Сергей Семеркин - Когда факс приходит не вовремя

Когда я познакомился с ведьмой на казанских двориках стоял февраль. Не морозный, но ветреный, что делало хождение по улицам гораздо менее комфортабельным, чем если бы стояли спокойные и не суетливые деды-морозы. Я покупал треугольники в лотке, что был рядом со "Сказкой" (детское кафе). Почему бы мне не зайти в само кафе и не купить всё то же самое? и не мерзнуть, и не ловить скрюченными пальцами мелочь? почему было не послать за пирожками Аделя? Потому что при выборе треугольников нельзя доверять никому, потому что настроение было пакостное и дела не ладились, потому что хотелось кого-то запинать ногами, а если сидеть в тачке, то никакого повода не найдешь запинать кого-то ногами.

– А у вас шнурок развязался, – сказала мне девчонка с летящими глазами (они с хозяйкой, видимо, предпочитали разные авиакомпании).

Я посмотрел на свои высокие шнуровые ботинки (тогда я предпочитал функциональность удобству – пнешь врага такими и он сразу теряет много пунктов здоровья). То ли она прикалывалась надо мной, то ли одно из двух – шнурки были в порядке.

– А, кажется, я поторопилась, они потом развяжутся.

– Когда потом? – из носа моего выбивалась сопля, щетина мерзла и отказывалась согревать щеки, глаза резали и действительность и ветер – организовались, понимаешь, в одну шайку-лайку.

– Не знаю. Я иногда вижу будущее, – она по прежнему смотрела на шнурки моих ботинок, потом летящие глаза зыркнули на меня, – но вы лучше завяжите.

Я должен был завязать завязанные шнурки. Здрастье, пое… впрочем, сейчас я уже не употребляю мат. Так я в тот день никого и не поломал. Лишь сам слегка стал сбоить, переведя на компьютерное арго – глючить. Девчонка легко забурилась в нашу пацановскую компанию, пила водку и не пьянела. Глаза будь сохраняла летящие и всех очаровала. А контингент ведь там кучкавался тогда суровый – могли бы и изнасиловать. Запросто. А за шнурками я с тех пор поглядываю. И ведь действительно иногда развязываются.

Впрочем по настоящему видение ведьмой будущего я проверить не смог. Но это не значит, что она его не видит. Просто я на счет всяких забубенных вещей очень сомневающийся тип. Вот пистолет – штука понятная, сюда нажимаешь и газы начинают расширяться. А проклятия или наговоры, они как-то на меня не особо действуют. Если бы действовали – то давно бы уже знал, есть ли что после смерти.

Когда стране не хватает сверхидеи, это сильно напрягает особо умных и беспокойных. Они начинают вместе думать о разном, потом обзывают друг друга дураками и далее переходят уже на личности, ломают копья и умирают неудовлетворенными и неизвестными. Говорят, человеку, который сформулировал идею для России при жизни поставили бы памятник. В свое время я вдоволь насмотрелся на Ленина. В Казани Владимир Ильич представлен богато и по разному. И его в больших и малых формах не сносят. Он так и воплощает себя в разных материях. А вот с его идеями стало напряженно. Впрочем, если для воплощения идеи в жизнь требуется столько трупов, то я пожалуй обойдусь и без памятника. Но всё-таки скажу. Во-первых, надо приучить себя вместо "вау" говорить "ух ты!" Дальше пойдет легче. Вместо двух бутылок водки пить одну. Дальше пойдет легче. Вместо одной бутылки водки пить две… но минералки, или на худой конец вина. Правда столько вина в природе не существует, так что и я родил утопию. Может, по старинке, по шаблону начать формулировать: бей тараканов – спасай свиней (или наоборот). Это понятнее и легче. Особенно, когда есть что залить за глаза. Ах да, еще надо работать усердно, много и мостить дороги. Нет, правильно сделали, что меня из универа выгнали в свое время.

Когда между тобой и картинкой жизни встает прозрачная водка, то многое меняется. Некоторое понимается легче. Всё остальное не понимается, но колесики под черепушкой крутятся на холостом ходу быстрее, щекочут сильнее и горлышко засасывает внутрь. А дальше просто: или спираль, или алгоритм. Алгоритм простой: мочи его прямо здесь и сейчас. А под рукой кстати оказывается ножичек для колбаски. Плавали знаем.

Когда прячешься от судьбы, пусть она даже воплощена в примитивный факс, груженный шестерками по ватерлинию, нужно полагаться на себя. Только на себя и ни на кого, кроме себя. Ну разве что на добрых людей, которые как известно разбросаны на каждом километре в ненулевом количестве. Вот и доказательство. Даша опоздала на полчаса, но я этого не заметил (часы бы заметили, но у меня их нет, посему глазки иной раз зырили на общаковские, на столбе фигурном). Всю эту встречу мы обнимались и только. У нее было слишком хорошо с парнем. А я же не киборг с вибратором и кредитной карточкой. После Машутки… но не гоже обнимая одну девчонку думать о другой. Только многопроцессорные киборги так поступают, примитивным людишкам оперативки хватает только на одно действие-мысль-образ-обратная-связь-для-контроля. Вообще художницы самые далекие от нормы девчонки, если не считать ведьм, но ведьм я знаю плохо, практически никак. Вот и Даша была далеко не человеком нормальным (не уродом и не мутантом, конечно, но и не человеком, так что при чистке глобальной отправилась бы в огонь, но я бы этого не увидел – утоп в крови раньше). Когда ее волосы разбросаны по подушке, а шейка открыта… Нет, не тогда. Всегда ей присущий большой плюс: она не задает вопросов типа: что происходит в наших отношениях, какие у нас отношения, куда они катятся, кто кого и как сильно любит и любит ли вообще. Очень немногие женщины способны не выяснять отношений. Просто им предаваться. Но сегодня, она чуть отошла от принципа простожития:

– Мне почему-то кажется, что со мной ты ведешь себя не естественно. Как дракон поймавший девственницу и оставивший ее в живых. Ты либо доброе зло, либо им претворяешься, – в ее глазах было столько печали, что хватило бы на целый народ.

Видимо, день сегодня был неудачный. Есть такие дни неудачники, жалкие, никчемные деньки. Зачем они не перелистывают себя в календаре?

– Импрессионисточка моя цветолазочка, ошибочка вышла на полбесконечности. Во-первых, на всеобъемлющее зло я не тяну, пупок не держит давления. Во-вторых, и это главное, наверное, я не претворяюсь добрым и не творю добро по отношению к кому-то вокруг себя. Я поступаю как мне хочется в пределах той свободы, что предлагается путем, что топчут мои ноженьки. Он не вымощен желтым кирпичом, скорее это шоссе в никуда. Поскольку я иду по нему в определенную сторону, то есть с кровью и смертью по пути, я скорее, злодей, чем добродеятель, – а еще я печатаю на клавиатуре слепым деятипальцевым методом и могу слагать вирши нетленные и класть их на гусли (не на ноты, а на гусли!)

– Почему-то злодеи особенно хороши в кино. Объемные получаются.