Татьяна Морозова - Уравнение с неизвестной

— Так. Только сейчас вас опознал наш свидетель, он видел вас на месте убийства Людмилы Ивушкиной. За что вы ее убили?

— Я ее не убивал. — Вадим, замкнувшись в себе, смотрел в пол. Он стал ладонью тереть затылочную часть шеи.

По этому и другим характерным жестам Эльвира определила, что он говорит неправду: убил ее все-таки он. Она кивнула Холмогорову, показывая, что да, Вадим — убийца Людмилы. Она была в этом абсолютно уверена.

— Еще раз задаю свой вопрос: за что вы убили Людмилу Ивушкину? За что вы убили Баранцева? Вы убили его потому, что он мог вас выдать? Выдать, что вы курите «Sobranie» — сигареты, которые были оставлены убийцей на месте преступления?

— Какая глупость, — взвился Вадим, — сигареты! Как вы непроходимо тупы и далеки от истины! Я убил его не за эти сигареты, а за то, что он был таким же картежником, как я! Я его убил за то, что он привел меня в этот карточный мир, где я погряз по уши! Он только смог как-то выбраться из этой игромании, а я — нет. Это он виноват в том, кто я есть теперь: убийца и подонок. Так он еще насмехался надо мной, просек каким-то образом, что я убил Люду.

— И стал шантажировать вас?

— Ничего он не стал. Стал тупо галдеть, какое я убожество, дурак и прочее.

— И вы рассердились?

— Я испугался. Испугался, что это животное выдаст меня рано или поздно. Надо было заставить его замолчать. И он замолчал.

— Это принесло вам облегчение?

— Какое облегчение, о чем вы? Убить человека нелегко. Но у меня не было другого выхода — я был и остаюсь полностью на их крючке. Я полностью ими раздавлен. Они опутали меня по рукам и ногам. Жить мне не дают, дышать!

Он замолчал.

— Кто они? — ласково подтолкнул его продолжать дальше Холмогоров.

— Мои карточные долги и те, кому я должен. Я столько должен, что расплатиться у меня нет возможности, даже если бы я продал все, что у меня есть, и набрал бы кредитов до конца своей жизни. Я стал заложником своего безвыходного положения. Но я не хочу, чтобы вы меня жалели — я хочу, чтобы вы меня поняли.

— Я вас понимаю.

— Они предложили мне сделку. Я потом подумал, что это все было изначально спланировано. Мой вход в этот мир для узкого числа избранных, в который меня завел Баранцев, мой невероятный провал, мой сокрушительный проигрыш. Я тогда играл всю ночь, хотел отыграться, но проигрывал все больше, хотя до этого мне везло. Я думаю, все это было изначально подстроено. Они сделали меня, как лоха. Прокатили меня, как в кино. А я купился. — Его никто не перебивал, давая ему выговориться. — Моей расплатой за тупость стало то, что они начали угрожать не только мне, но и моим родным расправой. Выплатить такой долг я не мог никак. О чем я думал? — Он обхватил голову руками. — И тогда они предложили мне сделку. Я должен был сливать им всю информацию своей компании. Они уже, видимо, продавали ее нашим конкурентам. А возможно (даже скорее всего), конкуренты и спланировали всю эту подставу. Задание их не представляло для меня никакого труда. Я легко мог зайти со своего рабочего места администратора в любой комп. Я был Царь и Бог на своем рабочем месте и вне подозрений. Они все просчитали. И все было бы нормально, если бы не вмешался Его Величество Случай, и Эльвира, потом Людмила, а затем и Баранцев каким-то образом не прознали про то, что я сливаю им данные. Этот крупный тендер был моим последним заданием. Если бы все срослось, они бы отпустили меня и списали мне долг. Я должен был сам все уладить.

— Вы серьезно верите в то, что они отпустили бы вас?

— Во всяком случае, мы так договорились.

— Как вы думаете, какую роль Баранцев играл во всем этом? Он был с ними заодно? Это же он привел вас в эту западню.

— Я думал об этом много раз и пришел к выводу, что они, возможно, тоже подловили его на крючок, а потом поставили ему условие в качестве расплаты привести меня, простачка. Поэтому я без зазрения совести решил подставить Баранцева — пусть за меня отдувается, подумал я, а я как-нибудь выпутаюсь. Так я решил. Но не удалось… не удалось мне выпутаться.

— За что вы убили Людмилу Ивушкину?

— За что? — переспросил он и посмотрел на Холмогорова оловянными глазами. — Как за что? Она же могла выдать меня! Она каким-то образом узнала, что я «крот». Я подслушал ее разговор по телефону. Я был в кабинете генерального, он просил установить новое программное обеспечение на свой комп, пока он будет на совещании. Тогда она и прибежала в приемную откуда-то вся разгоряченная, стала звонить своей подружке Ольге, хотела ей рассказать про меня. Она даже не знала, что я в кабинете и все слышу! Но мне повезло, подружка не стала ее слушать. Это был мой шанс исправить ситуацию. Я дождался, когда она уйдет со своего места, чтобы она не поняла, что я ее подслушал, и ушел оттуда. Потом позвонил своим кредиторам. Они сказали, чтобы я сам разбирался с проблемой. Сказали, что никто не должен узнать, что я «крот», иначе наша сделка не получится. Им нужна была информация по ожидаемому тендеру. Они намекнули, что если информации не будет, то и их договора со мной тоже не будет, а соответственно, не будет меня и моих родных. Если бы она всем всё рассказала обо мне, это был бы мой конец. И не только мой. Мне было наплевать на себя, они грозились убить моих родителей и сестру, жены и детей у меня нет. Они сказали, что жалко, а то и их прикончили бы — они просто отмороженные какие-то! У меня не было другого выхода.

— Выход всегда есть. Дело в том, что Людмила Ивушкина звонила Ольге Зверевой совсем не по вашему поводу. У них там свои дела были, и они вас совсем не касались. Это роковое стечение обстоятельств, что вы подслушали их разговор и восприняли его на свой счет.

— Как? Что? — Казалось, он не понимал, что ему сейчас сказал Холмогоров. — Неужели я ошибся?

— Да, и очень сильно.

— Не может быть… — в смятении прошептал он побелевшими губами.

— Так. А почему вы пытались убить Эльвиру Завазальскую? — продолжал выяснять Холмогоров.

Вадим закусил кончик указательного пальца зубами. Эльвира поняла, что ему нужна поддержка. Он был полностью раздавлен.

— Ну вон она же стоит, живая и невредимая, не убил, значит.

— Но пытались, — Холмогоров не спрашивал, он утверждал.

— Она заходила в мой кабинет, когда меня не было, перед тем как на нее было совершено покушение — помните, Эльвира Леонидовна? — Он устремил на нее взгляд своих затуманенных глаз.

Она помнила очень смутно. Только сейчас, когда он это спросил, она припомнила свой кратковременный визит в его кабинет, но его там не было, только компьютер мерцал. Она молча кивнула:

— И что?

— На рабочем столе я по глупости оставил включенными все выкладки финансового департамента по новому тендеру. Я ушел всего на пару минут по срочному звонку генерального.