Константин Ковальский - Аферист

Так он стоит на сцене, молодой, подтянутый, стильно одетый, в окружении красивых ассистенток. Все знают, что он обманщик, и тем не менее зал полон зрителей, которые только и мечтают о том, чтобы их надули! Фокусник обманывает зараз несколько сотен человек, не нарушая при этом ни одной статьи закона, – это ли не мечта каждого жулика? Мало того, ему еще и платят деньги за это!

А между тем настало время заключительного номера. Это был потрясающий по своей красоте спектакль, в котором иллюзионист вызвал из небытия знаменитую Мэрилин Монро. Они пили вино из повиснувших в воздухе без какой-либо опоры бокалов, танцевали. Потом иллюзионист нарисовал краской на холсте огромный портрет актрисы, а затем она исчезла…

Потрясенный зал стоя аплодировал иллюзионисту, и я тоже не жалел ладоней. Он заслужил эти овации. Честно, без дураков. Полтора часа пролетели незаметно.

Мы вышли из театра, все еще находясь под впечатлением от увиденного.

– Спасибо большое, – сказала Катя. – Я словно в детство попала.

– Ты великолепно смотрелась на сцене, – сказал я. – Может, действительно пойдешь в ассистентки?

– Да ну тебя. – Катя смешно надула губки.

– Ладно, шучу я, – усмехнулся я. – Лучше расскажи мне, как ты исчезла из-под купола цирка?

Катя хитро посмотрела на меня.

– А я наверх и не поднималась.

– Как не поднималась? Все же видели, как веревки…

– На моем месте уже был Данила.

Я остановился, непонимающе глядя на Катю.

– Погоди, он же стоял внизу, когда это кресло с покрывалом начало подниматься!

– А вот это как раз и не был Данила. Помнишь, он обходил меня вокруг?

– И что?

– В этот момент он поменялся с двойником, который был одет точно в такую же одежду, как у него. Ведь двойник, когда делал все эти магические жесты, стоял лицом ко мне, то есть спиной к залу. Поэтому никто и не заметил подмены. Я чуть не расхохоталась, когда увидела, как вас там всех дурят!

– Черт возьми! А ты куда делась?

– Меня вытащили его девчонки и увели тайным ходом за кулисы.

– А как ты оказалась посреди зрительного зала? Там что – подземный ход?

– Какой ты смешной! Я просто вошла через двери и подошла, как меня попросили, к центру. Ведь в зале было темно, а все внимание зрителей было приковано к сцене, над которой висело подсвеченное прожекторами кресло.

Я рассмеялся.

– Здорово! И как все просто выглядит, когда знаешь секрет.

Мы медленно шли вечерней улицей, приближаясь к Крещатику. Катя взяла меня под руку и задумчиво сказала:

– Ты знаешь, с одной стороны, мне жутко понравилось участвовать в этой иллюзии, а с другой стороны… жалко.

– Чего? – не понял я.

– Я узнала секрет, понимаешь?

Поразмыслив немного над ее словами, я кивнул.

– Думаю, что понимаю. И мне кажется, что ты не одна такая. Людям по душе атмосфера загадочности и таинственности, которая царит на представлении, и люди не хотят ее нарушать. Думаю, большинство зрителей, как и сам фокусник, считают, что фокус будет безнадежно испорчен, если его тайна станет явной. Нет, конечно, всегда найдутся дураки, которые не преминут позлорадствовать над оконфузившимся иллюзионистом.

– Ты прав, – согласилась Катя. – Но в то же время эти люди совсем не прочь узнать секрет фокуса.

– Особенно втайне от остальных, – засмеялся я. – Как это сделала сегодня ты. Многие бы хотели оказаться на твоем месте, чтобы потом с загадочной улыбкой намекать на свою причастность к тайне.

Мы подошли к вечернему Крещатику, который светился высотками, вывесками магазинов и огнями реклам.

– А ты не обратил внимания, – вдруг спросила Катя, – что на выступлении разные люди по-разному воспринимают происходящее на сцене?

– Вообще-то я добросовестно пялился на сцену, пытаясь разглядеть секрет хотя бы одного трюка, – искренне ответил я.

– А я, знаешь, что заметила? Многие во время исполнения фокуса ничего не поняли, но делали вид, что им известен секрет.

– А, ты об этом… А некоторые – я просто уверен в этом – считают, что их одурачили.

– Но все остальные зрители – а я надеюсь, что таких большинство, – расслабились, приготовившись увидеть чудо. Именно они получили удовольствие и славно провели вечер. Как мы с тобой.

– Ну, ты еще и поучаствовала, наблюдая за чудом изнутри.

Я обнял девушку за плечи и, глядя в ее глаза, сказал:

– А я – так вообще последнее время вижу чудо каждый день.

– Серьезно? – удивилась Катя, делая вид, что не понимает, о чем я говорю. – И что это за чудо?

– Это ты, Катя. Это ты…

– Ты самый лучший! Я люблю тебя.

– И я тебя… Слушай, ты можешь завтра взять отгул?

– Могу вообще-то, мне одна девочка должна пару дней… А зачем?

– Еще один маленький сюрприз.

Рано утром я подъехал к дому девушки, сидя на заднем сиденье роскошного черного лимузина. Остановившись под окнами, я набрал номер ее телефона.

– Алло?

– Я внизу, спускайся.

– Как внизу? А почему ты раньше не позвонил?

– Давай, давай, нас ждут великие дела!

– Сейчас…

Но мне пришлось ждать еще минут десять. Наконец показалась Катя. Правда, появилась она не из подъезда, как я ожидал, а из-за угла дома. Я вышел из автомобиля и открыл перед ней дверцу.

– Прошу вас, мадемуазель, карета подана.

Катя удивленно улыбнулась:

– И часто ты на таких машинах ездишь?

– Только по четвергам! – сверкнув зубами, небрежно сказал я.

– Ты что, подпольный олигарх?

– Нет, я бедный студент. Так что давай не будем задерживаться, ведь я пять лет собирал свою стипендию, чтобы в один прекрасный день поразить воображение одной столичной дамочки.

Катя присела на широкое кожаное сиденье, и лимузин тронулся с места.

– А куда ты ходила с самого утра? – вспомнил я.

– В магазин заскочила, а тут ты как раз позвонил. А куда мы едем?

– В лес.

– За грибами?

– За грибами я летаю только на вертолете.

– Так зачем мы туда едем?

– Боже мой, какая ты нетерпеливая! Погоди немного и сама увидишь.

– Ну хорошо, – согласилась Катя.

Через полчаса мы прибыли на место. Мы вышли из машины, и Катя ахнула. На пустом, ровном, как стол, поле стояла большая плетеная корзина квадратной формы. А над ней, в виде гигантской перевернутой капли, висел разноцветный воздушный шар. Он был похож на бутон нераспустившегося цветка с фантасмагорических картин Бориса Валеджио. Я не сводил взгляд с восторженного лица Кати.

– Неужели мы на нем полетим? – спросила она.

– Собственно, ради этого мы сюда и приехали.