Николай Леонов - Долг платежом страшен

Тренев поднялся на свой этаж, отпер квартиру. «Интересно, куда теперь поперся этот засранец? – неожиданно мелькнула в его голове мысль. – А ведь у него хватит ума нагрянуть прямо в офис и там начать задавать свои вопросы! Хорошо, если в этот момент в офисе не будет того полковника! Одним словом, нужно прямо сейчас позвонить шефу и предупредить. Пусть на всякий случай держит ухо востро. Жаль, что я не сообразил этого сразу. Надеюсь, Тимохин еще не успел добраться до шефа. Слишком много ошибок, слишком много!..»

Он сразу же бросился к телефону и набрал номер агентства. Голос шефа звучал настороженно, но спокойно. Впрочем, это спокойствие тут же сменилось удивлением.

– Не ожидал услышать тебя до вечера, – проворчал Тишков. – Что у тебя случилось? Иначе ты бы не стал звонить. Только не говори, что ты сегодня не сможешь заняться мальчишкой. Я не хочу об этом даже слышать!

– Разговор совсем о другом! – сердито оборвал шефа Тренев. – У нас в конторе никто не появлялся? Нет? Ну, слава богу!.. А вот у меня был гость. Брат Тимохина. Чуешь, чем это пахнет?

Тренев не мог видеть лица шефа, но его молчание тоже было достаточно выразительным. Шеф молчал не меньше четверти минуты, а потом мрачно спросил:

– Что ему известно?

– Он сумел разузнать, что я был с его братцем в «Лазурном», – сказал Тренев. – Практически он обвинил меня в его смерти. Вернее, он обвинил нас всех.

– Постой-постой! Как так – сумел разузнать?! – воскликнул Тишков, и в его голосе Тренев услышал неприятные обвинительные нотки. – Ты понимаешь, что ты говоришь? Если он сумел, то сумеет кто угодно другой!

– О чем я тебе и намекаю, – буркнул Тренев. – И учти, если он явится в офис, его нужно нейтрализовать как можно быстрее, пока его не услышали чьи-нибудь уши.

– Ты предлагаешь мне прикончить его? – язвительно спросил Тишков.

– Ни в коем случае! Его нужно успокоить. Мне это удалось. Удастся и тебе, только не надо нервничать. Он ничего точно не знает, руководствуется только предположениями.

– А ты не боишься, что он пойдет с этими предположениями в ментовку?

– Он не такой уж ангел, чтобы туда идти. Или ты забыл, что он оказывал нам некоторые услуги?

– Подумаешь, услуги! Пару раз навел на нужных людей! По сравнению с убийством брата это семечки, и ты это прекрасно понимаешь!

– Значит, нужно сделать так, чтобы он не пошел в милицию! – уже с некоторым раздражением бросил в трубку Тренев. – Успокоить, убедить, что мы никоим образом не могли быть заинтересованы в смерти его брата, что мы в нем души не чаяли…

– Ты будешь меня учить, что мне теперь делать? – неожиданно зловещим голосом перебил его вдруг Тишков. – А не тебе ли я приказывал довести скорбную весть до сведения Тимохина? Что ты мне на это сказал? Кажется, ты меня успокоил – заверил, что все будет тип-топ, без приключений… А не ты ли заварил всю эту кашу с самого начала, хотя мог бы и пошевелить мозгами? Хоть один раз в жизни, а?

– Так я и думал, что в козлы отпущения запишут именно меня! – в сердцах воскликнул Тренев. – Да плевать мне было на все! Это ты запаниковал, когда я доложил тебе про актрису. Ты приказал немедленно от нее оторваться и прислал этих придурков – Слона и Коляна! А теперь ты все выдаешь за мою инициативу? И насчет Тимохина решение принимал тоже ты…

– Ну все! – грубо оборвал его Тишков. – Это не телефонный разговор. Я сейчас сам к тебе подъеду. Будь дома и никуда не уходи. Этот вопрос нужно решать срочно и окончательно. Мы играем с огнем!

В трубке раздались гудки, но Тренев не мог оставить последнее замечание без ответа. Он уставился в окно, словно видел там лицо своего шефа, и сказал убежденно:

– О чем умные люди предупреждали давным-давно, между прочим! Милое дело – кулаками после драки махать!

Он покачал головой и вздернул руку, чтобы посмотреть на часы. Шеф не будет мчаться сломя голову, решил он, значит, минут двадцать-тридцать в запасе у него есть. Можно привести себя в порядок, а заодно и собраться с мыслями. Все они, включая его самого, потихоньку начинают впадать в панику, а ведь ничего страшного еще не произошло. Идет нормальная борьба за выживание, и тот, кто имеет характер, кто умеет рассчитывать силы, кто способен на маневр, тот и победит. То же самое он и скажет шефу, когда тот придет сюда и начнет махать руками, ища козла отпущения.

Тренев подошел к столику, где стояла бутылка, и плеснул себе виски. Глоток спиртного взбодрил его. Тренев сбросил пиджак и убрал в потайной шкафчик пистолет.

Он собирался раздеваться и дальше, но в тот момент, когда он расстегивал последнюю пуговицу на рубашке, запел дверной звонок.

Как ни уговаривал себя Тренев держаться хладнокровно и с достоинством, этот звук подействовал на него, точно ожог. На лице его появилась болезненная гримаса, он дернулся, потом на секунду застыл и наконец направился в прихожую, размышляя на ходу: «Черт знает, что сегодня за день! Неужели это Тишков? Как он успел так быстро добраться? Только что разговаривали. Нет, он никак не мог успеть сюда из офиса за пять минут. Кто же это может быть? Может, кто-то из соседей и я зря нервничаю?»

Он подошел к двери, посмотрел в глазок – темная фигура стояла почти впритык к двери, и угадать, кто это, было невозможно. Тренев и не стал угадывать.

– Кто там? – мрачно спросил он.

Ответ был более чем неожиданным.

– Тренев, открой! – послышался из-за двери спокойный голос Тимохина. – Я забыл у тебя одну вещь.

Тренев быстро оглянулся, точно за спиной у него кто-то стоял. Холодок в груди сигнализировал, что здесь что-то нечисто. Но соображать нужно было быстро, без суеты – Тимохин и без того измучился подозрениями.

«А может, это и кстати? – вдруг подумалось Треневу. – Пускай. Подъедет шеф – пусть увидит все своими глазами и услышит своими ушами. Пусть».

Он открыл дверь. Прямо с порога Тимохин размахнулся, словно собираясь послать мяч в самую дальнюю лунку, и нанес Треневу удар в голову. А поскольку в руке у него был зажат пистолет, то удар получился сокрушительный. Тренев отлетел к стене, ткнулся в нее плечом и медленно сполз на пол. Тимохин перешагнул порог и запер за собой дверь.

– Тогда впусти меня! – требовательно произнес Тимохин, наклоняясь поближе к домофону, чтобы не привлекать внимания прохожих.

По правде говоря, никого, кроме Гурова и Крячко, рядом с ним в этот момент не было. Да никто и внимания не обращал на хмурого человека в куртке, пытающегося войти в подъезд многоэтажного дома. Никто, кроме упомянутых уже Гурова и Крячко, а также еще двух оперативных работников, которые сидели в белом фургончике, разрисованном безобидными радостными надписями вроде: «Играйте с нами и выигрывайте!», «Лотерея „Золотой ключ“ и что-то еще в этом духе. Фургон стоял в двух шагах от подъезда, его все видели, но так же, как и на Тимохина, никто не обращал на него никакого внимания.