Сергей Майдуков - Месть Самурая

И добавила мысленно:

«Вечным сном».

Что было, конечно, перебором.

Все знают, что такое похмелье и каким тяжелым оно бывает, но у всех оно проходит по-разному. Одни страдают от головных болей, другие мучаются животом, третьи испытывают необъяснимую тревогу или даже панический страх. Бывают такие, кому мерещатся всякие гадости, а иных тянет поскорее опохмелиться, чтобы вырваться из суровой действительности в мир праздничной эйфории.

Валерий Русанов в этом плане был счастливым человеком. Перебрав, он мог испытывать небольшое давление в висках или сухость в горле, но не более того. Его не мутило, не лихорадило, ничего подобного. Пробудившись, он подправил бороду на слегка подпухшем лице, принял контрастный душ и сел завтракать.

Валерия и Вика уже сидели за столом, он пожелал им доброго утра и приятного аппетита, после чего принялся чистить верхушку яйца всмятку.

— Каша где? — спросил он, не глядя на Валерию.

Он придал голосу некоторую грубость, давая понять, что ни в чем не раскаивается и не собирается каяться. Семейные отношения ничем не отличаются от деловых. Тот, кто показывает слабину, вынужден уступать. Свою волю навязывает сильный. Действуй решительно и добивайся своего любой ценой. Никого не жалей, потому что тебя никто не пожалеет.

— Каша в кастрюле, — ответила Валерия после довольно длительной паузы, которая понадобилась ей для выражения недовольства.

— Можешь накладывать, пусть остывает.

Он придвинул к ней тарелку. Она вскинула голову.

— Сам наложишь. Я тебе не прислуга.

Виктория внимательно посмотрела на мать и перестала жевать.

— Иными словами, — произнес Валерий размеренно, — ты отказываешься от исполнения своих супружеских обязанностей?

— Отказываюсь, — подтвердила Валерия. — Тебе объяснить почему?

Оба посмотрели на притихшую дочь.

— Не надо, — сказал он. — Лучше я тебе кое-что объясню. Вам обоим. Чтобы не осталось недопонимания. Внесу ясность.

— Вноси, — кивнула она.

Валерий обратился не к ней, а к дочери.

— Вика, — начал он, — мама на меня сердится, как видишь. А вот я на нее — нет. Однако это не означает, что твой папа будет сносить обиды молча. — Он перевел взгляд на Валерию. — У меня достаточно денег, чтобы нанять адвоката, лучшего. И достаточно воли, чтобы расстаться с той, которая меня не любит, не ценит и не уважает. Как думаешь, кому из нас будет доверено воспитание дочери, если дело дойдет до суда? Кто заберет дом, машины, имущество, сбережения? Ты чем-то недовольна, Валя? Что ж, флаг тебе в руки. Начинай войну. Только не думаю, что ты ее выиграешь. Ты и сама это знаешь. Останешься у разбитого корыта. Без дочери и без гроша за душой.

— Папа! — не выдержала Виктория. — Мама! Вы что, разводиться надумали?

Губы Валерия сложились в тонкую улыбку.

— Нет, доченька. Мама еще немного подуется и перестанет. Правда, Валюша?

— Я тебе не Валюша, сколько раз говорить! — вскипела Валерия.

Это был единственный способ дать выход гневу, сжигавшему ее изнутри. Она не собиралась терять дочь и оставаться с голым задом и без крыши над головой. Однако и мириться с изменами мужа она не собиралась тоже. Ей требовалось время, чтобы выбрать правильную линию поведения. В настоящий момент этой линии не было. Валерии нужна была пауза, и она ее взяла, сердито набросав кашу в тарелку мужа.

— Спасибо, — поблагодарил он со смиренным видом, как будто только что не угрожал пустить ее по миру.

— Вы помирились? — обрадовалась Вика.

— Мы и не ссорились. — Валерий погладил ее по голове. — Обычное недоразумение. Теперь все позади. Доедай скорее и собирайся. Сегодня я отвезу тебя в школу.

— Ты? Ура!

Валерия почувствовала себя преданной, униженной и раздавленной. Отметив это про себя, Валерий с удовольствием съел кашу и покинул кухню победителем.

По дороге он болтал с Викторией о всякой всячине и обстоятельно отвечал на все ее вопросы. Этим утром ему было особенно приятно играть роль мудрого, доброго и всезнающего отца. Вика была оживлена и посвятила его в некоторые свои девичьи секреты.

Высадив ее напротив школы, он все еще улыбался, когда на переднее сиденье самовольно уселся незнакомый молодой человек, да еще к тому же открыл заднюю дверь для своего товарища.

— В чем дело? — возмутился Валерий по инерции.

Это был лишний и абсолютно бессмысленный вопрос. Он понял, в чем дело, как только получил локтем под ребра, когда попытался вытолкать устроившегося рядом незнакомца. На смену негодованию пришел липкий, обессиливающий страх. Дело было в карточном долге, достигшем уже четверти миллиона долларов. Сумма выросла почти наполовину несколько дней назад, когда Валерий Русанов попытался отыграться. Тогда не получилось, но он успокаивал себя тем, что казино подпольное, а значит, владельцу невыгодно светиться, привлекая к себе внимание.

— Карену нужны его деньги, — пояснил молодой человек, расположившийся рядом.

— Он говорил, что кредит неограничен, — возразил Валерий.

— Теперь ограничен, — сказал сидящий сзади. — Лафа кончилась. Платить пора.

— У меня нет таких денег!

— Кого гнетет чужое горе? Карен дает тебе три дня. Если за это время не заплатишь, мы заберем твою жену и дочь. Дальше продолжать?

Валерий выглянул в окно, ища фигурку Виктории, но она уже смешалась с другими школьниками у входа.

— Я сегодня заеду и переговорю с Кареном, — пообещал он.

Сидящий сзади отвесил ему подзатыльник.

— Кто ты такой, чтобы возражать, а? Карен не хочет с тобой говорить, он хочет бабки получить.

Парень на переднем сиденье протянул Валерию мобильник и предложил:

— Послушай, что тебе женушка твоя скажет. Может, тогда посговорчивее станешь.

Похолодевший с головы до ног, Валерий услышал в телефоне голос, принадлежавший Валерии.

— У нас гости. Я их не знаю, и они мне не нравятся. Сделай так, чтобы они убрались.

Она пыталась бодриться, но это у нее плохо получалось.

— Успокойся, — сказал ей он. — Я все улажу.

Его голос тоже дрожал, но уже не только от испуга. Страх сменился яростью и желанием отомстить тем, кто довел его до такого состояния.

— Пусть мою жену отпустят, — потребовал он, отведя мобильник от уха. — Она здесь ни при чем.

— Радуйся, что девчонку не взяли, — сказали ему.

Валерия услышала эту реплику.

— Если что-нибудь случится… — закричала она. — Если что-нибудь случится с нашей дочерью…

— Успокойся, — повторил Валерий. — Ничего ни с кем не случится.

— Правильно мыслишь, — одобрительно кивнул молодой человек, забирая телефон. — Я так понял, что ты собираешься расплатиться.

— Собираюсь, — буркнул Валерий.