Наталья Солнцева - Третий после смерти

Была невыносимая горечь, обида, помутившая разум. Было желание бежать от Маши прочь, никогда больше не видеть ее, не слышать ее голоса. Слава богу, он хотя бы не женился ей назло, чтобы отомстить! Какая глупость… Какой жалкий, нелепый вышел бы поступок! А теперь у него есть шанс.

Звонок в дверь заставил всех повернуться на его пронзительный, резкий звук. Татьяна Савельевна с испуганным вздохом отпустила мокрый от растаявшего снега рукав куртки Чернышева. Маша, ни на кого не глядя, подошла к двери, открыла.

– Добрый вечер, – радостно произнес Руслан, переступая порог и натыкаясь взглядом на майора. – Машенька… я за тобой.

– Ничего себе, дачка! – воскликнула Ева, выходя из машины и оглядываясь по сторонам. – Это же дворец Синей Бороды!

Дом и в самом деле выглядел зловеще – две остроконечные башенки по углам, узкие окна с конусообразными закруглениями вверху, выступающая вперед четырехгранная часть фасада, ступенчатая крыша – нечто среднее между мрачной готикой и тяжеловесным романским стилем.

– Странный проект для загородного коттеджа, – задумчиво произнес Всеслав. – А при чем тут Синяя Борода?

– Как же?! Он убивал своих жен, а потом… Что он с ними делал потом? Закапывал во дворе? Топил во рву с водой? Или замуровывал в подвале?

– Ева, уймись, – улыбнулся сыщик. – Не нагнетай страсти. Просто у людей необычный вкус. Рва тут никакого нет, как видишь.

– Зато подвал точно есть!

– Полный мертвецов… – подыгрывая ей, прошептал Смирнов. – Ночью дом кишит привидениями. А днем… в нем раздаются приглушенные вопли и стенания бедных жертв.

– Прекрати! – возмутилась Ева, ощущая в груди холодок страха. – Между прочим, вполне вероятно!

– А кто спорит?

Дом стоял посреди большого пустынного двора, окруженного забором из металлической сетки. Ворота были закрыты на замок. Возможно, в ясную солнечную погоду здесь было красиво, но в этот пасмурный зимний полдень пейзаж поражал унынием. Белые сугробы, белая равнина с виднеющимися кое-где низкорослыми деревцами простиралась вправо до самого горизонта. Сзади она упиралась в серую от снежной мглы кромку леса, слева тянулись редкие, такие же неухоженные дома.

С низко нависшего неба непрерывно сыпалась мелкая крупа. Дорогу в эту сторону дачного поселка замело, и машина Смирнова не раз буксовала, чудом вырываясь из снежного плена.

– Если мы застрянем, нас никто не вытащит! – паниковала Ева, с ужасом оглядываясь вокруг.

– Как-нибудь выберемся, – спокойно отвечал Славка. – Наверняка тут полно бродячих собак. Запряжем их, и вперед! Вообще люди совершенно напрасно отказались от такого незаменимого вида транспорта, как собачьи упряжки. На проселочных дорогах зимой это было бы то, что надо.

Ева улыбалась, и они ехали дальше. Дачу Феликса Мартова отыскали не без труда, но их усилия были вознаграждены.

– Мы сможем согреться в доме? – спросила Ева, глядя, как сыщик отпирает ворота. – Там печка хоть есть?

– Камин, – ответил Всеслав. – Видишь, труба на крыше? Черт! Замок застыл на морозе, не открывается.

Михалин дал ему все ключи и предоставил полную свободу действий.

– Делайте, что хотите, только не спалите дом, – попросил Тарас. – Мне еще неприятностей с полицией не хватало. Опять будут валить все грехи на меня, скажут, улики уничтожаю. Они, правда, дачу обыскали, но ничего не нашли.

Смирнов понятия не имел, зачем они с Евой сюда приехали, что собираются обнаружить, но… порядок есть порядок. Убитый здесь бывал? Бывал. Хотя, если верить Михалину, редко. Ну и что? Можно один раз приехать и…

– А что мы будем искать? – сбила его с мысли Ева. Она засунула руки в карманы куртки и переминалась с ноги на ногу от холода. – Открывай быстрее, я окоченела вся!

– Надо было теплее одеваться, – невозмутимо произнес он. – И не задавай глупых вопросов. Неужели непонятно, что мы будем искать? Трупы зверски убитых жен Синей Бороды, разумеется. Что же еще?

– Разве Мартов был женат? – удивилась она. – Ты же сам говорил…

– Мало ли что я говорил? Синяя Борода не так-то прост. Он тайно вступал в брак, а потом тайно избавлялся он надоевших ему женщин.

Ева промолчала. У нее зуб на зуб не попадал, так она замерзла. Ей было не до шуток.

Всеслав наконец справился с замком и открыл ворота.

– Машину во двор не загонишь, – ворчал он. – Снега много.

Они подошли к дверям дома – печати не было. Может, сорвало ветром, унесло, замело… Кому тут ее снимать? Дверь, в отличие от ворот, поддалась легко, чуть скрипнув, отворилась внутрь…

– Не пришлось через окно лезть! – обрадовался сыщик. – Проходи в каминный зал, будем разжигать огонь. Прежде всего согреемся.

Внутри дом был так же мрачен, как и снаружи, – окна пропускали мало света, на стенах висели сумрачные гобелены со сценами псовой охоты, оленьи рога, кованые подсвечники с оплывшими свечами. «Каминный зал» представлял собой большую неуютную комнату, в которой, кроме нескольких кожаных диванов и тяжеловесного буфета, не было никакой мебели. В буфете за стеклом стояли всевозможные бутылки с выпивкой – джин, коньяк, ром, виски, водка; на полу у камина кучей лежали дрова.

Пока Славка разводил огонь, Ева обошла все комнаты первого этажа. Они походили одна на другую – те же гобелены, те же неуклюжие шкафы из темного дерева, массивные диваны, те же пыльные шторы на окнах. По-видимому, дом строился и обставлялся без женской руки. На второй этаж вела крутая деревянная лестница, но Ева не рискнула туда подняться. Дом наводил на нее безотчетную тревогу. Его угрюмые стены придавали пространству комнат какой-то тусклый оттенок. Повсюду пахло сыростью и чуть ли не плесенью. После обыска, устроенного криминалистами, вещи находились в беспорядке, но сей факт не бросался в глаза. Потому что разбрасывать было почти нечего – немного посуды, немного белья, немного книг, кое-какая одежда. Дом предназначался не для проживания, сюда приезжали с иными целями – развлечься, подышать свежим загородным воздухом, переночевать и уехать.

– Ева! – позвал Смирнов, и она почувствовала, как из «каминного зала» потянуло березовым дымком. – Иди, выпьем чего-нибудь из запасов Синей Бороды.

Камин разгорелся, веселое пламя жадно лизало дрова. Ева подошла поближе, взяла у Славки рюмку с коньяком, заставила себя выпить.

– Не отравлено? – запоздало спросила она.

– Сейчас узнаешь.

– Ну и шутки у тебя! – Ева поежилась. – Жутковатое местечко…

Коньяк подействовал. Тревога Евы улеглась, она начала согреваться. От огня шел приятный жар.

– Сюда не часто приезжали, – сказал сыщик. – Во всяком случае, этой зимой. Обошла дом?

– Не весь. Только первый этаж. Здесь бродят тени неразделенной любви…