Сергей Мартин - По следам Зверя

–– Ну, о финансовых возможностях экстремистов мы имеем представление. Похоже, что они решили и другие проблемы, связанные с разработкой и производством оружия массового поражения… Кажется, эти «Воины джихада» уже были замешаны в чём–то подобном?..

–– Да. В девяносто восьмом эта организация впервые появилась в поле нашего зрения в связи с делом о попытке контрабанды крупной партии так называемой красной ртути – стратегического материала, необходимого для производства ядерных зарядов сверхмалой мощности, а также документации на них.

–– Да–да, припоминаю… А что мы вообще знаем об этой организации?

–– К сожалению, слишком мало. Нам известно лишь, что «Воины джихада» появились на мировой арене сравнительно недавно, но обладают огромными финансовыми ресурсами, прекрасно организованы и имеют обширную сеть своих агентов и ячеек во многих странах мира. Организация тщательно законспирирована и никогда не берёт на себя ответственность ни за один громкий теракт, предпочитая действовать без лишней шумихи. Поэтому и у наших партнеров на Западе информация о ней так же скудна.

–– Очень плохо. Внешней разведке и ГРУ приказываю серьёзно заняться ею. Активизируйте совместную работу с дружественными разведками, ведь «Воины джихада» представляют угрозу всем цивилизованным странам. Похоже, в глобальной структуре исламских экстремистских организаций они занимают особое положение. Но вернёмся к конкретным нашим действиям в отношении террористов. Итак, возглавите операцию вы, Николай Петрович. Если потребуется, привлекайте любые силы и средства любого ведомства и министерства. Все должны работать чётко и слажено для достижения безусловного выполнения задачи. И ещё… Применяйте любые методы, но достаньте этих мерзавцев. Они – вне закона и вне человеческой морали, и в борьбе с ними не может быть никаких ограничений. Я предоставляю вам полную свободу действий, но операция и всё, что так или иначе связано с ней, должны быть абсолютно секретными. Никакой утечки информации!

3.

Автоград

18 октября 2000 года, 6.30

За зашторенным окном уныло и нудно моросил холодный осенний дождь, мягко шурша мелкими водяными брызгами по стёклам. Он размазывал серую краску городского пейзажа, окутанного в пелену низких свинцовых туч, сквозь которую едва пробивался тусклый свет едва забрезжившего рассвета.

Где–то далеко монотонное однообразие серости прорезали синие отблески патрульных милицейских машин, буквально наводнивших город, что вызывало тревогу у пока ещё редких прохожих, спешащих к автобусным остановкам. Изредка раздавалось завывание сирен и затихало среди нагромождения бетонно–кирпичных громадин домов. В остальном город обычно пробуждался к новому дню, не зная о том, что прошедшая ночь могла обернуться кошмаром апокалипсиса для его обитателей.

В полутёмной комнате, освещённой лишь настольной лампой, неподвижно сидели трое мужчин лет сорока – сорока пяти в грязной, местами изодранной одежде. Их лица профессиональных бойцов и воинов вместе с тем несли отпечаток высокого интеллекта и духовности, который не могли скрыть ни грязь, ни копоть. У постороннего наблюдателя эта троица вызвала бы противоречивые ощущения, и он терялся бы в догадках, пытаясь понять, кто эти люди и чем они занимаются. Впрочем, это было неудивительно, поскольку каждый из них вел двойную жизнь.

–– Алекс, нам нужно убираться из страны и как можно скорее, – настойчиво повторил Манфред Келер, обращаясь к сидящему в углу комнаты Клёнову. Тот вот уже полчаса, казалось, не видел и не слышал ничего, что происходит вокруг, погрузившись не то в полусон, не то в глубокое раздумье.

Клёнов даже не шелохнулся. Отрешённый взгляд его потухших глаз был устремлен вглубь комнаты, зацепившись за какой–то предмет, стоявший на «стенке». Казалось, что это была единственная точка опоры, удерживавшая надорванное нечеловеческими страданиями сознание от падения в пропасть безумия.

«Как бы он и впрямь не свихнулся, – с тревогой подумал Келер, вглядываясь в осунувшееся, с выступившими резкими бороздами морщин, лицо друга. – Алекс – кремень, но у каждого есть предел прочности. Убийство отца, похищение жены, сам едва избежал ужасной смерти. И всё это за какие–то пару недель. Ему бы немного отдохнуть, прийти в себя, не то может сорваться и пойти вразнос. Сейчас главное вытащить его из–под удара, а потом разберемся, что делать дальше».

–– Алекс, ты меня слышишь? – снова окликнул он друга.

–– Оставь его в покое, – тихо сказал Марьин, угрюмо молчавший за столом. – Ты же видишь – он в полной отключке.

–– Вижу, но надо что–то решать. Завтра может быть поздно. Думаешь, после бойни на базе и химзаводе нам позволят… как это у вас говорят… выйти сухими из лужи?

–– Из воды, – устало поправил Келера Марьин и, немного поразмыслив, ответил: – Сейчас пытаться рвануть за бугор глупо, да и рискованно очень. Наверняка, на границах ввели особый контроль. О существовании нашей группы уже знают спецслужбы и милиция, хотя им, скорее всего, пока не известны наши личности. Однако я уверен, что нас разыскивают после вчерашнего. Формально перед лицом закона мы такие же преступники, как и чеченские отморозки, которых мы замочили. Не удивлюсь, если власти представят происшедшее как бандитскую разборку двух группировок.

–– Зачем?

–– А сам не догадываешься? Для властей мы – что шило в заднице. Мы же нарушили статус–кво. Раньше милиция и ФСБ ловили преступников, суды их судили. Всё чин чином, а теперь появилась третья сила, которая в отличии от «органов» не продажна. К тому же она не ограничена рамками "прокрустовых" законов, благодаря которым убийцы отделываются смехотворными сроками, а то и вовсе гуляют на свободе, купив Фемиду. Власти же понимают, чем грозит наша деятельность, если её не пресечь или не дискредитировать. Вот они и постараются прихлопнуть нас заодно с чеченцами.

«Он говорит словами Алекса, – подумал Келер. – А ведь когда–то они были почти антиподами».

–– Тогда медлить с отъездом тем более нельзя. Нужно срочно эвакуировать группу в Европу.

–– Нет, в нашем положении сейчас лучше всего остаться здесь. Когда страсти поутихнут, можно будет попытаться тихо, по одному отправить парней по домам.

–– Да я не о парнях беспокоюсь – об Алексе.

–– Я тоже… Но он никуда не уедет, пока не отыщет следов Эмира и Евгении.

Клёнов внезапно очнулся, словно имя жены, произнесенное Марьиным, включило в сумеречном сознании свет.

–– Вы о чём–то спорите? – спросил он.

–– Обсуждаем ситуацию… – ответил Келер уклончиво.

–– Но я слышал, вы говорили о Жене.