Мью Кэрол - Там, где скрывается душа

Боль лопнула в голове Яры как огромный мыльный пузырь, но она даже не застонала.

– А-аа, – зло закричал Кирилл, схватил её и потащил к двери.

Кирилл вышел из комнаты Яры.

Он и проговорили несколько часов.

Ему казалось, что так хорошо как сегодня ещё не было ни разу.

А ещё ему казалось, что тысячи гигантских невообразимых воздушных шаров, которые начали подниматься над его скалистой душой, видны всему миру, что все его переживания просматриваются как на ладони, что каждый может изобличить его и просто пустить пулю в голову.

Будь он ими, то так и сделал бы.

Не зная как стереть свой сердечный взрыв со всегда каменного лица, он старался не поднимать глаза на окружающих. Опустив голову и быстро пройдя мимо Альберта, он набрал код и вышел в коридор.

Мягкий красный ковер, длинного, с зияющим в конце оконным глазом, коридора, скрадывал его быстрые шаги, и, казалось, тоже стремился поскорее выпустить его на свободу. Кирилл почти достиг лифта, когда из-за приоткрытой двери в кабинет Хилого услышал отдаленный разговор.

– Рыжую держи последний день, если завтра не будет никакого результата, в расход. Сука истеричная.

– А Философа? – Кирилл не разобрал, кому принадлежит сиплый прокуренный голос.

– Его назад, хватит прохлаждаться.

– Как скажешь, хозяин, – снова просипел второй.

– Босс, балбесы, босс! – рявкнул Хилый.

– Прости, босс, туплю, – оправдывающимся тоном ответил сиплый голос.

Кирилла в одно мгновение ударило, словно об айсберг. Все взлетевшие в душе шары взорвались в один миг, и мозг накрыла широкая волна охлаждения.

Секунда.

За одну секунду пчела может сделать до двухсот пятидесяти взмахов крыльев.

Ровно столько времени понадобилось Кириллу, чтобы осознать происходящее, принять решение и просчитать все пути спасения. Ровно столько взмахов сделало его сознание за то время, пока он развернулся и пошел назад. Каменное и сосредоточенное лицо вернулось на свое место. И уже никто не смог бы его остановить на пути к цели.

– Э, звезда, впусти меня. Я не закончил, – обратился он к жеманному и утонченному недоохраннику, и потом, глядя на то, как тот неторопливо нажимает кнопки, добавил, – как тя до сих пор никто не замочил.

– Господин Хилый ценит мою работу, еще больше чем вашу, дорогой Кирилл, – тонким голосом и, посылая воздушный поцелуй, ответил охранник, – прошу вас.

– Не зарывайся, Альберт. Каждый раз одно и то же.

– Всё, всё. Это же шутка, вам же нравилось, – недоуменно парировал Альберт, указывая на загоревшийся зеленым индикатор.

– Почти нравилось, не путай, – бросил Кирилл, открывая металлическую дверь.

Он вошел. Набрал код. Дверь заблокировалась.

Яра стояла в углу комнаты. В удивленных глазах был немой вопрос.

Кирилл, ничего не говоря, прошел к своему креслу и сел.

Он помолчал, глядя на неё, а потом начал:

– Нужно поговорить. Это важно. Можем?

– Конечно, – торопливо ответила она.

– Я буду говорить быстро, важно чтобы ты не перебивала. На длинные объяснения нет времени.

– Конечно, – так же торопливо повторила Яра.

Кирилл усмехнулся и качнул головой:

– Ну да, ты же никогда не перебиваешь…

Яра продолжала молчать и смотреть, не понимая, чего он хочет.

– Садись, пожалуйста, – попросил Кирилл с заботой и теплотой в голосе, указывая на кресло напротив.

Яра вышла из угла, прошлепав маленькими босыми ногами по прохладному полу и села в кресло.

Он несколько мгновений смотрел на паркетный пол, а потом откинулся на спинку и начал:

– Яра, я обещаю говорить тебе только правду. Многое будет звучать странно. Многому ты вправе не поверить. Но времени что-то доказать у нас нет. Поэтому просто выслушай меня. Ты здесь уже больше месяца, тебя, как и других девочек готовят на продажу. Я не знаю точно, но думаю, что в Эмираты. Наверное, поэтому никого не подсадили на наркоту, там нужны чистые девочки. Наверное, поэтому тебя не получается сломать. Они бы уже давно избавились от тебя, но ты им слишком нравишься, необычный товар, – на этом месте Кирилл запнулся и хотел исправить слово, но не мог подобрать ничего подходящего.

– Не надо, все хорошо, – попросила Яра.

Он с силой сжал подлокотник и продолжил.

– После двух твоих попыток самоубийства, – Кирилл качнул головой, словно пытаясь отменить сделанное Ярой, – меня выбрали как человека, который может тебя сломать. Не тело, так хотя бы душу. Они подумали, что у меня хватит интеллекта.

В этот момент Яра подтверждающе кивнула и простосердечно улыбнулась. Кирилл тоже улыбнулся, но скорее от боли, чем от простосердечия.

– Мое время тоже вышло. Завтра тебя, скорее всего, убьют. Меня отправят назад, отрабатывать долг, – Кирилл снова остановился, ему казалось, что он вышел из тела и смотрит на этот разговор со стороны, – но все можно изменить. Меня никогда не любила жизнь, все тумаки, которые она мне отвешивала, я получал в самый неподходящий момент и исподтишка. Я превратился в бетонную глыбу, которая ничего не чувствует, ничего не хочет и ни о чем не мечтает.

Он почувствовал, как у него задрожали губы и медленно сглотнул.

– Моя душа забралась в эту каменную глыбу, выдолбила там себе крошечную норку и поселилась в ней. Никто не мог её найти. А потом пришла ты. Я не знаю, каким путем… Но ты зашла внутрь. Вместе со своими большими глазами и этими маленькими рыжими кудряшками. Нашла то место, где скрывалась моя душа и села рядом с ней. Ты отогрела её, отпоила, ты заставила её снова взглянуть на свет.

Яра смотрела округлившимися, блестящими глазами и прижимала почему-то дрожащие ладони к животу. Кирилл тоже не отрывал взгляда от этих круглых глаз, и ему казалось, что он перетёк в них. Губы становились ватными, а ладони влажными. Но он не мог оторваться.

– Мне казалось, что я не хочу этого. Но глядя на тебя я понимаю, что был не прав. Я хотел, чтобы меня нашли. Хотел, чтобы меня нашла ты. Я понимаю, что место, в котором мы разговариваем, не может вселить доверия. Здесь ничто не вселяет доверия. Я знаю, что тебе пришлось пережить. Мне больно при одной мысли об этом. Но сейчас. У нас остался один день до смерти. До твоей смерти, – Кирилл запнулся, – и, наверное, моей тоже. Я знаю, что мое предложение покажется тебе ложью, но это единственный шанс на спасение. Изначально, моя задача была заставить тебя быть податливой в постели с любым мужчиной, довести тебя до такого состояния, чтобы ты перестала сопротивляться. Я думаю, ты это понимаешь.

Яра кивнула.

– Если мы покажем, что ты перестала сопротивляться, то сможем выиграть время. Одна. Две недели максимум. За это время я смогу подготовить твой побег и вывести тебя отсюда. Чтобы это сработало сегодня между нами должна случиться половая близость, – Кирилл опять поморщился от неправильного слова, и опять не найдя чем заменить его, продолжил, – к счастью для нас, камеры пишут только видео. Я понимаю, что в свете того, что я сказал, это можно расценить, как попытку заставить тебя сделать то, к чему тебя готовят.