Сергей Майдуков - Возмездие

— С чего ты взяла, Эльза, что я что-то задумал?

Она пожала плечами:

— Это очевидно. Во-первых, ты начал вилять, вместо того чтобы сразу ответить прямо. Во-вторых, у тебя выражение лица характерное. Как будто ты с высоты прыгать собрался. Знаю я это выражение, Игнат.

Корчак подавил искушение быть с женой искренним, как и привык это делать. Он точно знал, что она не одобрит его план и будет выступать против, а он намеревался довести задуманное до конца. Хуже нет, чем останавливаться, дойдя до середины. Уж лучше продолжать двигаться вперед, чем поворачивать назад.

— У меня неприятности, — коротко ответил Корчак. — Чисто деловые. Я справлюсь. Сам.

Это означало: не лезь в мои дела. Эльза поняла.

— Хорошо, — сказала она. — Без вопросов. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Он посмотрел на нее исподлобья:

— Разве когда-нибудь бывало иначе?

— Бывало, — ответила Эльза. — В таких случаях ты обращался ко мне за советом, и мы решали вместе.

— Это совсем другая ситуация, — сказал Корчак.

— Хорошо, — повторила она. — Тогда тема закрыта. Будем есть пирог. Эй, мелюзга! Налетай!

Когда она выставила на стол румяный пирог, под хрустящей решеточкой которого заманчиво поблескивало варенье, дети были уже на своих местах.

— Мы не мелюзга, мама, — заявила Иванна, внимательно наблюдая за движением ножа, которым разрезали пирог.

— Неужели? — усмехнулась Эльза. — Тогда почему вы прибежали? Я звала именно мелюзгу.

— Лично я не расслышал, — нашелся Иван, подставляя тарелку под внушительный треугольный ломоть. — Так что если кто-то здесь мелюзга, то не я.

— Обманщик! — закричала Иванна. — Ты первый услышал и побежал.

Негодование девчушки улетучилось, как только она принялась за пирог. В доме Корчаков не было недостатка в продуктах, однако сладкое тут ели далеко не каждый день. Мамины пироги шли на «ура» и могли сравниться по популярности лишь с ее же пирожками, «пальчиками», пончиками и прочими сдобными деликатесами.

После ужина Корчак сел играть в шахматы с Иваном. Он чувствовал неодобрение, сквозящее в каждом жесте, в каждой фразе Эльзы, поэтому нервничал и первую партию продул самым позорным образом.

— Папа, ты поддавался, — сказал сын. — Так неинтересно. Я люблю, чтобы все взаправду было. По-настоящему.

— Ладно, сам напросился, — предупредил Корчак, потирая руки. — Защищайтесь, сударь! Я имею честь атаковать вас.

Он начал наступление по всему фронту, освобождая фигурам проход сквозь строй пешек, совершая размены и создавая угрозы, одну коварнее другой. Он настолько увлекся своими планами, что контрнаступление Ивана стало для него полной неожиданностью. Уклоняясь от шаха, он лишился коня, а потом и ферзя. После этого полный разгром был вопросом времени, что и не заставило себя ждать.

— Ты стал хорошо играть, — признал смущенный Корчак.

— Это ты играл плохо, папа, — возразил сын. — У тебя голова другими мыслями занята.

Корчак сослался на дела и отправился укладывать Иванну, которая уже дожидалась его в кровати, одетая в розовую пижаму. Компанию ей составил пушистый мышонок, которого она по неизвестной причине звала Бэтменом. Корчак на ходу выдумал ей сказку про девочку, умевшую становиться невидимкой, и Иванне она очень понравилась.

— Я тоже стану невидимкой, — пообещала она.

— Зачем? — поинтересовался Корчак.

— Буду незаметно наблюдать за тобой.

— Зачем? — повторил он.

— Как ты не понимаешь, папа! Мужчины бывают такими глупыми! Если с тобой что-то случится, мы с Бэтменом тебе поможем.

— Да, у твоего Бэтмена грозный вид, — сказал Корчак, ухмыляясь.

— Зря смеешься, папа! — упрекнула его Иванна. — Он только кажется таким маленьким и добрым. Если его разозлить, он вырастает до потолка и может даже грузовик поднять.

В спальне Корчак пересказал разговор Эльзе. Она сказала:

— Не подлизывайся, Игнат. Я терпеть не могу, когда ты от меня что-то скрываешь. Это означает, что ты не доверяешь мне. И это обидно.

— Но ты тоже не доверяешь мне, раз вмешиваешься, — резонно возразил Корчак.

— Разве не я сказала, что тема закрыта? Ты волен поступать по своему усмотрению. Только не забывай о нас, пожалуйста. И о том, что берешь на себя всю ответственность.

На этом разговор закончился. Утром отношения между ними не наладились. Не то чтобы это была ссора, однако каждый ушел в себя, и многие точки соприкосновения исчезли. Дети сразу почувствовали это и притихли. Поскольку в школу им было не надо, Эльза тоже не торопилась покидать дом. Уходя, Корчак обнял ее и прошептал на ухо:

— Не переживай. Все будет хорошо.

— Не наломай дров, Игнат, — тихо попросила она.

Они поцеловались, едва соприкоснувшись губами. Иванна увидела это и, повеселев, закричала:

— Сбылось, сбылось! Я Бэтмена попросила сделать так, чтобы вы помирились. И получилось!

— Молодец, Бэтмен, — сказал Корчак. — Передай ему нашу благодарность. И пусть двери никому не открывает.

Услышав последнюю фразу, Эльза поскучнела.

— Мы помним, что находимся на осадном положении, — сказала она.

— Скоро все кончится, — твердо пообещал Корчак.

Идя к стоянке, он заметил, что за ним медленно и бесшумно ползет черный автомобиль с тонированными стеклами. Он был похож на большого крадущегося хищника. Подтаявший снег тихо шелестел под скатами.

Корчак приметил автомобиль краем глаза, но голову не повернул. Бандитам не обязательно было знать, что они обнаружены. Пусть полагают, что перевес на их стороне — и в неожиданности, и в силе. Залог поражения — в недооценке врага. Изображая из себя полного лоха, Корчак шел чуть ли не вразвалочку и изумленно открыл глаза, когда ему преградили путь двое.

Двое других заходили со спины, поправляя перчатки. Они все были в перчатках — тонких, обтягивающих, чтобы прокладка не смягчала ударов. Одеты так, будто собрались на пробежку или зарядку на свежем воздухе. У одного под носом блестело. Один был гладко выбрит. Двое других носили флуоресцентные кроссовки — ядовито зеленые и лимонные. Вот, пожалуй, и все, чем эти четверо отличались друг от друга; во всяком случае, для Корчака, который видел в них не людей, а противников, если не сказать больше. Врагов. Заклятых врагов.

— Ты борзый? — спросил обладатель желтых кроссовок.

— Ага, — подтвердил Корчак весело. — И сильно. А ты?

От неожиданности парняга открыл рот. Хорошо бы двинуть туда кулаком, да нельзя. Учитывая возможную видеосъемку, Корчак был вынужден дожидаться, пока ударят его. Право первого хода оставалось за четверкой.

— Тебе человеческим языком объяснили, — завел гнусавую шарманку сопливый, — твоим клубам охрана нужна. Платить будешь в двойном размере, чтобы знал, как на хороших людей пасть разевать.