Владимир Колычев - Жизнь не видел, смерть познал

– Н-нет, – поспешно мотнула головой девушка.

И Антона она сдавать не хотела. И себя подставлять тоже.

– А если вспомнить, чему вас мама учила?

– Чему она учила?

– Честности.

– Вы еще пионервожатую вспомните.

– Нет, это вы, Раиса, вспомните, как жили с этим человеком.

– Как можно вспомнить то, чего не было?

– Есть свидетели, которые видели, как он приходил к вам домой.

– Да? Покажите этих свидетелей, пусть они мне об этом скажут, – сообразила девушка.

– Вы напрасно пытаетесь ввести нас в заблуждение. Нам достоверно известно, что вы знаете этого молодого человека.

– Ну, если знаете, зачем тогда спрашиваете? Расскажите мне о нем, и я тоже буду знать…

– Раиса, вы даже не представляете, насколько все серьезно. Этот молодой человек – киллер экстра– класса, он работает на преступный синдикат международного уровня. Он убил вашего мужа… Он может убить вас…

– Ну, если он убил моего мужа, как я могу про него знать?

– Он был у вас дома. И два раза оставлял после себя трупы…

– Это неправда, – едва владея собой, мотнула головой Рая.

И рассказала, как бандит по кличке Нарыв сначала расстрелял своих дружков, а потом застрелился сам.

– А про второй раз я ничего не знаю…

– Ну как не знаете? – ядовито усмехнулся Чуприн. – Сергей Шестаков, он же Антон Шмелев убил друга вашего покойного мужа, двух его телохранителей. После чего вместе с ним вы скрылись с места преступления…

– Я не знаю никакого Шестакова… А Шмелева… У меня был парень, Антон Шмелев, но он погиб…

– Сначала погиб, потом воскрес. И явился к вам.

– Вы несете какой-то вздор.

– Поймите, если вы не поможете нам найти Шмелева-Шестакова, киллеры из преступного синдиката ликвидируют вас в самое ближайшее время…

– Как я могу его найти, если я ничего не знаю…

– Нет, вы знаете, где он скрывается! И вы должны помочь нам его найти!

Рая могла назвать вологодский адрес. Все равно Антона там нет. Но она упрямо твердила, что знать не знает, о ком идет разговор. Как будто чувствовала, что в этом заключается ее спасение.

Сотрудники МУРа ушли от нее, так ничего и не добившись. А на следующий день она вылетела в Испанию, от греха подальше.

За окном прогрохотал грузовик. Пыль вверх, зерно вниз. Слишком низкие борта у машины, а пшеницы валом – вот и сыплется на ухабах.

– Не, ну разве так можно? – покачнувшись на шатких ногах, возмутился Антон. – Столько зерна пропадет… Э-эх, работяги!

Он сел за стол, плеснул в стопку водки, залпом выпил. Оксана тоскливо глянула на него. Но промолчала.

– Ну чего ты смотришь? – спросил Антон, снова наполнив стакан. – Ну, пью! Но в доме-то порядок, да? Ты накормлена, в чистоте!.. Что, нечем крыть… Э-эх, жизнь моя жестянка… Но ты не думай, в болото я не пойду… Привыкну немного к этой жизни, а со следующей весны за хозяйство возьмусь… Все у нас как у людей будет…

Он уже рассчитал семейный бюджет. При нынешних расходах денег должно было хватить как минимум на пять лет. Лекарства, еда, успокоительное… А со следующей весны он возьмется за дело. И картошка своя будет, и курятина… Надо будет, и поросенка заведет…

– Все как у людей будет, отвечаю… Ты, наверное, пить хочешь?

Он с трудом поднялся из-за стола, зачерпнул из ведра кружку воды, подал Оксане. И с уткой дело провернул. Он же не изверг какой-то. Должен заботиться о женщине и, пока хоть как-то стоит на ногах, будет это делать…

– Завтра мы с тобой гулять пойдем, – сказал Антон, вернувшись к столу. – Чисто пикник… Или послезавтра… Обязательно пойдем… Ты лежи, лежи. А я посижу немного…

Он снова выпил. Сложил руки на стол, уронил на них голову. Сейчас немного поспит, а потом снова на вахту. Может, Оксана есть захочет. Тогда надо будет кашку сварить. Манную… Правда, надо будет к бабе Даше сходить… Ну, это потом, не сейчас…

Проснулся Антон в темноте. За окном горел фонарь, сноп света падал на пол. Но разве от этого могут скрипеть половицы?.. Антон высоко поднял голову и увидел у печки силуэт человека.

– Ты кто?

– Тот, кого ты так долго ждал, – зловеще спокойно прозвучал голос.

– Тимофей Евгеньевич? – ухмыльнулся Антон и, прыснув, махнул на гостя рукой.

Надо же так напиться, чтобы сон спутать с явью.

– Что с Оксаной?

– Да ты садись, Тимофей Евгеньевич, я тебе все расскажу… Перелом позвоночника у нее… Вот, вожусь с ней… А что делать? Все-таки жена…

– А с тобой что?

– Что со мной?.. Ну, пью потихонечку… Так душа просит…

– А ведь я убить тебя пришел.

– Ты же мне снишься, – хмыкнул Антон. – Как ты меня убьешь?..

– Это не сон, Сережа… Ты же должен понимать, что от нас не уйдешь…

Человек вышел на свет, и Антон узнал в нем знакомые черты. Это и правда был Тимофей Евгеньевич… И это был не сон…

– Ты пришел меня убить? – пьяно засмеялся Антон. – Да убивай! Хрен с тобой!.. Думаешь, я боюсь?.. Да мне плевать!..

Он попытался встать со скамейки, но не удержался на ногах, бухнулся на пол. Уронил голову, обхватил ее руками.

– Оксану только жалко… – в ожидании выстрела пробубнил Антон. – Кому она будет нужна без меня, а?.. Или давай нас разом! Вместе на тот свет отправь… Там она здоровая будет. Я ее на лужайку обещал отнести. Здесь. Так мы там с ней по лужайке будем бегать…

Когда он поднял голову, в комнате никого уже не было.

Значит, все-таки Тимофей Евгеньевич померещился ему.

Но утром на столе Антон обнаружил патрон от германского «вальтера». Его могла положить сюда только приходившая за ним Смерть. Пуля могла оказаться в его голове, но осталась в гильзе. Знак того, что его пощадили…

– Вы думаете, что нет смысла их убивать?

– Я не думаю, я в этом уверен… У нее двойной перелом позвоночника, она никогда не сможет ходить. Он ухаживает за ней. И при этом пьет беспробудно…

– Алкоголизм – это непредсказуемость. Парень может потерять рассудок.

– И что? Он даже не знает, как найти меня. И никогда не сможет узнать. О выходе на более высокий уровень не может быть и речи… Поверьте, он не опасен…

– И все равно было бы лучше, если бы они оба исчезли.

– Все-таки они люди. И работали на правое дело… Их нужно было наказать за непослушание. Но они сами себя наказали… Когда-то я обещал им пенсию. Пусть они ее получат. По инвалидности. Думаю, это будет справедливо…

– И все же я не думаю, что это правильно.

– В конце концов, Шестаков может нам еще понадобиться. Возможно, представится случай обратиться к нему за помощью. Мало ли что… У него больная жена на руках, он привязан к ней, деваться ему некуда…

– Он же беспробудно пьет, как вы говорите…

– Ничего. Приведем его в норму, дадим одноразовое задание… Пусть он остается в резерве…