали о подслушанном разговоре своим друзьям?

– Каким друзьям?

– Простите, вашим деловым партнерам, – поправился Острожский, пристально наблюдая за реакцией Ленчика.

– Я, я… – тот изобразил на лице смущение.

– Продолжайте, продолжайте, – поощрительно подбодрил его Яков Викентьевич.

– Я хотел сам…

– Поймать воров? – помог ему Острожский.

– Да, – кивнул Ленчик. – Я хотел…

– Утвердиться? – снова помог собеседнику полициант.

– Что-то вроде того.

– Понимаю вас, – одобрительно кивнул Яков Викентьевич. – Вы ведь самый молодой в команде…

– Прошу прощения, где? – вопросительно посмотрел на исполняющего должность полицеймейстера Ленчик.

– В Совете директоров вашего акционерного общества, – улыбнулся Острожский. – И, конечно, вам хотелось проявить себя, чтобы все увидели, каков вы на самом деле.

– Да, вы правы, – не сразу ответил Ленчик весьма смущенно.

– Ну что ж, тут все понятно. – Яков Викентьевич быстро взглянул на него и задал новый вопрос: – А как вы познакомились с ними?

– С кем?

– С господами Долгоруковым, Огонь-Догановским, Неофитовым и Давыдовским, – уточнил свой вопрос исполняющий должность пристава. – Ведь все они приезжие, а вы, надо полагать, местный.

– Случайно, – как бы отмахнулся от этого вопроса Ленчик.

Но Острожский и не думал идти на поводу у допрашиваемого:

– И все же?

– Да я уж и не помню.

– А вы припомните…

Ленчик, конечно, помнил, как началось его знакомство с Севой. Это произошло после удачной аферы с «золотыми» полуимпериалами в восьмидесятом году, которую они провернули с Васей Рыжим. Суть аферы состояла в том, что под видом крестьян, подавшихся в город на заработки, они зашли в трактир на углу Гостинодворской и Большой Проломной. Отобедав и пошептавшись меж собой, подошли к стойке и стали долго и нудно объяснять трактирщику, кто они и откуда. А потом извлекли из замызганных портов несколько заляпанных цементом кружочков и положили их на стойку:

– Это ведь деньги? – спросили они.

Трактирщик недоверчиво глянул на кружочки, затем взял один в руки. Из-под толстого слоя цемента, как из-за грозовой тучи солнце, выглядывал краешек золотого полуимпериала старой чеканки.

– Да, это деньги, – недоуменно ответил трактирщик. И поинтересовался у «крестьян», откуда это у них. И те ответили, что, дескать, подрядились они дом один ломать, а как стали разбирать стену – из нее кругляки эти и посыпались.

– И что, много их? – как бы мимоходом спросил трактирщик.

– Шестьсот тридцать четыре штуки, – ответили «крестьяне».

– Сколь? – быстро сморгнул трактирщик.

Так завязывалась афера, рассчитанная на жадность – один из смертельных грехов, – на которой аферистам и мошенникам разных мастей играется лучше всего. Трактирщик предложил «крестьянам» купить их клад, конечно, за сумму, в десять раз меньшую, чем стоило золото. Несведущие в старинных золотых деньгах крестьяне согласились. И в конечном итоге «наказали» трактирщика на восемьсот с лишним рублей, подсунув ему мешок с простыми цементными кругляками. Об этом случае прознали газетчики, и в одном из декабрьских номеров «Биржевого листка», рядом с рождественским рассказом, под рубрикой «Вместо фельетона» появился едкий и иронический материал, подписанный псевдонимом «Всевидящее око». Назывался он «Редкая афера, или По стопам «Червонных валетов», а начинался так:

«Афера в духе Соньки Золотой Ручки, корнета Савина или «Червонных валетов» произошла на днях в нашем городе. Что ж, до провинции все новые начинания, как добрые, так и худые, доходят много позже, нежели до столиц. Теперь же и губернская Казань может похвастать, что не лыком шита и что наконец докатилась и до нее так называемая волна цивилизации – в городе появились свои мошенники, не уступающие в остроумии членам небезызвестного московского клуба «Червонные валеты». Возможно также, что в разработке аферы, о которой ниже пойдет речь, принимал участие один из действительных членов клуба «Червонные валеты», некто господин D., отбывший вмененный ему судом тюремный срок и не столь давно поселившийся в одной из гостиниц нашего города. Это лишь предположение, разрешение коего не входит в компетенцию нашей газеты, но является прямой обязанностью органов благочиния и правопорядка, то бишь полиции…»