Бен Ричардс - Серебряная река

– Куда же я могу деться?

«Туда, где ты издеваешься над сексуальными рабынями, мерзавец». Бесенок Ника, как кошка, вскочил ему на колени.

– Ну, мало ли где вы бываете.

Джеймс медленно кивнул. Он покачал золотой цепочкой на запястье.

– Значит, ты журналист? Знаем мы вас, всюду болтаетесь и суете нос в чужие дела.

– Ну, вообще-то это не совсем так…

– Они меня никогда особенно не беспокоили. В смысле, журналисты. Но если бы они стали совать свой нос в мои дела, тогда совсем другое дело. Как ты сказал, в какой газете ты работаешь?

– Я не называл никакой газеты. Я независимый журналист.

– Ах независимый. – Джеймс закатил глаза. – Понятно. – Роджер снова засмеялся.

– Да хватит, – попытался слабо возразить Ник. Джеймс замер и несколько раз моргнул, наклонив голову и устремив на Ника свирепый взгляд.

– Что ты сказал?

– Ничего особенного. Я сказал…

Джеймс встал со стула.

– Ты что… – Он ткнул в Ника пальцем. – Ты сейчас сказал мне… – он показал теперь на себя, – …что хватит?

Ник побледнел и ничего не отвечал. В горле у него пересохло. Вдруг Терри Джеймс разразился хохотом.

– Посмотри на него, Роджер, он весь побелел, – Джеймс пару раз шлепнул Ника по щекам. – Так у тебя кровь прильет снова к лицу. Я тебя просто подразнил.

Ник слабо улыбнулся, а Роджер захохотал так, будто это был розыгрыш такого отменного качества, что его надлежало поместить в бутылку, заткнуть пробкой и сделать наклейку.

– Однако нам действительно нужно двигаться. Ну пока… Пиноккио.

Ник изобразил улыбку, когда эти двое встали и Джеймс поправил на себе пиджак. Когда они уходили, Джеймс обернулся к нему со стеклянным взглядом.

– У Пиноккио была еще одна черта, которая у вас с ним, похоже, общая. Он был дерьмовой лживой половой тряпкой. До встречи.

И они ушли, а журналист остался сидеть в баре, стиснув рукой бутылку пива.

Ник попытался трезво разобраться в ситуации. Они явно что-то пронюхали; должно быть, их предупредил Кинч. Но что именно сказал им Кинч? Что стало им известно? Нужно было как-то выбраться из клуба. А если они следят за ним и как раз этого и ждут, чтобы затащить в узкий проход и наказать в том же духе, как они поступили с Натаном Клеменсом? К собственному удивлению, Ник чувствовал себя спокойно. Он подозвал бармена.

– А где Тревор? Он сегодня не работает?

– Должен работать, но пока не появлялся. Хотите что-нибудь выпить? Возможно, он придет позже.

– Нет, спасибо. – Ник беспокоился за НВ. Если они вышли на Ника, то могли обнаружить и его связь со старшим барменом. Он огляделся. Никто не смотрел в его сторону, и никакого наблюдения не заметно. Но они явно играли с ним, и последнее замечание было недвусмысленным. С другой стороны, это могло быть просто предупреждением, советом убираться из клуба подобру-поздорову. Ник допил пиво и пошел наверх, проталкиваясь к выходу из клуба через толпу новых посетителей. Охранники у центральной двери следили за ним, и он просто физически чувствовал на себе их взгляды. Один из них улыбнулся и, как показалось, слегка покачал головой. У Ника не хватило духа идти дальше, и он повернул назад.

Возвращаясь через бар верхнего этажа, он увидел у стойки Джоан Салливан. Она ждала, когда принесут заказ. Ник вспомнил, как она стояла перед ним, и почувствовал острую боль. Подойдя к девушке, он потянул ее за руку. Джоан резко обернулась, но на ее лице ничего не отразилось.

– О, это ты! Как ты здесь оказался?

