Владимир Колычев - Шумный балаган

Темное штормовое море пугало и завораживало одновременно. Тяжелые волны с грохотом обрушивались на огромные прибрежные валуны. На холодном ветру брызги мгновенно превращались в крохотные льдинки, но продолжали свой полет в попытке дотянуться до Кости. Декабрь, преддверие Нового года. Холодно. И в Москве холодно, и на побережье. Но море не замерзает. Потому что оно не замерзает никогда, даже в самый лютый мороз.

В такую погоду даже самый злой хозяин не выпустит своих рыбаков в море. А Костя выпустил самого себя на берег. Холодное море штормило, немного пугало, но смуту в душу не вносило. И хотя не сказать, что успокаивало нервы, но Костя готов смотреть на него сколь угодно долго.

Но нужно возвращаться домой. Лена ждет. Друзья вот-вот подтянутся. Сегодня у них по плану семейная вечеринка. В домашнем клубе-ресторане, куда имеют доступ только близкие люди. Когда там собираются чисто мужские компании, когда чисто женские. А сегодня семейный вечер, значит, все мужчины должны быть с женами. Хотя бы с гражданскими. Это касалось Макса и Димы, которые до сих пор не удосужились связать себя узами законного брака. У них есть постоянные подружки – и та, и другая имеют право доступа в закрытый клуб. Что, надо сказать, им несказанно льстит. Только вряд ли они станут законными женами. Макс – неисправимый холостяк. А Дима Миронов не хочет жениться, потому что в свое время обжегся на супружеской измене. Когда-то его бросила красавица жена, ушла от бедного мужа к богатому любовнику. Сейчас Лариса об этом очень жалеет, но ее переживания уже никого не волнуют.

Домашний ресторан занимал отдельное двухэтажное здание в элитном поселке из восьми домов. Отличное место на берегу моря, относительная удаленность от других мест компактного проживания, надежная система охраны и обороны, собственная инфраструктура. И до порта рукой подать. Косте нравилось здесь жить. Уютно здесь и безопасно. И Женьку с Аликом он сюда перетащил, пусть какое-то время отдохнут от Москвы. Там и без них есть кому работать. А здесь у них свои дома, в том же поселке. И Антон здесь, и Ленька. И незаменимый Макс, и вездесущий Андрей, без которых Костя вряд ли смог бы подняться к большим высотам. И без своих закадычных друзей он ничего бы не смог. Подрезали бы ему крылья на самом взлете. А с друзьями он взлетел. Все вместе поднялись над землей. А ведь все могло быть иначе. Лежали бы они сейчас все в земле, если б не свернули с бандитской тропы. Где сейчас те, кто им мешал в начале и в середине девяностых? Нет никого: все сгинули. А Костя с к о мпани был, есть и будет.

Все друзья его и главные соратники жили в одном поселке. И все они прибыли в ресторан с женами. Только один Дима Миронов жил в городе, и он задерживался.

– Ждать не будем, – решил Костя. – Появится – штрафную впарим!

Дима не был ему другом в полном смысле этого слова. Но он крепко уважал его как человека, как специалиста. Дима был в команде, поэтому без него нельзя было начинать торжество. Но в том-то и дело, что не было никакого торжества. Все по-домашнему, все по-простому. Никаких галстуков и вечерних платьев. Хоть в спортивном костюме, хоть в шортах заявись, никто ничего не скажет. Но все предпочитали джинсы. И просто, и стильно, и удобно. За столом тоже никаких церемоний. Даже путаницу со столовыми приборами отменили. По одной вилке и по одному ножу – все, баста. Не та у них компания, чтобы друг другу пыль в глаза пускать. И водка разливается в хоть и хрустальные, но граненые стаканы.

Обычное дело – тост за братскую дружбу, за удачу, за жен-матерей, за тех, кто в море. Дело близилось к заупокойному тосту – за тех, кого нет рядом. Только к этому времени и появился Дима. Как будто не хотел, чтобы его сочли за усопшего.

За опоздание – штрафная чарка. Но Костя даже думать о ней забыл, когда увидел спутницу гостя. Он думал, что с Димой будет его Вера. Но Дима привез с собой Катю. Да, Катю Кравцовскую… А ведь ее никто сюда не звал. Но и гнать отсюда никто не думал.

Костя ошеломленно смотрел на свою бывшую любовь. Как будто сто лет ее не видел. А ведь она хоть и редко, но регулярно мелькала на телеэкранах, да и на банкетах иногда пела. Всегда ярко накрашенная, разодетая в пух и прах. А сейчас все скромно. Обычная прическа, спокойный макияж, легкая и мягкая, как пух, кофточка, не то чтобы обтягивающие, но плотно сидящие джинсы. И при этом она нисколько не проигрывала в сексуальности. Плюс к тому казалась такой трогательно милой. И стиль у нее молодежный, и сама выглядит молодо. Стройная, изящная. И грудь как будто меньше, чем обычно. Нежные такие упругие грудки. Джинсы спущены с бедер так низко, что заметна очень аппетитная на вид полоска живота, загорелого и плоского, как у восемнадцатилетней девочки. Сказать, что Костя был удивлен и очарован, значило ничего не сказать.

– Дима, тебя убить мало, – выдавил он из себя.

– Действительно, мог бы и предупредить! – добавил Антон.

Похоже, он был потрясен не меньше, чем Костя.

– Я… Я хотел сделать вам сюрприз, – Дима был заметно смущен.

– А если точней, то я только-только с поезда, – блеснув белоснежной улыбкой, сказала Катя. – И мы не знали точно, поедем к вам или нет.

Костю покоробило это «мы». Не знали они, ехать им в гости или нет. Как будто у них был выбор. Видимо, был. Или ехать, или вместе завалиться в одну койку. Это что ж получается, Дима трахает Катю?!

– Могли бы и не приезжать, – буркнул Ленька.

И обнял за плечи свою красавицу жену. Обнял так, как будто за спасательный круг схватился.

– Лень, не гони волну! – махнул рукой Антон.

И у него жена красивая, даже очень, но его семейная жизнь далеко не такая гладкая, как у Леньки. Он может и налево сходить, а Ленька никогда не изменяет своей жене. И не изменит. Даже с Катей. А она как раз и смотрит на Леньку. Улыбается, но в глазах обида. Не нравится ей, как принял ее Ленька. Еще с давних пор отношения у них как у кошки с собакой, и это при том, что Ленька любил ее. А может, и сейчас любит.

– Антон прав, – поддержал друга Костя. – Человек, так сказать, с корабля на бал попал, а ты как бука.

– А я че? Я ниче, – примирительно улыбнулся Ленька. – Я их пожалел, да. С их-то опозданием штрафная как минимум на пол-литра тянет.

– На пол-литра, – кивнул Костя. – Но мы ж не звери, пополам разобьем. По двести пятьдесят на брата.

Дима залпом осушил до краев наполненный двухсотграммовый стакан. Катя же отрицающе покачала головой. Как будто не могла поднять на грудь такую дозу. Костя заметил скептическую ухмылку на губах у Леньки. Уж он-то знал, что Катя и не на такое способна. И сам Костя знал. «Я – черная моль, я летучая мышь. Вино и мужчины…» И пела Катя, и вино с мужчинами пила. Стрекоза она по жизни. И сколько всяких стрекозлов у нее в этой жизни было.