Сергей Бакшеев - Криминальные циклы. Компиляция. Романы 1-19

Однако не всё так очевидно. Я замечаю у автомата лишь один магазин, второго рожка, примотанного изолентой, нет. Если бы у него была вторая обойма, я бы слышала щелчок перезарядки и видела на полу использованный рожок.

Похоже, Рысь остался без патронов, и я могу его убить. Но прежде он ответит на главное.

— Что с Коршуновым? — спрашиваю я.

Рысев молчит.

— Отвечай, а то прикончу!

— Не сможешь. Я считал твои патроны. Ты использовала сегодня девятнадцать. Двадцатый ушел на пристрелку. Ведь так? Профессиональный киллер всегда соблюдает правила.

Я лихорадочно прикидываю, но стараюсь не показать растерянности.

— Ты обсчитался. Это ты с пустым магазином, а могу пристрелить тебя в любой момент!

— Да что ты? Так стреляй!

У подлеца железные нервы. Как и у его дочки.

— И пристрелю, будь уверен. Но сначала ты мне расскажешь, что с Коршуновым, и за что ты убил мою маму!

— Хреновая штука жизнь. Всегда есть те, кто мешает двигаться вперед. Приходится расчищать дорогу. Ты в этом, родненькая, тоже поучаствовала.

— Не будь меня, это сделали бы другие. Всё дело в тебе и твоих гнусных амбициях! Раньше мама стояла на пути к твоим лейтенантским погонам, а сейчас я мешаю занять должность.

— Ты не только меткая, но и умная. Мы могли бы продолжать работать вместе, если ты дашь слово подчиняться мне.

— Что с Коршуновым, ублюдок?

— Он принял три пули. Возможно выживет. Но это не имеет значения, его могут тайно прикончить в любой момент за покушение на Президента. И я помочь ему бессилен. А вот тебе…

— Так же, как помог моей маме? Сначала попользовался девушкой, а потом зарезал. Сейчас то же самое делаешь со страной. Ты готов помогать врагу, лишь бы сохранить свою кормушку.

Я бросаю взгляд на часы. Вот уже три минуты, как началась передача «Дневник Олимпиады», а тумблер в передвижном корпункте по-прежнему в выключенном положении!

Мой беглый взгляд не укрылся от Рысева.

— Чего ты ждала? При чем тут время?

Время имеет ключевое значение. Когда передача закончится, Президент отключит телевизор. Я думаю, что предпринять, чтобы успеть.

А Рысев волнуется:

— Где компромат? Что вы там наваяли про Иткина и меня? Отдай мне видеозаписи, и мы помиримся. Я обещаю, ты уйдешь отсюда живой. У тебя будут деньги, Светлана. Сколько захочешь денег. Ты будешь жить, не нуждаясь ни в чем. Отдай, ведь мы же не чужие люди. Ты моя дочь!

— Я не хочу иметь такого отца. У меня никогда не было его и не будет. А про твой шпионаж сейчас узнает Президент.

— Ты врешь! К Президенту даже я не смог пробиться!

— А я смогу.

Я прикидываю. Даже отличному снайперу требуется пять-шесть секунд, чтобы поймать цель и произвести выстрел. Значит, у меня всего четыре. За эти мгновения надо встать у окна, прицелиться и попасть в тумблер размером в полтора сантиметра. Если я не успею, то погибну. Если промахнусь, у меня не будет другого шанса.

В одном Рысев прав, я использовала сегодня девятнадцать патронов. Однако пристрелки не было. Последний патрон под бойком. Я могу нажать на курок — и Рысева не станет. Но это будет моим поражением. Генерал Рысев погибнет, как герой. Ему припишут, что он спас Президента! Последует награда и пышные похороны. А всё, что мы с таким трудом достигли вместе с Кириллом, пойдет прахом.

Нет! Я поступлю по-другому!

Итак, у меня четыре мгновения и два противника. Снайпер, готовый пристрелить меня, и родной папочка, который набросится на меня, как только я встану к нему спиной.

Поехали!

— Сейчас Президент увидит фильм про тебя, — предупреждаю я Рысева и встаю в проеме окна.

Первая секунда. Я ставлю локти на подоконник, сжимаю в руках винтовку.

Вторая секунда. Ловлю в прицел окошко микроавтобуса.

Третья секунда. Фиксирую в перекрестье прицела рычажок тумблера.

Четвертая секунда. Задерживаю дыхание и между тактами сердца спускаю курок.

Пятая секунда. Ко мне подбегает пришедший в себя Рысев и хватает за плечи.

Шестая секунда бесконечно длинная.

Я разжимаю пальцы, винтовка выпадет из окна. Резким движением корпуса я проворачиваюсь на ноге и вцепившийся в меня Рысев оказывается за моей спиной напротив оконного проема.

Снаружи звучит выстрел из СВД. Мое тело вздрагивает. Бетонный пол неожиданно поднимается и с нарастающей скоростью несется навстречу моему лицу.

Попала я или нет? — терзается вопросом угасающее сознание.

На втором этаже так называемой дачи № 1 в просторном кабинете, сохранившем помпезный интерьер середины прошлого века, мягким облаком расталкивал сумрак зеленый свет. Работала настольная лампа на массивном малахитовом основании под колпаком из зеленого стекла. Хозяин кабинета, невысокий хорошо сложенный человек, выглядевший моложе своих шестидесяти одного года, стоял спиной к лампе и смотрел в окно на мерцающую гладь ночного моря. Друзья и враги отдавали должное силе его духа и тела, и он вынужден был соответствовать общепризнанному статусу. Однако сейчас, находясь в одиночестве, он мог позволить себе не скрывать усталость.

Это был Президент России. Сегодня он одержал очередную выстраданную победу. Он открыл XXII зимние Олимпийские игры.

Во многом эти Игры были его заслугой. Семь лет назад уверенной речью он убедил членов МОК провести зимнюю Олимпиаду в южном городе Сочи. За прошедшие годы на берегу моря и в горах с нуля было построено всё необходимое для проведения спортивного праздника. Современный аэропорт, железные и автомобильные дороги преобразили город и край. Новые объекты энергетики и инфраструктуры сделали жизнь миллионов горожан удобнее. Но нашлись недоброжелатели дома и откровенные враги за рубежом, призывавшие под надуманными предлогами сорвать праздник. Последние полгода были самыми трудными, но бойкот Олимпиады провалился. Теперь надо было провести ее так, чтобы посрамить любых скептиков.

Президент поднял правую руку и взглянул на часы. Пришло время передачи «Дневник Олимпиады». Он вернулся к столу и включил телевизор.

Первые минуты передачи были посвящены грандиозной церемонии открытия Олимпийских игр.

И вдруг случилось необычное. Телеэкран на мгновение покрылся рябью, потом пошла запись встречи двух лиц и Президент услышал женский голос: «Олег Владимирович Рысев мой отец. Он занимает высокий пост в Службе Безопасности России, а я ненавижу его. Вот он встречается с агентом ФБР Иткиным».

Должность руководителя огромной страны приучила его к неожиданностям. Президент внимательно смотрел и слушал.

Генерал, о котором шла речь, был ему знаком. Недавно он дал согласие о назначении Рысева на одну из высших должностей в ФСБ. Президент обладал значительной информацией, чтобы не идеализировать соратников из ближайшего окружения. Однако факты, показанные в фильме, во многом явились для него откровением. Безгрешных людей нет, но существует черта, через которую переступать не позволено никому.