Владимир Колычев - Черный интернационал

Она лежала на откинутом кресле, на губах улыбка – как у наркомана, поймавшего приход.

– Без комментариев, ладно? – обессиленно пробормотала она и в сладкой дреме закрыла глаза.

Какие уж тут могли быть комментарии? Без слов было ясно, что Ника побывала на седьмой орбите вселенского кайфа. Феликс был рад, что его ракетоноситель выдал всю мощь, на которую был способен, и едва не достиг солнца, в лучах которого они с Никой чуть не сгорели дотла…

Постепенно ослепительно яркие впечатления стали меркнуть. И на первый план вышел вопрос – почему Ника отдалась ему в гараже, а не в своей постели? Неужели в квартире у нее кто-то есть? Уж не Аида ли?

– Пойдем к тебе? – спросил он.

– Да, конечно… Сейчас приземлюсь, и пойдем. Я все еще летаю… Как во сне…

– Растешь? – усмехнулся Феликс.

– Представь себе… Ты не поверишь, но… Мамочки родные, мне стыдно… Мне! Стыдно!.. Мне стыдно тебе признаться… А я и не признаюсь… Или признаюсь, но не сейчас…

Они закрыли машину, гараж, поднялись к ней в квартиру. Ника была какая-то не своя. Не шутила, не подкалывала, не пыталась балансировать на грани между юмором и пошлостью… Зато блаженная улыбка не сползала с ее губ. И в глазах – тихая глубокая радость. В движениях вялая энергетика.

– Кофе? Мартини? Виски? Ром? – спросила она.

Квартира у нее под стать хозяйке. Стильная, эффектная, богатая. Домашний бар под завязку забит разнокалиберно-разномастными бутылками и, что самое главное, полными.

– Я же коньяк принес, – напомнил он.

– Ах да…

Ника равнодушно посмотрела на бутылку. Но вот в ее глазах появилось узнавание, и она чуточку оживилась:

– «Реми Мартин», забавно…

– Что забавного?

– Да вспомнила, как мы такой же коньяк пили. Борис был, Аида… Вспомнила. И тут же забыла… Надоели все…

– Кто надоел?

– Все надоели. Только не ты…

Она взяла его за руку, потянула за собой на диван. Свернулась калачиком, голову положила ему на плечо. На лице блаженство и умиротворение… Но Феликсу пришлось ее встряхнуть.

– Аида – это кто?

– Странно, я подумала, что ты Борисом поинтересуешься…

– А кто он такой, чтобы я им интересовался?

– Да так, ничего особенного… Денег у него много. А все остальное… Кстати, он сейчас под следствием.

– Что-то натворил?

– Да так, пустячок. Аиде денег дал. Каких-то шесть миллионов долларов. Чтобы она поезд в метро взорвала…

– Так это и есть та самая Аида…

– Какая та самая?

– Террористка, о которой сейчас все только и говорят…

– Да, она всегда мечтала о славе, – скептически усмехнулась Ника. – Только это не та слава… Представь себе, я с ней еще и дружила…

– Где она сейчас? – как бы невзначай спросил Феликс.

– Там, в шкафу на верхней полке посмотри… Откуда я знаю, где может быть эта сука?

– Где ты с ней познакомилась?

– Я с ней в институте в одной группе училась…

– Бывают же в жизни совпадения. Ты с ней «Реми Мартин» пила. И я с ней тоже «Реми Мартин» пил…

– Не поняла.

– Ты с ней училась, а я с ней спал, так и понимай…

– Что?! – встрепенулась Ника и ошарашенно уставилась на Феликса.

– Это еще летом было, на море. Мы случайно встретились. Для меня – случайно. Да и для нее в принципе тоже. Ей офицер был нужен, который мог ее в военный санаторий протащить. Я ее протащил, а она меня за это отблагодарила – заминировала соседний номер и взорвала подполковника, который до этого уничтожил банду одного арабо-чеченского ублюдка… Аида была из этой банды… Она ему мстила. И отомстила…

Ника слушала его изумленно, с открытым ртом. А Феликс рассказывал ей, как Аида тогда, на море, водила его за нос. Как ее подруга заморочила голову Мишке. Как они потом в Чечне потрепали банду Кабира. Как нарвались на засаду, как попали в плен. Встреча с Аидой, гибель друга, побег – ничего не утаил. Про Кручу тоже рассказал, про свои с ним отношения. Живописал, как они по Москве гонялись за Аидой… И дал возможность Нике сделать соответствующие выводы. И она их сделала.

– Ну, ты и козел! – вдохновенно, но как-то беззлобно протянула она. – Так ты Аиду ищешь. Думаешь, что она у меня, да? Затем и приперся?..

– Не спорю, глупо все вышло, – пожал он плечами. – Но тогда, в клубе, я не знал, кто ты такая. Понравилась ты мне очень… Не знал, как к тебе подъехать. А тут повод появился…

– Ладно, прощаю, – неожиданно быстро успокоилась Ника. И снова положила голову ему на плечо. – Плевать, как все было. Главное, что хорошо мне… Никогда так хорошо не было… У меня Борис был, Сергей был… ну, еще кое-кто… Но все это не то. Все какие-то цивилизованные, что ли, прилизанные… А ты… Ты – дикарь нечесаный… Мощь у тебя какая-то первобытная. И меня дикой самкой сделал… Короче, сегодня у меня был первый в жизни… Здорово мне было, понимаешь? Супер!.. Может, ты еще раз Аиду поищешь?

– Где?

– В рифму сказать? Или сам догадаешься?

Феликс догадался. Поэтому не дал завладеть ей инициативой и сам первый набросился на Нику. Она хочет быть дикой самкой, что ж, тогда он не прочь побыть самцом из каменного века… Ногой он нечаянно толкнул столик – бутылка коньяка упала на пол, из горлышка на ковер потекла жидкость янтарного цвета. Как будто их с Никой прошлое уходило в песок… Но сейчас их не волновало ни прошлое, ни будущее. Сейчас они могли думать только о настоящем, до предела заполненном страстью и сексом…

Ника – девушка своеобразная, могла и соврать. Но Феликс почему-то верил, что стал вдохновителем ее первого в жизни оргазма. Они провели чудную ночь, заснули только под утро. Проснулись вместе, в одной постели.

А разбудил их телефонный звонок.

– Какого черта?.. – недовольно воскликнула Ника и потянулась к трубке. – Да… Ты?! Почему из Москвы?.. Ты пьяный?.. Только не надо делать из меня дуру… Да, сейчас, только шнурки поглажу… Ну, спьяну можно все, что угодно, наобещать… Ах ты отдаешь себе отчет!.. Ну ладно, так уж и быть… Жди!

Она отключила трубку. Какое-то время молча смотрела в потолок, как будто с него мог свалиться ключ к решению возникшей проблемы.

– Сергей звонил, – сказала она.

– Какой Сергей?

– Сергей Будякин, я тебе о нем рассказывала…

– И что?

– Мне надо к нему съездить…

Феликсу стало обидно за себя. Этой ночью она говорила, что ей больше никто не нужен, только он. И на тебе – уже утром она готова его забыть, чтобы возвратиться к своему любовнику. И за саму Нику было обидно. Ей в самом деле было хорошо с ним. Но вот позвонил богатый «папик», и она готова бежать к нему, как та собачонка с поджатым хвостиком…

– Езжай, если надо, – пожал он плечами.

Феликс не хотел, чтобы она ехала к своему новорусу. Но удерживать он ее не мог. Поэтому пришлось прятать обиду за равнодушием.