Бернард Корнуэлл - Хаос ШАРПА

— Я всегда готов вознаградить за верную службу, — ответил Кристофер.

Оба они остались довольны своим союзом, несмотря на то, что сейчас, когда они в толпе отступающих, поднимались в горы под дождём и порывами ветра, удача, казалось, отвернулась от них, и впереди не ждало ничего, кроме голода и холодных, мокрых скал Сьерра де Санта Каталина.

Позади них, на дороге от Опорто до Амаранте, колеи, оставленные фургонами и каретами, заполняла дождевая вода. Раненые французы, тревожно озираясь, молились о том, чтобы британцы в своём преследовании опередили крестьян. Но крестьяне были ближе, чем красномундирники, намного ближе, и скоро за струями дождя показались тёмные фигуры с блестящими ножами в руках.

Под дождём из мушкета не выстрелишь. Над дорогой послышались крики.

Шарп с удовольствием взял бы Хэгмэна в погоню за Кристофером, но старый браконьер ещё не совсем оправился от раны. Пришлось отобрать двенадцать самых толковых и крепких стрелков, и все они громко жаловались на свою несчастную судьбу, когда он назвал их имена ранним дождливым утром, потому что во рту чувствовался кислый вкус вчерашнего вина, головы болели, а настроение было поганое.

— У меня ещё хуже, — предупредил их Шарп. — Так что отставить к чёрту нервы.

С ними шли Хоган, лейтенант Висенте и трое его людей. Висенте сообщил Хогану, что на рассвете в Брагу по хорошей дороге отправляются три почтовые кареты, а почта передвигается, как известно, быстро. Почтари перед выездом в Брагу выбросили мешки с почтой, адресованной французам, и в каретах, к счастью, нашлось место для солдат, которые, рухнув на мешки, сразу заснули.

Они проехали через остатки оборонительных рубежей на северной окраине города во влажной предрассветной полутьме. Дорога была хорошая, но почтарям то и дело приходилось останавливаться, потому что партизаны перегородили дорогу срубленными деревьями. На расчистку каждой такой баррикады уходило по полчаса, а то и больше.

— Если бы французы знали, что Амаранте пал, они отступили бы по этой дороге, и мы б их никогда не поймали, — сказал Хоган Шарпу. — Заметьте, мы пока не знаем, отступил ли вслед за остальными гарнизон Браги.

К счастью, отступил. Почта прибыла в сопровождении отряда британской кавалерии, которых бурно приветствовали местные жители, чью горячую радость не охладил даже непрекращающийся дождь. Хоган в его синем мундире военного инженера был принят за французского военнопленного, и в него полетели ошмётки конского навоза, но Висенте удалось убедить толпу, что Хоган — англичанин.

— Ирландец, уж извините! — запротестовал Хоган.

— Это одно и то же, — отмахнулся Висенте.

— Слава Богу, нет! — сказал, передёрнув плечами в показном отвращении, Харпер и расхохотался, потому что теперь толпа настаивала на том, чтобы нести Хоган на руках.

Большая дорога шла из Браги на север через границу до Понте-Ведра, но на востоке множество троп поднимались в горы, и одна, как обещал Висенте, должна привести к Понто Нова. Но по ней же будут пытаться пройти и французы, поэтому Висенте предупредил Шарпа, что им, возможно, придётся сойти с тропы.

— Если повезёт, мы доберёмся до Понто Нова за два дня.

— А до Сальтадора? — спросил Хоган.

— Ещё один неполный день пути.

— А сколько понадобится французам?

— Три дня. — Висенте перекрестился. — Молюсь, чтобы им потребовалось три дня.

Они переночевали в Браге. Сапожник отремонтировал их ботинки, сделав новые подмётки из лучшей кожи и подбив гвоздями, чтобы они меньше скользили на сырых склонах — и не взял за это денег. Он, верно, проработал всю ночь до утра, потому что ко всему прочему подарил Шарпу кожаные чехлы для винтовок и мушкетов. Стрелки, конечно, заткнули дула от дождя пробками и обернули ружейные замки лоскутами кожи, но чехлы были гораздо лучше. Сапожник промазал швы овечьим жиром, сделав их водонепроницаемыми, и Шарп со стрелками радовались этим подаркам, как дети. Им нанесли столько продовольствия, что большую часть они отдали священнику, который пообещал раздать её бедным. Рассвет встретил их моросящим дождём. Хоган, едва не касаясь ногами земли, ехал на зстеленной одеялом спине крепкого мула с мерзким нравом и бельмом на глазу, которого подарил ему мэр Браги. Хоган предлагал использовать животное для перевозки оружия, но инженер среди них был старше всех и, и, зная, что ходить ему уже тяжеловато, Шарп настоял, чтобы он ехал верхом.

— Понятия не имею, что нас ждёт, — говорил, поднимаясь в каменистые холмы, Хоган Шарпу. — Если мост в Понте Ново будет взорван, французы рассеются, спасая свои шкуры, и нам будет весьма трудно отыскать в этом хаосе мистера Кристофера. Но мы должны попробовать.

— А если не взорвут?

— Мы перейдём этот мост, когда до него доберёмся. — Хоган рассмеялся. — О, Господи, я начинаю ненавидеть этот дождь. Вы когда-нибудь пробовали взять понюшку табака под дождём, Ричард? Словно кошку тошнит.

Они шли на восток через широкую долину окружённую, точно стенами, цепью высоких холмов с грудами серых валунов на гребне. Южнее через тучные пастбища бежала чистая и глубокая речка Кавадо. Местность успели разграбить французы, так что ни коровы, ни овцы не объели весеннюю травку. Когда-то богатые деревни почти обезлюдели; те немногие, кто остались в родных местах, проявляли осторожность. Хоган, как Висенте и португальские солдаты были в синем, но форму такого же цвета носил враг, а стрелков в зелёных куртках можно было принять за спешенных драгунов. Большинство местных было уверено, что британцы носили красные мундиры, поэтому сержант Мачедо, предвидя осложнения, отыскал в Браге португальский флаг и прикрепил к древку из срубленного молодого ясеня. Узнав изображённые на флаге затейливый португальский герб, увенчанный большой золотой короной, а потом поговорив с Висенте, крестьяне были готовы сделать для солдат всё, что в их силах.

— Ради Бога, попросите их не приносить вино, — напомнил Шарп Висенте.

— Я уверен, что они хорошо к нам относятся, — заметил Харпер, когда они прошли через очередную деревеньку, где навозные кучи поднимались выше хижин. — Не как испанцы. Те принимали нас весьма прохладно, ублюдки. Не все, конечно, но некоторые.

— Испанцы не любят англичан, — пояснил Хоган.

— Не любят англичан? — удивился Харпер. — Значит, они не ублюдки, а просто осторожные ребята? А португальцам, сэр, англичане нравятся?

— Португальцы ненавидят испанцев, — сказал Хоган. — Когда у вас есть большой сосед, которого вы терпеть не можете, вам нужно найти друга, настолько большого, чтобы он мог вам помочь.

— А кто может стать большим другом для Ирландии, сэр?

— Бог, Сержант, — ответил Хоган. — Только Бог.