Владимир Колычев - На прикладе насечки, на сердце рубцы

– Еще?

Степан оттянул назад ногу, будто собираясь ударить. Паша зажмурил глаза и в тщетной попытке защититься выставил вперед руку.

– Живи.

Степан мог просто обойти поверженного соперника. Но ритуальный танец победителя требовал переступить через его «труп». Поэтому он перешагнул через Пашу, хотя, признаться, сделать это было непросто из-за его габаритов.

Марьяна завороженно смотрела на него. Не думала она, что Степан может справиться с ее другом-А может, она нарочно завлекала его, чтобы стравить с Пашей. Может, хобби у нее такое, смотреть, как ее парень расправляется с ее случайными ухажерами.

– Ну, чего стоишь? – спросил он, недобро глянув на нее. – Давай в машину! Если хочешь…

Последняя фраза прозвучала, как всплеск отчаяния. Если Марьяна нарочно заманивала его в западню, то не поедет она с ним. И будет потеряна для него… Верней, уже потеряна.

Но нет, девушка движением головы дала понять о своем согласии, подошла к джипу, открыла правую переднюю дверцу, уселась в кресло. Степан тоже не медлил. Завел двигатель, поставил рычаг скорости на «старт».

В зеркало заднего вида он увидел, как поднимается Паша. От сердца отлегло. Чрезмерно сильный удар в паховую область чреват смертельным исходом, а в тюрьму возвращаться вовсе не хотелось.

– Не жалко? – спросил он, кивнул через плечо.

– Пашу? Жалко. Немного…

Она высунулась из окна, чтобы посмотреть назад.

– Нормально все, уже поднимается…

– Ручкой ему помаши! – посоветовал Степан.

– И помашу!

Она действительно изобразила прощальный жест.

– А если он тебя обратно не примет?

– А кто тебе сказал, что я хочу обратно? Может, он меня уже до печенок достал… А у тебя ничего машинка!

– Не у меня, у отца…

– Какая разница? Может, в Москву меня отвезешь?

– Прямо сейчас?

– Нет, послезавтра. Или когда-нибудь. Ты, кажется, предлагал мне остаться… р – Предложение остается в силе, – кивнул Степан.

– Только у меня с финансами туго.

– Зато у меня найдутся…

Уезжая, Ольга оставила ему двадцать тысяч в отечественной валюте, на мелкие расходы. Отказываться он не стал. Хоть и проклятыми были бандитские миллионы, но пользу они сестре принесли. И совсем неплохо, что с этой пользы капнуло и ему немного… В то, что Ольга оформит свою гостиницу ка него, верилось не очень. Зачем ей это, если брат не настаивает? Даже, наоборот, противится. Хотя и не очень. А как всякий бизнесмен, она человек прижимистый…

– А жить есть где?

– Номер в гостинице.

– Разве ты не местный?

– У родителей своя гостиница. С бассейном… А рядом домик, где они живут, но я не хочу с ними…

– Почему? Мы же не станем их смущать.

– Чем?

– Вздохами, ахами, стонами, наконец. Ты извини, что я так прямо. Я ведь и наготы своей не боюсь, и о сексе запросто… на словах… А реально со мной очень трудно. Характер такой дурацкий… Потому и говорю, что мы не будем смущать твоих родителей… Если у тебя какие-то планы на меня, то лучше меня обратно отвези… Паша меня любит, он мне все простит. Кстати, мы на дискотеку собирались…

– Намек понял.

Степан вернулся домой, оставил Марьяну в машине, а сам отправился к родителям. Отец чинил протекший кран где-то в гостинице, мама смотрела телевизор.

– Ольга не звонила? – спросил он.

– Нет, – покачала головой мама. – Наверное, еще не доехала. Сам знаешь, какая дорога…

Они договаривались, что Ольга позвонит, когда доберется до своего дома. Не нравились ему ее предчувствия. Неспроста она боится мужа… Может, зря он отпустил сестру одну.

– У нее же сотовый. Надо бы позвонить…

– Не надо. Дорога сложная, ей отвлекаться нельзя.

В логике маме не откажешь.

– Я машину в гараж поставлю. Мы тут в кафе сходим… Ты мне свой телефон дай, как только Ольга позвонит, ты мне звякни.

– Чего ты за нее так переживаешь? – встревожилась мама.

– Да не переживаю… Да, тут одна девушка номер хочет снять.

– Какая девушка? – заинтригованно спросила мать, разом забыв об Ольге.

– Я же сказал, одна… Для меня одна.

– Так быстро?

– А вдруг это судьба, что я за один день восемь лет наверстал…

– Ты с ней жить будешь?

– Она не такая, чтобы с кем-то жить… – В голосе Степана не хватало уверенности.

Сказать Марьяна могла все, что угодно, а вот как будет на самом деле, еще неизвестно. Может, она сдастся ему на милость прямо сегодня. Он-то, конечно, не откажется. Но все-таки ему не хотелось, чтобы она разочаровала его враньем. Хватит с него Даши с ее лисьими повадками…

Степан взял у мамы телефон. В кафе он Марьяну не повел. Она вдруг сказала, что хочет просто пока-таться на машине.

– И лучше всего по горам. Только так, чтобы море было видно.

– Тогда у меня есть неплохой вариант…

Он отвез девушку на улицу Верхнюю, в свой старый дом.

Здесь все было так же, как и прежде. И деревья ухожены, и в огороде порядок.

– Я здесь когда-то жил. Целых несколько дней. После армии… Из армии вернулся – и сразу в тюрьму…

– За что? – спросила Марьяна.

– Подонка одного убил…

Они стояли во дворе дома, в беседке, увитой виноградом. Степан поднял руку, сорвал гроздь «Изабеллы»… Тогда, восемь лет назад, когда он жил здесь с Дашей, виноград был зеленым. Зато сейчас он в самом соку. А вместо Даши с ним Марьяна. Он начинает новую жизнь. И было бы здорово, если вместе с этой девушкой.

– А почему мы в дом не заходим? – спросила Марьяна.

– Призраки там.

– Ты меня пугаешь… – Она взяла Степана под руку.

– А ты не бойся. Я же с тобой.

– Здесь, наверное, дедушка твой умер? – предположила девушка.

– И бабушка тоже, – подтвердил он. – Но их я не боюсь. Они хорошие…

– А кто плохой?

– Бандиты… Здесь трех бандитов убили.

– Кто?

– Их дружок. Из-за денег… И меня убить хотел. Не вышло… Меня трудно убить.

– Я знаю, ты сильный.

Она еше крепче прижалась к Степану. Он даже ошушал, как бьется ее сердце. И непонятно, то ли от страха, то ли от возбуждения…

– И мне с тобой не страшно, – прошептала Марьяна. – Верней, страшно, но больше интересно… А давай в дом зайдем? На призраков хочу посмотреть…

Степан лишь усмехнулся в ответ. Но в тайник за ключом полез; нащупал его, вытащил. В ночной тишине, нарушаемой лишь стрекотом сверчков, скрип, с которым открылась дверь, прозвучал зловеще. Марьяна испуганно ойкнула и обняла Степана двумя руками, грудью плотно прижавшись к его спине.

В комнате под ногами скрипнула половица, но это было единственное, что нарушило мертвую тишину. Буфет, стол, диван, стулья, тихонько тикают часы… Нигде нет привидений. Да и не должно быть.

– А там что? – завороженно прошептала Марьяна, движением руки показав на чернеющий дверной проем.

– Спальня… Я там спал.