Павел Астахов - Квартира

— Никто их не ищет! Они всех купили! Откупятся!

— У кого бешеные деньги, тот и прав!

Артем, призывая к тишине, поднял руку:

— Не соглашусь с теми, кто не верит в справедливое возмездие. Знаете, есть такая поговорка: бешеные деньги не кусают, они душат!

Люди засмеялись. Артем тоже.

— Так вот, поможем задохнуться от неправедного богатства тем, кто вас обокрал!

— Как это?

— Ха-ха-ха! Еще, что ли, денег дать?

— Ну, дает адвокат!

Артем вытащил из кармана листок с записанными по памяти офшорными счетами сенатора Кныша.

— Сейчас объясню. Вот зарубежные счета того, кто стоит за большинством строительных афер. Почти все вы пострадали именно от этих фирм. В договорах фигурировали другие компании. Однодневки, фонари и «Конторы Никанора». В общем, «Рога и копыта». Короче, пустышки. Но деньги через подставные фирмы уходили именно сюда. На эти счета и компании. Здесь сейчас все деньги.

— Забрать надо!

— А как деньги получить-то?

— Оттуда деньги уже не вернешь…

Артем, соглашаясь, кивнул:

— В том и проблема, что законным образом получить их почти невозможно. Процедура очень сложная. Долгая. Уголовное дело пока никто заводить и не собирается. А потом надо добиться признания такого преследования и за границей. Процедура известная. Но очень долгая.

— А есть прецеденты? — заинтересовался Стас.

Голоса совершенно стихли, но Артем мог только развести руками:

— Нет прецедентов. К сожалению, нет. Мы и царские-то деньги из-за рубежа до сих пор вернуть не можем. А уж эти подавно никто не отдаст.

— А чего ж ты предлагаешь?

— Ну-у-у-у, а разговоров-то…

— Как быть, Павлов? Может, в Гаагу на него подать?

Адвокат улыбнулся:

— Я часто говорю клиентам, что есть два пути: фантастический и реалистический. Думать, что мы достанем этого мошенника через суд, на мой взгляд, чистая фантастика. Но вот наказать мерзавца все-таки можно. Надо только не забирать свои деньги назад! А отдать еще!

Его предложение вызвало шквал. Стены библиотеки едва не развалились от гула и воплей. Люди вскакивали, кричали, и никто уже не сдерживал эмоций. Даже успокоившийся насчет адвоката Стас чуть отодвинулся от него.

— Что?!!

— Еще дать денег?!!

— Да ты издеваешься?!

— Гнать его!!!

— Живодеры!!!

— Сволочи!!!

— Обобрали раз и хотят еще!!!

— Он провокатор!!!

Артем снял пиджак. Этот странный жест озадачил половину вопивших, и они притихли. Артем закатал рукава, и остальные завороженно смотрели на его жилистые руки. Может, он собирался драться? А может, сошел с ума? Роящиеся в головах собравшихся вопросы заставили умолкнуть, а главное, отвлекли от сказанного раньше. Этим и воспользовался Павлов:

— Помните сказку о Золотой Антилопе? Мультик был такой. В детстве смотрели?

— Точно, был такой. И что?

— Довольно! Довольно! Так там было?

— И тебе — довольно! Хватит нас дурить!

Артем удовлетворенно кивнул:

— Да. Довольно!!! Именно. Так кричал жадный раджа. Когда золотом его завалили, и он вопил: «Довольно!» И все золото обратилось в черепки! Самое ужасное наказание для алчного человека.

За первым, самым ближним столом поднялся старичок профессорского вида. Он поправил очки и помахал тросточкой:

— Позвольте заметить, я как специалист по Древней Греции могу вас дополнить. Мне кажется, здесь удачнее была бы аналогия с мифическим царем Мидасом…

Отчаянно боящийся потерять ритм и понизить накал Артем закивал в знак полного согласия:

— Спасибо за историческую справку. Вы абсолютно правы! Мидас страдал от своей жадности. Все, к чему он прикасался, моментально превращалось в золото. Он даже есть не мог. Мы с вами потом об этом поговорим. Я прошу вас, присаживайтесь! Нам надо принять важное решение, и я хочу, чтобы вы его понимали.

Уже через четверть часа смысл его предложения дошел до каждого. Главное, чтобы люди перевели мошенникам оговоренную сумму строго в канун католического Рождества — 24 декабря. В России это рабочий день, а Запад уже отдыхает. На это у Павлова был особый расчет. Через полчаса сияющими от ожиданий активистами была сформирована группа, отвечающая за связь с остальными дольщиками, а через час каждая деталь была обговорена. Но люди никак не хотели расходиться.

Они впервые держали в руках реальный механизм возмездия.

Когда Кныш не спеша подошел к дому, на площади перед ним стояли полицейские — обычная картина для спокойной Европы. Три карабинера и два автомобиля. С ними разговаривали какие-то типы в штатском. Все в черных пальто и костюмах. По виду то ли агенты, то ли спецслужбисты, а возможно, просто охранники какой-нибудь заезжей шишки. Саша всегда вежливо улыбался этим гарантам своей безопасности и здоровался. Те отвечали так же — поклонами или козыряли. Сегодня их было чуть больше, и Кныш, как всегда, улыбнулся и даже помахал рукой. Полицейские ответили тем же. Он двинулся к подъезду и отметил, что сзади приближаются штатские в черных пальто. Не дожидаясь, пока они подойдут, бывший российский сенатор развернулся им навстречу.

— Добрый день! — обезоруживающе улыбнулся он. — Могу ли я вам чем-то помочь?

Строгие мужчины переглянулись. Один из них достал из внутреннего кармана сложенный втрое лист. Кныш поморщился, его раздражали нестандартные вещи. Писчая бумага американского формата, шире нашего стандартного листа, но и короче его, так, что она не влезала ни в один стандартный конверт, документы, сложенные втрое, а не вчетверо, как принято у нас на родине. А еще мили, футы, фунты. Поэтому для жизни он выбрал не предпочитаемую многими беглецами Великобританию, а Швейцарию. Килограммы, километры и нормальные листы. И вдруг эта тройная складка!

Александр Сергеевич напряженно улыбнулся. Что-то неприятное было в этом человеке и в том, как он достал листок. А тем временем неприятный человек сделал шаг вперед и медленно развернул лист: раз, два, три.

— Герр Книтч? Александер? — спросил он по-английски, но с сильным немецким акцентом. В этой части Швейцарии предпочитали германскую речь.

— На, йа! — подыграл Кныш.

Мужчина кивнул и повернул лист к бывшему российскому политику.

— Это судебный приказ на обыск и возможный арест в зависимости от результатов. Пройдемте к вам в дом. Прошу вас.

Тут же с двух сторон к Саше прижались такие же хмурые ребята в черном и настойчиво подтолкнули его к калитке нового дома. Кныш отметил, что к нему пришли именно как к гражданину далекой ближневосточной солнечной страны с именем Alexander Knytch, и, почти не волнуясь, открыл дверку в садик. Десять шагов, и группа вошла в светлую прихожую.

— Прошу, господа. Дом к вашим услугам.

Кныш оглядел хмурых парней. Четыре штатских и два полисмена вполне могли перевернуть вверх дном его уютное гнездышко, поэтому он решил опередить своих провожатых.