Валерий Ковалев - Саур-Могила. Повесть

– Я бы с удовольствием на это взглянул, – растянул в улыбке губы Залесски. – Не люблю раша*.

Спустя еще пару часов, президент с хозяином вернулись, и гости отбыли на вертолете в Кабул, тихо и без приключений.

А когда после ужина все четверо, прихлебывая пиво из банок, сражались в номере в покер*, Блад поинтересовался у Залесски, за что тот не любит русских.

– Они бешеные звери,– отложил карты в сторону майор. – Расскажу вам одну историю.

В середине восьмидесятых я был в группе военных инструкторов в Пакистане, где под Пешаваром, в кишлаке Бадабер, мы готовили боевиков – моджахедов для заброски в Афганистан.

Там же, помимо учебного центра с полигоном, казармами и складами оружия, находился лагерь, где вместе с пленными афганцами содержались и русские, полтора десятка человек из так называемого «ограниченного контингента». В основном офицеры и сержанты.

С последними мы плотно работали, пытаясь обратить в ислам и заставить воевать на стороне талибов.

Но в один из вечеров, когда охрана лагеря на плацу, совершая намаз, молилась Аллаху, они бесшумно сняли часовых, освободили аскеров* и, захватив склад с оружием, а к нему артиллерийскую установку, попытались прорваться в горы.

На место прибыл нынешний президент, тогда он был одним из командующих у моджахедов и восставшим предложили сдаться. В ответ те потребовали связи с советским посольством, а когда получили отказ, продолжили бой.

Он шел двое суток, пока не применили тяжелую артиллерию. Пленных не было.

– Коммунистические фанатики, – выслушав рассказ, перетасовал карты Пирсон.

– У нас таких сволочей полно на Кубе, – протянул к нему руку Родригес.

– Да, интересно было бы с ними повоевать,– заявил Блад, включая пультом телевизор.

На следующий день вся четверка выехала в одну из афганских воинских частей располагавшуюся в пригороде Кабула.

Ко времени описываемых событий, падение режима Наджибуллы* и новый виток гражданской войны привели к развалу афганской регулярной армии. Оставшиеся от неё вооружение и техника были разделены между противоборствующими сторонами – Северным альянсом Массуда и Дустума с одной, а также отрядами талибов и Исламской партии Афганистана с другой. Именно в это время Раббани «со товарищи», начал формировать национальную армию.

И в этом немалая роль отводилась военным из Пентагона.

А поскольку таковых не всегда хватало (дядя Сэм* активно внедрял «демократию» в ряде других стран), к делу привлекались специалисты частных военных компаний, в том числе и парни из «Triple Canopy», за дополнительную плату.

Не ограничиваясь охраной Раббани и своих дипломатов, они активно готовили из моджахедов новых солдат.

И вот теперь, в полной военной экипировке, словно пришельцы из другого мира, наемники рулили по кабульским улицам на бронированном «хаммере» лихо и целеустремленно, как следует героям.

Миновав центральную часть города, в разноголосом шуме базаров улиц и криков ослов с верблюдами, они выехали на окраину, миновав американский блок – пост и запрыгали по рытвинам проложенной еще советскими спецами дороге.

По обеим ее сторонам тянулся безрадостный пейзаж, состоявший из такыров, песка и сухого саксаула, у горизонта синели хребты Гиндукуша.

Километров через пять автомобиль въехал в ворота воинской части, у которых бдили службу местные аскеры и оказался на ее территории.

Она была обширной – с плацем, на котором маршировала рота солдат, стоящим в центре штабом, увенчанном трехцветным флагом, десятком сборных казарм и парком бронетехники.

Затормозив «хаммер» у штабной стоянки, где находились еще несколько автомобилей, инструкторы вышли из него, поднялись по ступеням к двери (часовые у нее взяли на караул) и исчезли внутри.

Получив в штабе от военного советника майора – Хершбоу план проведения очередных занятий, а заодно угостившись шотландским виски, они откозыряли хозяину и отправились в казармы.

Бладу предстояло занятие с взводом аскеров по огневой подготовке.

Десять минут спустя, военный грузовик с тентом, доставил всех на стрельбище неподалеку от части, вышедший из кабины Джек через переводчика скомандовал «всем вниз!» и солдаты выстроились у машины.

Неспешно пройдя вдоль строя, лейтенант критически оглядел их, харкнул на горячий песок и прорычал, – первое отделение на линию огня!

Далее последовал перевод, и оно задробило каблуками.

После того, как все девять, заклацав затворами винтовок изготовились к стрельбе лежа, была отдана команда, – «Огонь!» и М-16 задробили короткими очередями.

Затем последовал осмотр мишеней (Блад удовлетворенно хмыкнул), место первого отделения, заняло второе.

Когда первая часть занятий была закончена, Блад провел с взводом краткий разбор и перешел ко второй. Стрельбе из гранатомета.

Теорию его подопечные уже знали, перешли к практике.

Для начала 1-й лейтенант извлек из притащенного солдатами из кузова ящика одноразовый М-72*, вышел вперед и, приведя тот в боевое положение, грохнул с колена по сожженному советскому «бэтээру», стоявшему чуть в стороне от других мишеней.

Пульсирующий сгусток огня ударил точно в борт, что вызвало оживление аскеров.

– Теперь ты, – отбросив в сторону трубу, кивнул Джек афганскому лейтенанту.

– Хоп мали*, – приложил руку к груди офицер, наклоняясь к ящику.

Этот выстрел тоже оказался удачным, после чего Блад приказал проводить занятия афганцу, а сам уселся в тень и предался мечтам о скором отпуске.

Из них Джека вывел очередной, в числе других выстрел, сопроводившийся диким криком. На позиции в конвульсиях бился аскер, заливая песок кровью.

– Фак ю! – выругался Блад, после чего встал и направился к месту происшествия.

Голова солдата представляла сплошной бифштекс – ее поджарило реактивною струею.

– Я же учил вас безопасности при стрельбе! – заорал инструктор на лейтенанта. Тот только бессмысленно пучил глаза да что-то бормотал посеревшими губами.

– Убрать! – рявкнул переводчику Джек. – Тренировка закончена!

Когда взвод ехал назад, американец был зол и мрачен.

Пуштуна ему было не жаль. А вот доллары, которые непременно вычтут из зарплаты – очень.

Когда белесый шар солнца завершал свой дневной путь, а с гор на пустыню повеяло прохладой, освежившиеся в душе и отужинавшие в части, наемники возвращались в Кабул, с чувством выполненного долга.

Глава 4. На осколках Империи

– Давай! – махнул рукой из-за каштана на другой стороне улицы, старший группы.

Сашка, прижимаясь к стене дома, чиркнул запалом по коробке, метнул в брызнувшее стеклом окно второго этажа дымовую шашку и затаился.

На третьей секунде изнутри повалил густой дым, оттуда хлопнули два выстрела, а потом, кашляя и чихая, вниз спрыгнул бритоголовый амбал, тут же получивший удар прикладом автомата по затылку.