Мария Скрипова - На грани…

– Ну, давай, матершинник-сольфеджионист, мне подняться только, я… – опираясь о его руку, задумалась о немом вопросе в глазах Лиса. – Машина сбила…

– Алиса, может отвести тебя в больницу? Прости, но ты плохо выглядишь, – он приобнял за талию, чтобы поддержать пошатывающуюся новую знакомую. Девушка резко вырвалась, она прижалась к стене, панически хватая воздух. – Прости, я сделал что-то не так? Алиса.

– Не трогай… Я сама… Сама… – прошептала она, оживляя в воспоминаниях армейскую пряжку гуляющую по спине. Парень сделал к ней шаг, но Лиса заревела, впадая в истерику. – Не прикасайся…

Дверь открылась, Аня выскользнула из подъезда, в тапочках подбегая к сестре.

– Алиса, что с тобой?.. – испуганно проведя рукой по разбитым губам, спросила она. – Станислав Валерьевич, что вы тут делаете?

– Хотел помочь вашей сестре, Анечка, она попала в аварию, я предложил отвести её в больницу.

– Не нужно в больницу, – мотнула головой малая. – Помогите подняться до квартиры. – Алиса схватила сестру за руку, мотнув головой. – Хотя не нужно, мы сами справимся, спасибо вам, Станислав Валерьевич.

– Анечка, вы уверены? Алиса едва на ногах держится, я только помогу дойти до квартиры.

– Нет, не нужно, мы сами, – улыбнулась Анюта, помогая сестре подняться. Станислав молча кивнул, удаляясь прочь. – Лис, что случилось? Это не авария, не ври, тебя избили, – ведя по ступенькам, спросила мелкая. – Не молчи только, пожалуйста…

– Это действительно твой учитель, почему он тебя Анюта называет? – спросила старшая. – Аня!

– Он всех так называет, Лис, не переводи тему, – заводя в квартиру, мотнула головой девочка. – А Станислав Валерьевич очень хороший. Лис… Тебе больно? – укладывая на кровать, спросила она. – Может нам действительно доктора позвать? Придумаем что-нибудь. Лис… Ну, Лис…

– Я в порядке… Прости меня… – прошептала старшая, вытирая слёзы. – Всё хорошо сестрёнка…

– Давай я покушать принесу, хотя бы немножко. Тебе нужно покушать. Хочешь, я бульон сделаю, куриный, ты его не любишь, но…

– Нет, не хочу, через три часа на занятия, тебе поспать нужно, – улыбнулась Лиса, обнимая сестрёнку. – Спи давай… – девушка закрыла глаза, проваливаясь в сон. – Спи…

Мелкая выползла из под руки, доставая телефон. Она набрала номер матери, собираясь с мыслями. Длинные гудки заставляли теребить пижамные штаны.

– Здравствуйте, это Кристина Карлос, вернее надеюсь, что скоро стану Карлос! Если я сейчас не могу взять трубку, значит, валяюсь на берегу океана или пью шампанское со своим красавчиком женихом. Надеюсь, вы мне уже завидуете! В общем, оставьте сообщение, и я вам обязательно перезвоню! А если это очередная реклама, забудьте этот номер! Ничего покупать мы у вас больше не будем! – раздался голос матери на автоответчике, далее то же самое, только на испанском.

– Мама… Привет… Это Аня… Ты нам нужна… Забери нас, пожалуйста, мы не будем вам мешать, вы нас даже не заметите. Алиса… У неё неприятности… Ей очень трудно без тебя… И мне… Мам, позвони, как сможешь… Наверное это всё… Пока… – девочка положила трубку, смотря на потухший экран смартфона.

Будильник раздражающе резал ухо, Алиса с трудом поднялась, видя спящую рядом сестрёнку. Аня, перевернулась на другой бок, закрываясь подушкой. Девушка встала, хватаясь за рёбра, боль тисками сковала тело. Она сползла с кровати, чувствуя во рту металлический привкус.

