Ариадна Юнн - А КАПЕЛЛА

«Конечно! Он никогда не оставался в долгу, если что!»

Но сегодня ее взгляд не был столь враждебен, как обычно, а скорее выражал замешательство, хотя в нём всё же читалось легкое раздражение оттого, что эта неловкая ситуация очевидна лишь ей одной.

Снежкины глаза отчаянно искали поддержки в лицах своих собеседников, но никто из них не замечал ее безмолвного крика – все они были слишком заняты друг другом.

«И с чего это я заморачиваюсь? Мне-то что?! Пусть себе смотрит!»

Но это было просто невозможно! Чувствовать себя, как… Но почему она чувствовала, а все остальные … Да им было плевать!

Вот если бы кто-нибудь отогнал Филю в сторону! Кто-нибудь, только не она! И проблема решилась бы сама собой… И ей не прошлось бы…

Но ни одна звезда не отклоняется от своего пути.

И неуютно было только Снежке. Но совсем чуть-чуть… И она решилась. Только чтобы больше не думать об этом. Только чтобы не чувствовать себя совсем гадко… Сделать и забыть!

И она, как можно небрежней, спросила:

– Пойдешь с нами?

Невероятно! Неужели эта зазнавала решила наконец окончить эту многолетнюю войну?

И на миг Филиппу даже показалось, что в ее глазах блеснула нотка настоящего дружелюбия и он ей стал интересен… Но нет – он ошибся: Снежка сразу же безразлично отвернулась, в ее приглашении не было ничего личного. Обычная вежливость. Ни больше – ни меньше.

О, а вот это уже был настоящий ужас!

К вечеру сильно похолодало. А что, собственно, хотеть-то? Всё же зима!

И почти все ребята решили остаться дома. Идти на прогулку по-прежнему хотела только Нина. И Снежанна вроде бы уже почти уговорила ее тоже остаться и посмотреть телек, но та вдруг ехидно съязвила:

– Не пойдем? А как же Филя? Ведь ты обещала. Он же такой милый! Лопоухенький! Давай, звони!

– Ну ты и дура! – выпалила Снежка. – А еще подруга!

– Я так и знала: тебе слабо!

Снежанна обреченно посмотрела в окно – начиналась метель.

– Где ты была весь вечер? Уже почти девять! – это было первое, что услышала Снежанна, вернувшись домой.

Голос матери был строгим, почти резким, а взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Гуляла, – коротко ответила Снежка.

– Что это еще за новости? Ты ведь даже не садилась за уроки!

Но Снежанна не слышала – ее мысли были так далеки… Она вспоминала его глаза… Огромные карие глаза… А еще руки – они были такими сильными… Когда она поскользнулась, Филипп ловко подхватил ее, и она ощутила их силу… А потом он рассказывал что-то смешное, но она уже не помнила о чём… Да и не важно…

А еще оказалось, что он очень высокий, – рядом с ним она почувствовала себя такой крохотной… Он был точно скала…

…А его присутствие давало приятное ощущение защищенности – такое простое и естественное. И всё вокруг вдруг стало другим – вроде было всё тем же, но отчего-то до неузнаваемости новым.

…Еще никогда она не чувствовала себя так классно! Эти теплые, почти мужские, ладони… Ладони, которые подарили ей мир…

– Вставай, а то опоздаешь!

«Господи, ну почему снова утро? И почему так быстро?!»

– Вставай же!

А Снежке показалось, что она закрыла глаза всего лишь мгновенье назад, но почему-то сразу, сквозь только что сморивший ее сон, до нее совершенно отчетливо доносился мелодичный голос мамы, которая ласково, но весьма настойчиво тормошила ее:

– Вставай! – Сегодня эти привычные слова звучали особенно пронзительно и громко и бесцеремонно будили мирно дремлющую комнату, звеня в воздухе бесконечным каскадом навязчивых повторов, проникая в каждый ее уголок, лишая покоя и безмятежности.

«Неужели уже восемь?»

И кто только придумал эту летнюю практику? Как хорошо в детстве: раз лето – значит, каникулы! Нет, этот «кто-то», додумавшийся до такого, точно был извращенцем!

Снежка еле-еле подняла тяжелые веки…

…Какой же ее ждал восторг!

Ее нос, щёки, губы игриво щекотали лежащие возле, прямо на подушке, тюльпаны.

«Наверное, я еще сплю…» – но, несмело коснувшись рукой упругих листьев, она тотчас ощутила, как холодные капли росы обожгли ее пальцы.

«Филька!» – нежные бутоны словно шептали его имя.

И, мечтательно закрыв глаза, она глубоко вдохнула их чудный аромат, наслаждаясь своим неожиданным подарком.

– Да вставай же! – снова услышала Снежанна и окончательно проснулась.

Ее встретил вопросительный материнский взгляд: «Охапка тюльпанов прямо в постели? А разве есть повод? Да еще в такую рань?», многозначительность и пристрастность которого молниеносно вернули Снежку из мира грез в обычное будничное утро.

И, чтобы избежать надвигающихся расспросов, она быстро выскользнула из-под одеяла и послушно направилась в ванную. Нужно поскорее исчезнуть из дома – авось к вечеру всё как-нибудь утрясется…

Но, как известно, нельзя избежать неминуемого.

Именно этот день и стал первым серьезным испытанием в ее жизни, когда вместе с ярким солнечным светом к ней понемногу начало возвращаться ощущение реальности, которая жестко отрезвляла неотвратимостью грядущих перемен.

Теперь они несомненно наступят. И уже очень скоро.

«Я сошла с ума! И о чём я только думала?»

Наставшее сегодня тянулось невыносимо медленно.

Проклятая практика!

И этот завод к началу обеденного перерыва уже почти свел ее с ума своими бесконечными коридорами.

И в машинописном бюро, где она проводила бульшую часть учебного времени, было так душно! И непрекращающийся стук пишущих машинок действовал на нервы… Казалось, этому не будет конца!

Снежка вяло перебирала изрядно потрепанные формуляры местной картотеки, нехотя расставляя их по алфавиту.

«Что же теперь будет?»

Да, еще Нинка всё утро приставала к ней со своими дурацкими расспросами, будто догадывалась, что случилось нечто важное, – от ее цепкого взгляда не могло ускользнуть столь явное замешательство, в котором пребывала Снежанна.

– Ты что, переспала с ним? – в конце концов прямо в лоб спросила она.

Снежка обалдело уставилась на подругу:

– С чего это ты взяла?

– Да у тебя на лбу это написано, – со знанием дела ответила та. – Ну и как? – Ее глаза тут же вспыхнули азартным огнем.

Но Снежка ее не слышала:

– …Кошмар… И зачем я только это сделала?

Нинка неопределенно пожала плечами:

– Сделала – и сделала… Это случается со всеми рано или поздно… Забей!

– Это как?

– Ты что, дура? Теперь ты тоже член нашего клуба. И, наконец, узнаешь, серьезно это у вас или так…

Снежка выронила из рук коробочку с карточками – Нинкины слова были так безжалостны, так отвратительно невозмутимы, словно речь шла не о любви, а о какой-нибудь тарелке супа.

– Да ладно тебе, – улыбнулась та, не скрывая своего удивления и не на шутку испугавшись мертвенной бледности, которой покрылось Снежкино лицо. – Увидитесь – и всё будет, как прежде.