Борис Бабкин - Коктейль ненависти

– Пошли, – кивнул американцу Дубов и выбежал из помещения. Фостер рванулся следом. Они направили оружие в разные стороны. За ними выскочили шесть американских солдат и пятеро российских.

– Оставь своего с ранеными, – попросил Фостер. – Он медицину знает.

– Колунов остается, – приказал Дубов.

– Мы идет на помощь, – сообщил вышедший в длинный коридор саудовский офицер.

– Да, – покачал головой Шариф, – и сколько убитых?

– Две девушки из сопровождения и трое тяжело ранены, – ответил офицер. – Много погибших на территории поместья. Они согнали сюда детей и женщин.

– Почему же об этом не доложили? – рявкнул полковник. – Так… Никто о согнанных жителях не знал. Раненым оказать помощь и отправить в госпиталь. Всем выплатить по десять тысяч риялов, дать одежду и еду. Прессу не пускать.

– Ого! – Фостер вошел в помещение для девушек. – Кто это их так?

Переводчик перевел вопрос полковнику.

– Охрана Азиза, – ответил тот. – Пострадало много женщин и детей. Их согнали из ближайших селений, чтобы они стали живым щитом. Обычная тактика террористов.

– А вы били по территории ракетами.

– Потери среди мирных жителей бывают при любой силовой акции! – отрезал полковник. – К сожалению, Азиз…

– Нашли его труп, – сообщил вбежавший солдат. – Ему оторвало правую ногу и…

– Где? – Полковник шагнул к нему. – Я хочу видеть.

– Мы тоже посмотрим, – усмехнулся Фостер. – Ты пойдешь? – спросил он у Дубова.

– Мы ищем Антонова, – ответил тот.

– Командир, – послышался голос Рубакина. – Мы нашли лабораторию. Здесь блокнот с записями на русском.

– Где?

– Нам нужны записи Антонова, – напомнил Фостеру американец в камуфляже без знаков различия.

– Вам, – поправил его Фостер. – Я солдат, а не департамент по борьбе с наркотиками и не сотрудник славного ЦРУ.

– Русские пришли за парнем, – поддержал его Джексон. – И имеют право на все, что от него осталось. Нам была поставлена задача уничтожить Азиза и его логово. Мы с этим справились. И не советую мешать русским. Медведь в ярости страшен и себя не контролирует.

– Я доложу о вашем поведении командованию! – зло проговорил американец в камуфляже.

– Может, пристрелить его? – посмотрел на командира Джексон. – Скажем, что погиб, как герой.

Тот отшатнулся и уставился на Фостера.

– Пусть живет, – презрительно ответил тот. – Пошли на опознание Азиза.

– Точно, – кивнул Дубов, держа в руках листки с записями, – это его почерк. Какие-то формулы, знаки, температура и везде сокращенные слова, ничего не понять. Это надо доставить в Москву, ясно?

– Да, – хмуро ответил Рубакин. – А что мы отцу Батина скажем и жене Орлова, Людмиле Павловне? Ведь она, помните, по телефону…

– Хватит слезы лить, – процедил Дубов. – Сегодня свяжемся с Москвой – пусть забирают погибших, и узнаем, что делать нам.

– Это Азиз аз-Захави, – улыбаясь, проговорил Шариф. – Шрам на ягодице я ему оставил.

– А где его палач-охранник Сулейман? – спросил раненый саудовский офицер.

– Трупов много, – отмахнулся адъютант полковника. – Когда разберем, найдем.

– А вертолет Азиза? – снова спросил раненый.

– Сгорел, – отозвался адъютант. – Еще вопросы есть?

– Что делать с американцами и русскими? – поинтересовался подошедший офицер королевской гвардии.

– Это вопрос к вам, – усмехнулся полковник.

– А кто ответит за этих? – Гвардеец указал на погибших женщин и детей.

– Азиз ответил своей смертью, – процедил полковник. – Этот подлый пес согнал сюда беспомощных и прикрывался ими. Когда начинали операцию, мы не знали об этом.

– А русского нашли?

– Я себе и своим людям такой задачи не ставил. За русским прислали русских, пусть они и ищут.

– Русский сбежал, – морщась от боли, сказала смуглая девушка, которой спецназовец перевязывал раненое плечо. – Он, девушка из Китая, ее брат и какой-то охранник. Он вывел Уань вечером.

– Значит, у прорытого хода в тоннеле лежит труп охранника, – кивнул Дубов. – Убит шилом или гвоздем в горло. Но там было больше людей. По следам – пятеро. Четверо мужчин и одна женщина. Черт возьми, знать бы наверняка, пошли бы по следам. Выходит, им кто-то помог. Они что-то взяли из ящика в тоннеле. Странно. Непохоже, чтобы у Азиза кто-то из захваченных им людей мог установить связь и попросить о помощи. Странно, но факт. Антонова нет, он бежал. Вот и тихий, забитый гений, – улыбнулся он. – Сумел уйти. Молодец парень!

– Но далеко они не уйдут, – покачал головой Рубакин. – Тем более сейчас, когда район оцеплен. Здесь был офицер королевской гвардии, он говорил об этом.

– Поможет это Антонову или нет? – задумчиво спросил Дубов.

– Судя по тому, что в операции приняла участие и королевская гвардия, Антонову окажут помощь. Но есть сомнение в том, что беглецы обратятся за помощью. Они наверняка видели у Азиза в гостях высокопоставленных военных. Кстати, недавно здесь были гости из Египта, одного из них убила девушка для сопровождения. Это помогло покончить с Азизом. Хотя если Азиз знал о готовящемся штурме, я в его гибель не верю. Труп опознали, но я не думаю, что это Азиз. Однако будем держать наши сомнения при себе. А на связь выйдем сразу по возвращении в Эр-Рияд. Убитых заберем с собой, надо поместить их в морг. Мы солдаты, которые всегда на передовой. Нам нельзя лить слезы. Помянем погибших, когда вернемся. Сейчас мы на войне, поэтому придется отставить похоронные настроения.

– Извините, – по-русски обратилась к Фостеру русоволосая девушка с испачканным кровью лицом. – Вы из России?

– Я не понимаю тебя, – по-английски ответил американец. – Ты говоришь по-английски? По-арабски?

– По-арабски немного, – тщательно подбирая слова, сказала девушка. – Я украинка, из Запорожья. Нас с группой захватили в Омане, и меня продали Азизу.

– Позовите Дубова, – приказал американец.

– Я сам пришел, – улыбнулся майор. – Что случилось?

– Вы русский? – рванулась к нему девушка.

– Да.

Девушка, уткнувшись ему в грудь, заплакала. Он растерянно посмотрел на американца. Тот развел руками – помочь ничем не могу.

– Ты кто есть-то? – спросил майор.

– Девушка она, майор, – усмехнулся подошедший Рубакин.

– Я Юлия Прокопенко. Из Запорожья. Мы с группой были в Омане, а нас…

– И что ты хочешь? – перебил ее майор.

– Домой она хочет, – сказал Рубакин, – к маме и папе. Что делать будем, майор?

– А черт его знает. Во-первых, она не наша, не из России. Во-вторых, что мы вообще можем?

– Заберите меня! – зарыдала Юлия. – Мама с папой в партии регионов состоят и за Януковича голосовали.

– Да при чем тут твои папа и мама и за кого они голосовали?.. Вот что, хватит слезы лить. Доедешь с нами до Эр-Рияда и…