Сергей Мартин - За флажки

Несмотря на усталость, настроение у Андрея было чудесным. Презентация прошла, как нельзя лучше, и многие гости всё ещё находились под впечатлением демонстрационных пусков новейшего двигателя, стоящего за толстой стеклянной перегородкой испытательного бокса. Хотя официальная деловая часть была завершена, и все предались весёлому времяпрепровождению, к нему то и дело продолжали подходить люди, чтобы выразить своё восхищение полному успеху, увенчавшему поистине титанические усилия его небольшой фирмы, которая смогла воплотить в металл самые смелые инженерные идеи и создать то, чего до сих пор не могли создать крупнейшие автомобильные концерны мира. Андрей улыбался, принимая поздравления, но его мысли были устремлены в будущее. Мечта всей его жизни – создать первую в России собственную марку супер–спорткаров теперь уже не казалась утопией, хотя и предстояло ещё пройти трудный и долгий путь к достижению этой амбициозной цели.

Занятый приятными мыслями, Андрей бродил по залу среди шумной людской толпы, шутил, обменивался короткими репликами со знакомыми и малознакомыми коллегами по бизнесу, договаривался о будущих встречах и переговорах и просто беседовал то с тем, то с другим на отвлечённые темы, что совершенно не отложилось в его памяти. Но почему–то он хорошо запомнил короткий эпизод, когда к нему подошла Элла Сорокина.

В тот вечер она была в шикарном облегающем платье для коктейлей из струящейся тонкой материи небесно–голубого цвета. Довольно откровенное платье с глубоким декольте и открытой спиной подчёркивало достоинства её фигуры, сохранившей девственные формы, несмотря на возраст. Эллу нельзя было назвать красавицей. Её внешность казалась невыразительной и какой–то блёклой, возможно из–за светло–серых глаз и русых волос, но в ней всегда был некий шарм и обаяние, благодаря которым многие мужчины сочли бы её привлекательной и интересной в общении женщиной. Андрей был давно знаком с ней, но обстоятельства знакомства почти стёрлись из памяти. Между ними никогда не существовало особо тёплых приятельских отношений, но взаимную симпатию и уважение они, безусловно, испытывали.

Когда Элла тронула его за плечо, и он обернулся к ней, Андрею на мгновение показалось, что в её глазах застыла глубокая печаль и озабоченность, что не соответствовало обстановке. Однако это ощущение исчезло, когда она заговорила с ним своим приятным бархатным голосом.

–– Поздравляю, Андрей, – сказала Элла с искренней улыбкой. – Я всегда верила, что ты добьёшься всего, к чему стремишься.

–– Спасибо, Эля, – ответил он. – Вряд ли это произошло бы сейчас, если бы не твоя вера в мои силы. Не уговори ты своего отца дать нам долгосрочный кредит, ничего бы не получилось.

–– Не стоит. Он – не филантроп и деньги считать умеет. Отец прекрасно разбирается в автомобилях и автомобильном бизнесе. Не будь твоя идея по–настоящему перспективной, он не вложил бы в фирму ни гроша.

–– И всё же, спасибо. Ты умеешь убеждать. Мне этого долго не удавалось. Ни один банк не давал мне кредитов на нормальных условиях. Считали, что риск слишком велик.

–– И они просчитались. Надеюсь, теперь дела пойдут в гору?

–– Хотелось бы, чтоб было так, но боюсь загадывать.

–– Да, да… – Словно отрешённо ответила она и замолчала в глубокой задумчивости.

И снова Андрей уловил в её взгляде печаль и тревогу.

–– Эля, у тебя что–то случилось? – осторожно и деликатно спросил он.

–– Нет, ничего. У меня всё в порядке, – поспешно ответила она и даже улыбнулась. – А вот тебе не помешает съездить куда–нибудь на отдых. Нельзя же сутками пропадать на работе. Возьми тайм–аут, не то сгоришь, как свечка.

–– Пожалуй, ты права. Я и впрямь стал выдыхаться.

–– Вот и поезжайте с Ириной хоть на Канары, хоть на Багамы, и, чем скорее, тем лучше. Из–за работы ты перестал замечать, что происходит вокруг. А это опасно, Андрей.

–– О чём ты?

–– Ну, какой же ты недогадливый, Андрюша, – мягко сказала Элла. – Теперь, когда ты достиг настоящего успеха, нужно быть особо осторожным. Зависть – страшная сила.

Элла явно хотела ещё что–то сказать, но вдруг замолчала, заметив кого–то в толпе гостей. Андрей обернулся по направлению её взгляда и, увидев Ирину и Игоря, приближающихся к ним, с приветливой улыбкой помахал им рукой.

Галлюцинации исчезли также неожиданно, как и появились. Встряхнув головой и криво усмехнувшись, Андрей прошептал:

–– Ну и чертовщина… Надо же, как будто наяву… Наверное, это от усталости… И всё же, что она хотела сказать?

Он стоял прямо напротив стеклянной стены и дверей, отделяющих зал от офисного здания. За ними находился холл для гостей с небольшим баром–буфетом, а дальше, ещё за одной парой дверей, располагалось фойе первого этажа, где на ночь всегда горело дежурное освещение, и там, согласно утверждённой расстановке, мог находиться один из охранников. Тихо ступая, Андрей осторожно открыл дверь и свернул направо к лестнице. Он двигался в темноте совершенно бесшумно и почти на ощупь, не рискуя включить фонарь.

Вскоре он достиг конечного пункта своего маршрута и остановился перед дубовой дверью с табличкой «Приёмная». Дверь, как и положено, оказалась запертой, но он был готов к этому и, включив фонарь, стал доставать из карманов припасённые нехитрые приспособления и инструменты, приобретённые в том же магазине, что и трос. Спустя две–три минуты замок поддался.

Выключив фонарь, чтобы не демаскировать своё нелегальное присутствие светом, который могли заметить снаружи, Андрей вошёл в приёмную. Всё здесь было знакомо ему до мелочей, даже стойкий аромат духов, до сих пор витающий в воздухе. Андрей помнил их название, ведь он сам иногда дарил, по случаю и без, своей секретарше Ксюше, предпочитавшей благородную французскую классику новомодным и раскрученным не в меру маркам парфюма. Грустно улыбнувшись, Андрей тяжело опустился на её вращающееся кресло на роликах. Рабочий стол Ксении всегда находился в идеальном порядке, а все документы хранились в шкафу за спиной, и любую папку можно было найти с закрытыми глазами. Но документы сейчас не интересовали Андрея. В них он вряд ли смог бы отыскать хотя бы намёк на причину преследующих его несчастий. Посидев пару минут и собравшись с мыслями, он встал, подошёл к окну и тщательно закрыл жалюзи и шторы, после чего включил свет. Ключ от своего кабинета он нашёл в одном из ящиков стола секретарши и хотел, было открыть дверь, как вдруг взгляд его случайно зацепился за календарь, стоящий на столешне. Андрей не сразу понял, что именно заставило его задержать на нём внимание. На календаре, открытом на листе с датой «6 августа», не было ни единой записи.