Сергей Бакшеев - Криминальные циклы. Компиляция. Романы 1-19

— Профессия такая. А что надо узнать о нем?

Как всё причудливо переплетено в нашем мире. У меня другая профессия, но я тоже отслеживаю заказные убийства. Учусь на чужих ошибках и, можно сказать, даю «хлеб» журналистам.

— Круг коммерческих интересов Хасаряна. Что контролировал, какие компании крышевал?

— Это не трудно.

— И самое главное, что его связывало с банкиром Марком Тумиловичем?

— Тумилович… Кажется, его тоже убили.

— На следующий день после Хасаряна. Пишут, что оба убийства были заказными, — скромно добавляю я и гляжу на Коршунова. Как всякая женщина, я понимаю своего мужчину без слов. Он успокоился и не возражает против задания.

— Официальный банкир и вор в законе. Совершенно разные персоны, — задумывается Татьяна. — А если их убийства никак не связаны? Сегодня один, завтра другой. Простое совпадение.

— Вот ты и выясни. Кому они перешли дорогу? И почему?

— Я сделаю. Раскопаю всю подноготную! — уверенно заявляет девушка, хлопнув себя по красивым коленкам.

Ее руки исчезают с колен, а взгляд Николая там и остается. Вот что значит молодое тело! Даже напрягаться не надо, чтобы поработить мужчину.

— Покажи паспорт, — вступает в разговор Коршунов, обращаясь к дочери.

Девушка роется в сумочке и протягивает документ. Коршунов раскрывает корочки и долго всматривается в фотографию погибшей в автокатастрофе Татьяны Волошиной. Когда-то, будучи курсантом, Кирилл влюбился в нее. Но девушка не поехала с молодым лейтенантом в дальний гарнизон, а выскочила замуж за его сокурсника Коломийца, которого оставили служить в Калининграде. Лишь в больнице перед смертью она призналась Татьяне, кто ее кровный отец.

— Да, вас можно спутать, — соглашается Коршунов, закрывая паспорт. — Пока побудешь Волошиной. Только тебе придется стать взрослее, вести себя как женщина.

— Не волнуйся папочка. Буду красить губы, мазаться дневным кремом, закрывать шею платком, носить дымчатые очки и сапоги без каблуков. Волосы я уже укоротила. — Она для наглядности вертит головкой и останавливает взгляд на мне. — А в одежде — никаких ярких красок.

Вот, значит, как мое поколение выглядит в глазах молоденьких девушек. Не поспоришь. Мы главные потребители утягивающего белья и кремов от морщин. Да и волосы у нас не настолько здоровые, чтобы демонстрировать пышные локоны. А яркая одежда… Обтягивающий дресс-код нужен для обольщения, а сорокалетние дамы уже нашли постоянных партнеров и демонстрируют свои умения чаще на кухне, чем в постели.

Но все-таки замечание юной особы меня задевает.

— Будем меняться. Ты мне свою яркую курточку, а я тебе свою серенькую, — с вызовом предлагаю я и встаю. — Фигуры у нас одинаковые, а мне тоже надо маскироваться. Под молодую. Как думаешь, получится?

Я невольно втягиваю живот и выпячиваю грудь. Хорошо, что я не в халате, а в домашних брючках и футболке на размер меньше. Новомодные лифчики с поролоновыми вставками делают сексапильной любую худышку.

Татьяна по-женски оценивает меня, убирает паспорт и бесцельно роется в сумочке, уходя от ответа. Я кладу руку на плечо Кириллу и прогибаюсь в талии.

— Что решила, Таня? Махнемся куртками?

— Махнемся, — соглашается девушка и дергает молнию на сумочке.

Я одержала маленькую победу, но нервное состояние девушки не позволяет мне даже улыбнуться.

— Коршунов поручил мне узнать еще кое-что. — Татьяна поднимает широко раскрытые глаза и с тревогой смотрит на меня. — Я ездила в Валяпинск.

Упоминание родного города заставляет меня напрячься.

— Узнала? — Кирилл подается вперед, сбрасывая мою руку.

— Я же говорила, что толковая журналистка. Везде пробьюсь. — Татьяна не выдерживает мой взгляд и с облегчением переключает внимание на Коршунова.

— Что она должна была узнать? — требую я от Коршунова. Я чувствую неладное, и мне тоже легче смотреть на него.

— Я подумал, что надо бы прояснить кое-что… Про твоих родителей.

Родители. Мама и папа. Они должны быть у каждого, а у меня их не было. Я оказалась в доме малютки в грудном возрасте. Почему? Про родителей мне никогда ничего не рассказывали, но они мне снились. Особенно мама. Ее лик вечно ускользал, но я точно знала, что она красивая и добрая.

— И что? Что она… Что ты узнала? — я не выдерживаю и оборачиваюсь к Татьяне.

— Всё плохо.

— Она алкашка, сидит в колонии? Ее изнасиловали, и она отказалась от младенца?

Татьяна качает головой.

— Вашу маму убили.

Я делаю беспомощные шаги и опускаюсь на диван. Убийство. Маму убили. Ликвидировали, шлепнули, закрыли, решили вопрос, привели в исполнение или, как там еще называется то, чем я так успешно занималась! Черт возьми! Оказывается, проклятие насильственной смерти сопровождает меня с рождения.

Я собираюсь с силами, чтобы спросить:

— Кто ее? Кто это сделал?

Татьяна смотрит на меня так, что не остается сомнения — ответ на вопрос будет еще страшнее.

Приехав утром в сопровождении охраны на службу, Рысев затребовал у помощника сводку происшествий в городе. Генерал бегло просмотрел сообщения. Сбежавшую от здания суда преступницу так и не нашли. Зато задержали снайпера, участвовавшего в организации побега. Им оказался ранее судимый член организованной преступной группы, связанной с братьями Хасарянами. Через него следователи рассчитывают выйти на совершившую побег.

— Ну-ну, ищите. Обделались по полной, придурки. — Рысев отшвырнул распечатку происшествий.

Его раздирало смешанное чувство досады от провала бандитов и внутренней гордости за организацию, которую он представляет. Генерал хорошо знал цену профессионализму пресловутых воров в законе. Половина из них являются осведомителями ФСБ и полиции, потому и просиживает штаны в дорогих ресторанах, а не чахнут на нарах. Серьезный противник им давно не по зубам. Прошли времена, когда бандиты диктовали условия крупным предприятиям. Их аргумент — показная жестокость, проиграл монолитному давлению силовых структур и судебной системы. Большие деньги теперь работают на сильных мира сего и тех, кто с ними дружит. А вотчиной воров остались мелкие лавочники, сутенеры и наркодилеры.

Генерал надеялся, что хотя бы мстить за своих вожаков авторитеты умеют. Но и тут провалились. Легендарные бандитские киллеры 90-х плод фантазии журналистов. Никто из них не проработал даже пятилетку. Одних убили, другие сгинули в безымянных могилах, самые удачливые отбывают пожизненное. А его проект «Светлый Демон» просуществовал семнадцать лет и будет закрыт по его собственной воле.

В преступном мире не тот герой, о ком все знают, а тот, чья личность становится мифом. То ли существует Светлый Демон, то ли ее кто-то выдумал, поди разберись. А всю правду о ней знает только он, ее отец-создатель.