Фредерик Дар - По моей могиле кто-то ходил

Франк кивнул.

– А Париж? – спросил он.

– Что Париж?

– Когда я думал о деревьях, я думал о парижских деревьях.

– Их становится все меньше и меньше.

– Ах, ну да: всюду бетон, – прошептал он. – Впрочем, как и в других местах... Ты себе и представить не можешь, сколько парижских улиц я открыл для себя в этой гамбургской тюрьме. Улицы, чьи названия я не знаю, по которым я проходил всего один раз в жизни, но они снова ожили в моей памяти, с их маленькими лавочками и серыми ставнями на окнах. Улицы Монпарнаса, улицы Нейи, улицы Аньера, а еще – бары, скверы, парк де Пренс. Даже Сена, такая, какой ее изображают на открытках. Когда покидаешь Париж, вспоминаешь о нем как турист.

– Как приятно слушать тебя, – сказала Лиза с зачарованным видом. – Видишь ли, Франк, даже если нас схватят, я думаю, что момент, который мы сейчас переживаем... Понимаешь?

– Да, – сказал Франк, – я понимаю. Нужно уметь умещать всю жизнь в несколько минут.

– Каждый день, – сказала она, – я бродила около тюрьмы. Я писала тебе об этом.

– Да, я читал. Мне даже кажется, что однажды я увидел тебя!

– Правда?

– Я попал в лазарет из-за раны на пальце. Окна там закрашены, но в одном месте краска облупилась.

Он задумался.

– Да, думаю, что это была ты. У тебя есть зеленое пальто?

– Нет, – ответила Лиза.

– Значит, это была не ты. Глупо было думать об этом силуэте в течение нескольких месяцев, воображая у него твое лицо, Лиза...

Взглянув на нее, Франк прошептал:

– Твое прекрасное лицо...

Лифтер пожал руку своему коллеге и отправился за велосипедом, стоявшим в закутке, предназначенном для личных вещей обслуживающего персонала. Надев длинный черный плащ и вязаные шерстяные перчатки, он вернулся к лифту, но на этот раз в качестве пассажира.

– До завтра, – бросил ему вслед коллега.

Лифтер, закончивший свою работу, был старым человеком с отекшим лицом. На последней войне он потерял ногу и с тех пор пользовался специальным велосипедом с зафиксированным колесам, на котором была всего одна педаль. Он спустился вместе с рабочими, благоразумно сгрудившимися на тротуарах лифта, – центр кабины был занят автомобилями и мотоциклами.

Когда лифт спустился вниз, лифтер пропустил всех остальных пассажиров, потому что, будучи сознательным человеком, он всегда чувствовал себя при исполнении служебных обязанностей. Оказавшись один, он направился к зияющей решетке и тут-то обнаружил два черных мотоцикла, поставленных на тротуаре. Он удивленно огляделся, никого не увидел и подошел к мотоциклам. Это были подержанные мотоциклы, их просто недавно покрасили. Наконец, старик выехал из лифта и пересек туннель, старательно нажимая на педаль. Выехав из второго лифта, вместо того чтобы уехать, он направился к конторе, где у фаянсовой печки грелись служащие.

– В левобережном лифте кто-то бросил два мотоцикла, – сказал он.

Его коллеги замолчали и недоверчиво взглянули на него. Каждый день в контору приносили забытые вещи: перчатки, велосипедные насосы, сумки и шарфы. Но никто еще не находил двух мотоциклов.

– Скажите-ка, папаша Кути, у вас, наверное, галлюцинации! – захихикал начальник.

Калека пожал плечами.

– Два черных мотоцикла, – сказал он. – Пойдите сами посмотрите.

И лифтер вышел, осторожно прикрыв за собой стеклянную дверь. Его искалеченная фигура скрылась в туманной дымке. Служащие вопросительно посмотрели на своего начальника. Тот снял телефонную трубку и вызвал противоположный берег, чтобы проверить эту информацию.

– Это дорого обошлось, не так ли? – спросил Франк.

– Что? – не поняла Лиза.

– Мой побег. Что, немецкие наемники любят монету?

– Сто тысяч марок, – небрежно бросила Лиза.

Франк присвистнул. Затем, после короткого молчания, спросил с некоторой робостью:

– А как ты их достала?

Лиза опустила подбородок.

– Благодаря Паоло и Фредди, – лаконично объяснила она.

Франк хотел было что-то ответить, но ему помешал какой-то шум, идущий со склада.

До Франка и Лизы донеслись восклицания на немецком языке, затем на лестнице, ведущей в офис, раздались шаги. Друг за другом появились Паоло, Фредди, Баум и Варнер. Фредди и Баум несли свою форму: длинные прорезиненные плащи и плоские фуражки.

– Конец второй серии! – объявил Фредди.

– Удачно? – спросила Лиза.

– В фургоне так мало отверстий, что он все не хотел тонуть, – пояснил Фредди. – Нам пришлось ждать. Представьте себе, что месье Болван (он указал на Баума) забыл выключить фары, они светятся под водой, прямо феерия какая-то.

– Черт побери, – выругался Паоло, – не привлечет ли это внимание?

– Для этого нужно, чтобы кто-нибудь отправился гулять по берегу фарватера, а для этого нет никаких причин. Да и не будут же они гореть вечно!

Не прекращая говорить, Фредди избавился от плаща, затем он, светясь от радости и гордости, подошел к Франку.

– Я страшно рад видеть тебя, Франки, – сказал он.

– Взаимно, – ответил Франк.

По его голосу Лиза догадалась, что в его отношениях с Фредди меньше теплоты, чем с Паоло.

– Фредди, – прошептала Лиза.

– Йес, мадам!

– А охранники?

Фредди улыбнулся.

– Пускают пузыри.

Тронув его за рукав, Паоло показал на наручники Франка:

– У тебя способности к этому делу!

Фредди напустил на себя профессиональный вид и принялся исследовать наручники. Как врач осматривает больного.

– Мне понадобится отвертка, – сказал он.

Паоло полез в ящики стола.

– Ну, Франк, как себя чувствуешь? – тихо спросил Фредди, удивленный молчанием беглеца.

– Превосходно, – ответил Франк.

Холодная сталь наручников не согрелась, они врезались ему в запястья. До этого времени он не обращал на них внимания, но вдруг эти браслеты стали ему невыносимы. Это было похоже на клаустрофобию. Наручники были как бы продолжением тюрьмы.

– Не ожидал этого, а? – настаивал Фредди.

– Нет, – признался Франк, – это был хороший сюрприз.

– Это тебе подойдет? – спросил Паоло, показывая нож и маленький раздвижной ключ.

– Ладно уж, давай, – с презрительным видом ответил Фредди.

Взяв инструменты, он уселся на стул напротив Франка. Их ноги переплелись. Оба немца, заинтересовавшись предстоящей операцией, подошли поближе.

– Людовик XVI в детском возрасте! – с издевкой сказал Паоло Лизе.

Но Лиза не засмеялась. Она хотела как можно скорее попасть на борт корабля. Опасность еще не миновала, и она чувствовала, как в воздухе витает тревога.

– Вы не заметили поблизости ничего подозрительного? – спросила она у Фредди.

– Нет, – уверенно ответил тот. – Работяги с верфей возвращаются домой, чтобы потискать своих толстых мадамочек и пожрать картофеля.