Линчевский Дмитрий - Солнечный удар

- Андрюша, мы все здесь, - послышался сзади тихий женский голос.

Полынцев обернулся. Эстонка, выглянув из своего номера, призывно махала ему рукой.

Было бы предложено.

Войдя в комнату, Андрей увидел невеселую картину. На кровати, шашлыком на шампуре, теснилась вся вчерашняя компания. А за столом напротив сидел молодой лысоватый мужчина и поедал ее хмурым взглядом. Это пахло неприятностями. Плешивый, судя по возбужденному, как уголовное дело, лицу, был сотрудником милиции. Отсюда вывод - совершено преступление. На месте нет Аркадия, значит - что-то связанное с ним. Осталось выяснить - что именно.

- Я так понимаю, еще один герой вчерашней пьянки заявился, - бесцеремонным тоном сказал плешивый, заметив в дверях растерянного Полынцева.

Андрей не любил, когда незнакомые люди, тем более сотрудники милиции, начинали разговор в столь бестактной манере. Изжогу вызывала сама форма общения: пренебрежительная, надменная с начальственными нотками. Ладно б, он так с крутыми бандитами разговаривал, ведь нет же - с ними, наоборот, через 'будьте любезны'. А вот с безобидными, попавшими в трудное положение людьми - запросто. Вон, пожалуйста, Вика с Юлей сидят, перепуганными глазенками хлопают, того и гляди, сейчас расплачутся. Нагнал, наверное, жути - рад, ухмыляется. Ну, что ж, как говаривал старшина в армии: 'Каждый сапог должен знать свое место в строю'. Придется расставить все по уставу.

- Являются только привидения и чертики в горячке, а люди приходят, - сказал Полынцев, засунув руки в карманы.

- Остряк, что ли? - вскинул брови мужчина. - Я б на твоем месте так не веселился.

- Тыкать будешь пальцем в ж... - Андрей осекся, дернув взглядом на женщин, - в небо. А со мной - на 'вы', и через 'пожалуйста'.

- Ты с кем так разговариваешь? - покраснел от возмущения плешивый. - Ну-ка, быстро сел и замолк!

- Ну-ка, быстро встал и представился, пока я тебя не выкинул отсюда, как хамло трамвайное.

Глаза Юли засветились благодарностью к Андрею. Ведь правда, и без того все было плохо: страшное убийство, жуткое лицо Аркадия, бессонная ночь - пока приехала милиция, пока осмотрела место происшествия, записала показания - спать легли только под утро. А тут пришел еще этот, поднял всех с постели и начал допрашивать по-второму кругу. Что особенно неприятно - обращался фамильярно, какие-то пошленькие намеки отпускал по-поводу интимных связей Аркадия Эдуардовича. Грозился тюрьмой, большими сроками. В общем, вел себя так, будто перед ним сидели настоящие преступники.

- Андрюша, - негромко сказала Яна, указав взглядом на мужчину. - Это оперуполномоченный из местного райотдела.

- А у него что, на лбу кокарда нарисована? - огрызнулся Полынцев и сделал шаг вперед, намереваясь выкинуть гостя из комнаты. На самом же деле прекрасно понимая, что до этого не дойдет. Такие субчики ходили гоголем только перед тихонями, а когда встречали на пути гвоздь - сдувались как покрышки. Так, собственно, и вышло.

Плешивый выдернул из кармана удостоверение и, закрывшись им, словно крестом от нечистой силы, хрипло выкрикнул.

- Вот, смотри!

- Теперь вижу, - спокойно сказал Андрей, разглядывая фотографию. - Старший лейтенант Побрякушкин.

- Погремушкин.

- Тоже неплохо, - кивнул Полынцев и показал свои документы.

- Участковый уполномоченный, лейтенант милиции, - вслух прочитал оперативник. - А ведешь себя, будто генерал какой.

- Разница между мной и тобой, Побрякушкин, - нравоучительным тоном произнес Андрей...

- Погремушкин, - настойчиво поправил сыщик.

- Тем более. В том, что я не отличаю генералов от простых работяг - со всеми разговариваю вежливо. А ты нет.

- Лекции мне еще почитай, - достал из кармана платочек плешивый. - Иди лучше, объяснение пиши. Приятеля вашего ночью убили.

