Татьяна Гармаш-Роффе - Шантаж от Версаче

С этим скудным урожаем Кис ее и покинул.

– Может, и впрямь частный детектив? – с надеждой спросил Реми.

– Может. Только нам с тобой от этого не легче. Он приходил до того, как квартиру опечатали… Из чего следует, что кто-то искал либо самого Тимура, не зная, куда он пропал, либо – его убийцу, зная раньше милиции, что Тимур мертв…

Ваня был приставлен к подъезду до шести вечера – почти безнадежная затея подстеречь чернявого, если тот вдруг появится. В семь Ваня должен был отрабатывать барщину с Сергеем Петровичем – то бишь с Серегой, который был вовсе не Петрович, но зловредный Кис дал ему отчество географическое – от Петровки.

Следующим этапом в бурной детективной деятельности был обед. Завернув в первое попавшееся пищезаведение, детективы заказали себе пивка, раков, рыбки разной и неплохо посидели, обсуждая насущное.

В кафе они и расстались – Реми умчался на свидание с Ксюшей, а Кис потопал в агентство Тимура.

Отреставрированный особняк на Садовом кольце; устеленные светло-серым ворсистым ковролином коридоры, мягкий, утопленный в стены свет, темно-вишневые кожаные кресла в приемной; на жемчужно-серых обоях превосходные репродукции Пикассо и Дали; секретарша словно сошла с афиши 50-х годов: тугой узел русых волос на затылке, воротничок кремовой шелковой рубашки повязан маленьким черным галстучком, строгий серый костюм сидит отлично на стройной фигуре, не обнажая, однако, ничего лишнего – и ничего лишнего не скрывая… При появлении Киса любезная улыбка моментально приклеилась к ее накрашенным красным губам. Выслушав Алексея, она элегантно кивнула русой головкой и попросила его подождать. Превосходные ноги в прозрачных чулках и черных туфлях-лодочках показались из-за стола и прочно приковали к себе внимание Киса на те секунды, в которые их обладательница прошагала три метра, отделяющие ее от двери начальственного кабинета, обитой, в тон к креслам, темно-вишневой кожей.

«Богатый тут народ водится, – рассудил Кис, – и не без вкуса…»

Полный мужчина лет сорока принял Киса незамедлительно. Он представился Анатолием Николаевичем, временно исполняющим обязанности директора. Врио усадил Киса в кресло, сам деликатно уселся напротив, в другое кресло для посетителей, а не за начальнический стол – воплощение такта и любезности, – и изобразил на своем лице бескрайнее внимание.

Анатолий Николаевич был лысоват, коротко стрижен, меж полных щек на круглом гладком лице застрял острый нос, голубо-серые глаза смотрели мягко и хитро, постоянно ускользая от прямого взгляда. Ощущение благодушия и довольства жизнью, исходившее от него, нахлынуло на Киса, как теплый душ, и он расслабился, раскинувшись с комфортом в удобном кресле (темно-вишневом, разумеется), и положил ногу на ногу.

Отказавшись от алкогольных напитков, предложенных в щедрой гамме, Кис остановил свой выбор на апельсиновом соке и, получив его из рук миловидной русой секретарши с красным ртом, пустился было в объяснения, что пытается, мол, установить… И был перебит.

– Не стоит тратить ваше драгоценное время на объяснения! Человек убит, и наш святой долг – помочь найти убийцу! Спрашивайте!

«О-о, тут в ход лозунги пускают! – насторожился Кис. – Тут, гляди, ни слова правды не добьешься… Попробуем, однако».

– И долго вам еще во врио ходить? – закинул он удочку.

– Это акционерное собрание будет решать.

– А шансы остаться на посту не временно – есть?

– Ну… – Он довольно поерзал в кресле. – Имеются.

– Это приятно. Поздравляю.

– Тьфу-тьфу. Сглазите!

– Чего там! Если такой человек, как вы, считает, что есть шансы… То они так-таки должны быть!

– А какой «такой человек, как я»? – насторожился полнощекий временный директор. – Вы же меня не знаете!

– Я наследственный физиономист. У вас на лице, дорогой Анатолий Николаевич, написано, что вы умеете просчитывать ходы вперед. Других кандидатур скорее всего просто нет, правильно?

Кис бил почти наверняка – в таких конторах все, как правило, «свои», чужака со стороны не возьмут, а среди «своих» крайне редко бывает больше чем один кандидат.

– Ну, практически нет… Но это не значит…

– Правильно, тьфу-тьфу. Береженого бог бережет. Дождемся решения акционеров. Но ясно одно: вам смерть Алимбекова оказалась кстати, а? Иначе не видать бы вам даже шансов на директорское кресло, – перешел Кис от лести к грубым намекам.

Анатолий Николаевич, казалось, не верил своим ушам. Он долго молчал, переваривая фразу Киса, и на лице его отражалось почти детское непонимание.

– Вы что… Вы, кажется, намекаете?.. Что это я?

Кис, естественно, намекал. Он вовсе и не думал, что этот круглый мужичок мог оказаться убийцей, но это входило в его психологическую постановку сцены разговора: иначе не избежать бы ему лозунгов и общих фраз до самого конца. Надобно было маленько сбить чрезмерное благодушие врио.

– А почему нет? – невинно спросил он, наблюдая, как тот пытается прикурить от золотой зажигалки. Непослушные руки Анатолия Николаевича никак не могли высечь искру.

– Но… Но… Но помилуйте, с какой это стати? – зло швырнул он зажигалку на стол.

– Чтобы место занять, – протянул ему свою дешевую зажигалку Кис и дал прикурить. – Местечко-то тепленькое! Да и к начальству поближе – к акционерам вашим. Чем не мотив?

– Но это же не значит, что я убил Тимура! – выпустил непомерно большое облако дыма Анатолий. – Мало ли кто мог выгадать от его смерти! Тут и покруче моего найдутся интересы!

– Вот вы мне о них и расскажите.

– Да я не знаю ничего!

– А говорите – покруче найдутся интересы. Так что же? Либо ваши интересы, либо чьи-то еще, «покруче». Выбирайте.

Исполняющий обязанности совсем сник. Он жалобно посмотрел на Киса и, почему-то понизив голос, произнес:

– Я правда не знаю ничего. Там, – он показал глазами куда-то вверх, – люди крутые, а у крутых людей всегда есть проблемы, сами понимаете. Чего-то не поделил, или не вернул, или еще чего – я, честное слово, не знаю. Я в курсе только тех дел, которые касаются нашего агентства. А в нашем агентстве все чисто. Мы выполняем заказы, делаем видеоклипы, художественную рекламу, световую, делаем в прессе публикации – все нормально, работаем профессионально, ребята у нас квалифицированные, нанимаем по дипломам, а не по дружбе…

– Хорошо зарабатываете?

– Прилично.

– В чей карман идут доходы агентства?

– Акционерам!

– Проблем не было?

– Если и были, то до моих ушей не доходило. У нас все очень четко: дела агентства – для всех, а что у них наверху происходит – один Тимур знал.

– Он был хорошим директором?

– Я бы даже сказал – отличным! Все-таки он специалист, много лет на журфаке МГУ преподавал. Только один у него был недостаток – времени уделял маловато. Приходил сюда на несколько часов. Он, конечно, за эти несколько часов успевал все сделать: и приказы раздать, и проверить, и подписать, и важных клиентов принять… Но нам приходилось на ушах стоять. Бывало, Тимур нужен – хвать, а его нет. Правда, у нас с ним всегда была связь по мобильному.