Ника Черняева - Bad angel. Сборник рассказов

Играл изумительно. Местные musico положили инструменты и тоже внимали, затаив дыхание. А он не смотрел на гриф, по которому бегали пальцы, на окружавшую толпу слушателей. Его взгляд витал где-то невероятно далеко, и лишь музыка была мостом, соединявшим с действительностью.

На последнем rasgueado мужчина тряхнул головой и вдруг резко заглушил струны. Повисла тишина, которая через мгновение разразилась шквалом аплодисментов и возгласами восхищения на всех языках мира!

– Gracias, amigos! Спасибо, друзья! – он поднялся и, молитвенно сложив ладони, поклонился толпе.

Это он! Тот, кого я ищу, проводя лето в поездках по Испании.

– Здравствуйте! – я осмелилась подойти и заговорить, – вы невероятно здорово играете на гитаре…для русского! Даже местные музыканты поражены вашим искусством!

Гитарист засмеялся, в голосе послышалась приятная хрипотца.

– Сергей! – он протянул руку.

– Надя! – я вложила свою руку в его ладонь.

– Надя! Какое родное имя. Вы надолго в Барселоне?

– Нет, всего пару дней задержусь. Не хотите выпить кофе со мной?

– С удовольствием. Кофе – мой друг, но я люблю заводить новых друзей. Чур, угощаю я! Надя, вы не поверите, но каждое лето я становлюсь чертовски богат!

Приглушённый свет выхватывал только детали. Длинные пальцы держат крохотную чашку эспрессо, и мы молчим. Но в этом молчании такая глубина моих ощущений…

Несколько человек подошли поздороваться. Его здесь знают, он частый гость.

– Как вам повезло! Наверное, надо любить музыку с детства, чтобы так играть?

– Есть один секрет: я играл сутками, когда мне было плохо. Не завидуйте моей виртуозности.

– Можно, завтра опять приду вас слушать?

– Конечно! Чтобы прийти, вам не нужно моё разрешение, но я буду очень рад. Кстати, на нас посматривают искоса. Вы слишком молоды, чтобы сидеть здесь с почти пятидесятилетним мужчиной, – он улыбнулся. – Может быть, расскажете, почему вы одна в Барселоне?

Я покачала головой. Не могу. Я ведь дала слово, и от него зависит душевный покой нескольких людей.

***

Самолёт приземлился уже час назад. Стою в зале ожидания и жду маму. А её всё нет. Не похоже на неё. Может, это из-за моей СМС? Мама ведь никогда до конца не верила, что я его найду.

Наконец, вижу в потоке идущих людей стройную женщину. Её нельзя не заметить.

Бегу обниматься. Мамины глаза цвета морской волны смотрят на меня с такой любовью, а прекрасные тёмные волосы рассыпались по плащу тяжёлой волной и щекочут мне нос. Слёзы на моих глазах только из-за этой щекотки.

На улице моросит мелкий дождик. Это Москва, детка! Дождь здесь обычное дело в начале сентября. Садимся в жёлтое такси.

– Мамочка, я его нашла! Понимаешь!

– Надя, ты сейчас меня выслушай спокойно. Когда я рассказывала тебе про отца, я говорила не всё!

– Мам, это теперь не имеет значения, я видела его! Я знаю, почему ты его полюбила. И знаю, почему вы расстались. Я не рассказала ему, кто я. Это не важно, главное, что я его узнала!

– Ты знаешь не всё. Твой отец действительно был удивительным, талантливым музыкантом, непредсказуемым человеком. И я его очень любила. Но он умер, когда тебе было три года. Умер в пансионате для наркозависимых. Прости, я не могла тебе это сказать. Я хотела, чтобы у тебя была прекрасная легенда.

Тихо плачу! Мне хорошо было думать, что отец, так и не узнавший меня, играет под синим бархатом испанского неба, а его музыка будет ещё долго жить в узких улочках Старого города.

***

…Он убрал гитару в футляр. Это вторая ценность в его жизни. Первая – свобода! Он стольким пожертвовал ради этого! Хотя есть ещё кое-что. На старом фото, бережно хранимом в кармашке футляра, женщина с глазами цвета морской волны держит на руках маленькую девочку. Это его дочь. Он никогда её не увидит, но, играя, смотрит на синий бархат испанского неба и думает о ней.

Всё началось с развесёлой встречи выпускников. Таня не часто выпивала, а тут напилась вусмерть.

Да и повод был. Девочки в модных платьях, на шпильках. Кто-то на своей машине, а кого любящий муж привёз. Только Танюша приехала одна и на трамвае. Настроение резко упало в минус.

Подливая сама себе коньяк и поставив ближе блюдо с красной рыбой, она отстранилась от жестокого и несправедливого мира. Кое-кто делал попытки присесть рядом, но Таня пресекала их недобрым взглядом, откровенным игнором и икотой.

Она не была хуже других в школе. Закончила 11 классов без троек, поступила в пединститут и тут встретила Костю.

Ох уж эти чувства. Сорвалась с учебы, поехала за Костей в Питер и через год вернулась. Не сложилось.

Результат: образование не получила, жильё съёмное, работает продавцом в сетевом магазине. Не уродина, не красавица. Обычная тридцатипятилетняя женщина без постоянной личной жизни.

Пьяной Танюше стало ещё больнее и горше, поэтому, уронив три стула, растолкав танцующих одноклассниц и едва не упав с лестницы, она нетвёрдой походкой поспешила к выходу.

На улице шёл мокрый снег с дождём, в свете фонарей грязная каша казалась не такой уж безобразной. Таня, испытывая большое желание протрезветь, вдохнула полной грудью свежий воздух и направилась через дорогу к остановке трамвая.

Визг тормозов, удар, и её земная жизнь внезапно закончилась.

Боли не было. Зрение постепенно возвращалось, и странное расплывчатое пятно обретало контуры.

Таня полулежала на белом диванчике, а над ней склонилось существо.

«Для мужчины лицо слишком бабское, без признаков растительности, а для бабы – сисек маловато», – метким глазом продавца с пятнадцатилетним стажем отметила Таня.

Крылья за спиной существа наводили на мысль о существовании ангелов.

«Театр, что ли?» – подумала Татьяна. Бесполость тоже наводила на мысль, что среда здесь богемная, и Татьяна, утвердившись в своей догадке, успокоилась.

– Дорогая Татьяна! Спасибо за ваш визит, но так как он не был запланированным и место вам не выделено, мы не сможем вас принять в ближайшие сорок три года, пять месяцев, шесть дней и три минуты. Мы будем вынуждены отправить вас обратно.

Танька сглотнула от такой несправедливости. Она всё ещё не знала, где находится, но прекрасно поняла, что в очередной раз её дурят.

– А-а, может быть, есть квота?

– К сожалению, последняя квота уже распределена. Раньше Нового года ничего не предвидится. Но там, сами понимаете, первоочередников устраиваем. Комиссия решает, если новоприбывший поступил со следами опьянения или объедания в промежутке с 31 декабря по 8 января, тогда может претендовать на квоту. Травматики и дэтэпэшники не входят в список. Их и в обычные дни достаточно. А вы типичный дэтэпэшник… Разве что… – бесполый поднял глаза к небу, – есть одно дельце. Если поможете, я тоже в долгу не останусь…