- Аркадия?!

Андрей сел на край стола, прямо перед носом у растерянного коллеги. Это выглядело, по меньшей мере, вызывающе. Ничего, пусть похлебает кашу, которую для других заваривал.

- Глухарь?

- Висяк, - недовольно кивнул Погремушкин, вытаскивая из-под ноги нахала смятые протоколы.

- Хулиганка?

- Гоп-стоп.

- Со смертельным?

- Да. Камнем в висок.

- Гопота?

- Не похоже, - плешивый, кашлянув, обратился к притихшей компании. - В общем, мы с вами обо всем договорились, если понадобитесь - вызову. Пока можете быть свободны.

Юля с удовольствием послушала бы их беседу и дальше, ей так понравилось и про 'Побрякушкина', и про 'хамло трамвайное', и про непонятные 'гопы' со 'стопами'. Но велено было уходить. Спорить ведь не станешь...

- Так ты говоришь, не похоже, чтоб шпана навалилась? - напомнил вопрос Полынцев, когда невеселая компания удалилась из номера.

- Угу, - кивнул Погремушкин. - У него шея оказалась свернутой.

- Фью-уть, - присвистнул Андрей. - Странно.

- Вот и я говорю - зачем камнем бить, если голову уже скрутили? И еще - вроде бы ограбили, как положено: карманы вывернули, лопатник забрали - все нормально. А золотые котлы и гайку не тронули. Вот и думай после этого, кто там был.

Полынцев заметил, что плешивый с удовольствием пользуется блатной 'феней'. Наверное, думает, что этим свой профессионализм показывает, а на самом деле - плинтусный уровень: дрессируя собак, сам залаял. Чтоб по фене ботать, не надо институты заканчивать, ею каждый (извините) баклан владеет. А ты попробуй литературным языком разговаривать, да так, чтоб люди рот от удивления раскрывали - вот это будет уровень. Андрей к нему стремился, правда, пока не очень получалось. Так он и институт еще не закончил - только на третий курс заочного отделения перешел. Как там учил профессор Марцев на лекциях по праву: 'Убирая дерьмо, чаще мойте руки, иначе въестся в кожу'. Вот именно.

- Не успели снять - вот и вся разгадка, - рассудил Полынцев, отряхивая невидимую грязь с ладоней.

- А, между прочим, с какой стати я тебе все это рассказываю? - неожиданно спохватился плешивый. - Может, ты и есть самый главный душегуб. Ведь ушел же из номера к тому времени?

- Ушел, ушел, - задумчиво подтвердил Андрей. - Слушай, а территорию отработали, никто случайно приметы не срисовал?

- Как обычно, нет...

Юля плюхнулась в свою кровать и устало выдохнула. Как же хорошо, вот так растянуться на матрасе после нескольких часов сидячей пытки. Нет, казалось бы, нужно горевать по умершему Аркадию, а она радуется, что вырвалась из рук милиции. Да, здорово у них получается одни стрессы другими перебивать - не захочешь связываться.

- Вика, ты не спишь?

- Нет, - сонно откликнулась подруга.

- А чего он от нас хотел? Думал, мы Аркадия убили, что ли?

- Угу.

- Он что, дурак?

- ...

- Вика?

- Угу.

Кажется, бедняжка уже во сне бормочет. Умаялась. Вообще-то она молодец, хорошо держалась и ночью, в парке, и утром, на допросе. А вот Яна как-то скисла, да и мужчины оказались не на высоте. Елисей вообще трясся, как неврастеник, наверное, боялся, что на работу сообщат. Будто взрослый человек не имеет право выпить на курорте. А может, не зря боялся? Ведь не было же его в номере, когда убийство произошло. Хотя, что ему плохого сделал Аркадий? Ерунда. Наслушалась этого Побрякушкина-Погремушкина, теперь все вокруг подозрительными кажутся. Надо будет подробно расспросить Полынцева о том, что ему этот плешивый рассказал. Вдруг и правда, убийца среди своих затесался? Например - Вахтанг, его ведь тоже в номере не было. Мог убить? Конечно, мог. У него-то конкретный зуб на Аркадия имелся, из-за Янки. Нет, пожалуй, так рассуждать бессмысленно, нужно посоветоваться с профессионалом. Где его там черти носят?