– Лис, ты как? – спросила мелкая. – Не ходи в институт сегодня, тебе поспать нужно. Скажешь, что заболела, к тому же это правда, почти.

– Нет, там таблетки в кармане, дай их.

– Откуда они у тебя? – прочитала название Аня. – Это рецептурный препарат…

– Тебе то что, сюда давай, – пробубнила Лиса, облизывая пересохшие губы.

– Нет! Сначала посмотрим, что про них написано, – заходя в интернет, мотнула головой она. – Опиоидный анальгетик. Нарушает передачу болевых импульсов в желатиновую субстанцию спинного мозга. Тут куча побочных действий. Головокружение, слабость, сонливость, спутанность сознания; в отдельных случаях – приступы судорог це… церебрального генеза. Ещё тахикардия и куча всего остального. Продаётся только по рецепту врача! Откуда он у тебя?

– И в кого ты умная такая? – попытавшись забрать, ответила Алиса. – Дай сюда, мне больно.

– Нет! У тебя в детстве была эпилепсия, судороги, я же читала противопоказания, не слышала? К тому же ты вчера пришла пьяная, а с алкоголем нельзя!

– Давай говорю сюда! Я уже не пьяная!

– Алкоголь выводится только через 24 часа, а то и больше! Не дам. В аптечке анальгин был, я сейчас принесу, – уверенно мотнула головой малая. – Даже не спорь, и вообще ляг в кровать, покушать я разогрею. В институт ты сегодня не идёшь!

– Да меня выгонят! Ты не понимаешь, я вчера прогуляла, у меня пропусков уже на целое дело наберётся, деканша меня вышвырнет, придёт опека и они докопаются, узнают о папе… Алексее… Понимаешь?..

– Прости, Лис, это всё из-за меня, – опустила глаза девочка. – Я просто хотела…

– Я знаю, знаю… – обнимая сестрёнку, улыбнулась старшая. – Всё хорошо, ты ни в чём не виновата, запомни это. Мы больше никогда не будем говорить об этом, поняла?

– Да, – кивнула Аня. – Только не называй его папой, он не заслуживает этого. И не заслуживал.

– Да, ты права, – проведя по голове, ответила Лиса. – Дай таблетки… Мне правда больно…

– Это тебя в том клубе избили? Они тебя изнасиловали? Не ходи больше туда… Пожалуйста.

– Нет, сестрёнка, всё хорошо, просто грабители на улице напали, так бывает, – соврала старшая, всё ещё чувствуя руки учредителя на коже. – Ничего страшного не произошло. Дай таблетки, Аня…

– Принесу анальгин, – вскочила девочка. – А это мы выбросим, она рванула к туалету, сливая смывной бачок.

– Дура, – поднялась Лиса, догоняя сестру. Она сползла по плитке на пол, опуская голову на колени. – Дура, дура, дура… Кто тебя лезть просил!

– Прости… У меня кроме тебя нет никого, если с тобой что-нибудь случится… Я не смогу без тебя, не справлюсь, – виновато сказала Аня. – Я принесу анальгин, так будет лучше…

– Дура ты Анька… Я тебя не брошу, никуда я не денусь, – обняла сестру она. – Неси свой анальгин, нужно собираться уже, иначе опоздаем…

Между первой и второй парой, Катька подошла к сидящей на окне подруге, залезая рядом. Блондинка долго молчала, изучающе смотря на замазанный синяк с ссадиной на щеке и разбитые, искусанные губы.

– Лис… – наконец выдавила она. – Что с тобой?

– Упала, тебе то что? Или запрет дяди уже не действует? – огрызнулась Алиска, наклоняя голову на стекло. Анальгин не помогал, девушка выпила уже четвёртую таблетку, но боль не спадала. Тело ныло, голова гудела, она даже сидела с трудом, опираясь руками о согнутые колени, только бы не задевать располосованной спиной стену. – Иди куда шла, оставь меня в покое!