– Мне бы хотелось уйти отсюда как можно скорее. Кажется, твой приятель знает, как я здесь оказался, да?

Она пожала плечами.

– Понятия не имею, что он знает и чего не знает. Он со мной об этом не разговаривает. Это не мое дело.

– И Крис Гейл тоже?

Джоан вспыхнула и впервые посмотрела ему в лицо. Потом перевела взгляд туда, где стояла пара охранников.

– Поосторожней в разговорах. Я могу позвать кого-нибудь из тех ребят…

– Хочешь сказать, как ты сделала это с Крисом? Только тогда ты позвала его, чтобы вывести кое-кого наружу, и теперь он сидит в камере. Ты знаешь, я его навестил. Мы с ним поговорили. Хочешь узнать, как он поживает? Что он чувствует там, отбывая пожизненное заключение за преступление, которое совершили твой дружок-гангстер и двуногое животное, которое он за собой таскает? Ты подставила его, потому что боялась последствий. Джоан зло засмеялась.

– Ну да, тебе легко говорить. Что ты знаешь о последствиях? Ты ничего не понимаешь и не представляешь, что поставлено на карту. Думаешь, ты во всем разобрался? Да ты и близко не подошел к истине. Беги лучше домой к своей девчонке и не лезь куда не надо.

– Это все брехня. – Ник почувствовал, как у него внутри растут ярость и напряжение. – Ничего тут нет сложного. На самом деле все очень просто. Тоже мне сложности: испугалась за свою шкуру и нашла козла отпущения.

– Ох, люблю, когда ты говоришь в таком стиле, – она засмеялась и поглядела на кольца на своей руке. – Если ты вляпался в неприятности с Терри, я тебе ничем помочь не могу. Я тебя не звала сюда шпионить. И не просила Криса Гейла хвастать обо мне каждому встречному-поперечному. Я не обязана расплачиваться за то, что он не умеет держать рот на замке. Если Крис наконец-то научился это делать, тем лучше для него. Думаешь, ты самый умный – стоишь тут, предъявляя мне всевозможные обвинения, и объясняешь, как я должна была себя вести? Тебя послушать, так весь корень зла во мне и винить во всем нужно только меня.

Какая-то девушка подошла и встала рядом. Она видела, что подруга сильно возбуждена разговором. Она была тоже привлекательна, но рядом с Джоан казалась неловкой и неуклюжей.

– У тебя все в порядке, Джо? – спросила она, неодобрительно глядя на Ника.

– Все прекрасно. – Джоан протянула ей стакан. Она повернулась, чтобы уйти с подругой, но Ник схватил ее за руку.

– Еще один вопрос. Меня беспокоит Тревор. Старший бармен. Я должен был с ним сегодня встретиться, но он не пришел. Они его…

Джоан рассмеялась и взглянула Нику прямо в глаза.

– Не беспокойся о Треворе. У нас с ним есть одна общая черта. Тревор умеет позаботиться о себе. У тебя, по-моему, своих проблем достаточно, чтобы беспокоиться о ком-то еще.

Ник посмотрел, как Джоан уходит, как ее тело движется под одеждой, как она несколько надменно покачивается на ходу, и вернулся в бар. Он понял, что его ждут крупные неприятности.

– Этот rubio [86]снова пришел, – говорит мне Панчо, жуя сэндвич с сыром, солеными огурцами и луком. Мы сидим с ним в убогой комнатушке на задах клуба, где хранится наш инвентарь для уборки. Панчо пристрастился к некоторым видам английской еды, особенно к готовой к употреблению пище, пресервам и всяким джемам, которые мажут на бутерброды. Раз он начинает находить что-то хорошее в Англии, это свидетельствует о том, что парень забывает Софи. Он рассказывает о достоинствах рыбных палочек, пирожков с мясом и почками, хрустящего картофеля с солью и уксусом, маринованных луковиц и яиц по-шотландски. Особенно Панчо нравится паста для сэндвичей – «совершенно изумительно», как сказал он однажды, что, по-моему, является некоторым преувеличением.