Карин Слотер - Без веры

— Она задохнулась, — опустив подробности, сообщил начальник полиции.

— Мое дитя! — рыдала миссис Беннетт. — Моя бедная Эбигейл!

Хлопнула сетчатая дверь, и в гостиную вошли убиравшие хлев подростки. Взрослые подпрыгнули, будто услышав выстрел.

Первым заговорил Эфраим, отчаянно пытаясь сохранить остатки хладнокровия.

— Зек, тебе, кажется, говорили про дверь?

Мальчик прижался к ноге Льва. Маленький, худой, а руки тонкие, как прутики. Высокий рост отца в нем пока не проявился.

— Извините, дядя Эф!

— Прости, папа, — эхом отозвалась девочка, хотя дверью хлопнула явно не она. Бекка еще худее двоюродного брата, и даже плохо умеющая определять возраст Лена подумала, что на четырнадцать девочка никак не тянет.

Зек во все глаза смотрел на тетку, его бледные губы дрожали. Он явно чувствовал, что что-то не так, и жалобно всхлипывал.

— Иди сюда, малыш! — позвала Рейчел, усаживая племянника на колени. Обняв худенькие плечики, она пыталась его утешить, хотя сама с трудом сдерживала слезы.

— Что случилось? — спросила жмущаяся к двери Бекка.

Лев погладил ее по голове.

— Господь забрал твою сестру к себе.

Глаза девочки расширились, рот открылся, и она прижала руку к животу. Бекка пыталась что-то спросить, но слова не шли.

— Помолимся вместе! — предложил Лев Уорд.

— Что? — прошептала Ребекка, из которой будто выкачали воздух.

Отвечать никто не собирался. Все, кроме девочки, склонили головы, но проповеди Льва детектив Адамс не услышала: в этом доме молились молча.

Пока семья взывала к Всевышнему, малышка так и стояла, прижав руку к животу.

Не зная, что делать дальше, Лена вопросительно взглянула на Джеффри. Ей было очень не по себе. Хэнк перестал водить их с Сибиллой в церковь после того, как маленькая Лена разорвала Библию своей подруги. С тех пор религиозных людей она видела только в участке.

Пригубив лимонад, Джеффри пожал плечами, а потом несколько раз сглотнул, пытаясь избавиться от кислого вкуса.

— Извините, — опомнился Лев. — Чем мы можем помочь?

Начальник полиции заговорил без запинки, будто читая с листа:

— Мне понадобятся сведения обо всех работниках фермы. Затем хотел бы побеседовать с теми, кто на протяжении прошлого года так или иначе общался с Эбигейл. Нужно обыскать ее комнату, а также забрать компьютер, о котором вы говорили, чтобы проверить, не познакомилась ли она с кем-то по Интернету.

— Ее никогда не оставляли одну у компьютера, — возразил Эфраим.

— И все-таки, мистер Беннетт, лучше проверить.

— Эфраим, они ведь привыкли к тщательности, — вмешался Лев. — Решать, в конце концов, тебе, но, думаю, мы должны помочь хотя бы для того, чтобы сузить круг подозреваемых.

— Не возражаете пройти тест на детекторе лжи? — тут же воспользовался ситуацией Джеффри.

— Думаю, это ни к чему! — едва не рассмеялся Пол.

— Говори, пожалуйста, за себя! — неожиданно взорвался проповедник. — Мы сделаем все, чтобы вам помочь.

— Не думаю… — начал возражать младший брат.

Эстер расправила плечи, подняв опухшее лицо и красные глаза.

— Пожалуйста, не ругайтесь…

— Мы и не ругаемся, — проговорил адвокат, хотя казалось, что он лезет в драку. За годы службы Лена не раз видела, что горе обнажает истинную сущность людей. Почувствовав напряжение между Полом и его старшим братом, детектив стала гадать: это обычное соперничество или что-то более серьезное. Судя по тону Эстер, это далеко не первая ссора.

Лев понизил голос, но обратился не к брату, а к детям:

— Ребекка, может, отведешь Зека во двор? Там тетя Мэри, и, думаю, ей нужна помощь.

— Подождите! — остановил ее Джеффри. — Хочу задать ей несколько вопросов.

Пол по-хозяйски положил руку на плечо племянницы.

— Задавайте, — сказал он, своим тоном показывая, что инспектор здесь на коротком поводке.

— Ребекка, — произнес Толливер, — не знаешь, твоя сестра с кем-то встречалась?

Девочка взглянула на дядю, будто спрашивая у него разрешения.

— Вы имеете в виду с парнем? — наконец подняв глаза на гостя, переспросила она.

— Да, — кивнул Толливер, но Лена понимала: они даром теряют время. Девочка ни за что не будет откровенничать перед родственниками, особенно если она не из послушных. Единственный способ выбить из нее правду — поговорить наедине, но детектив искренне сомневалась, что Пол или кто-то из мужчин это позволит.

И снова, прежде чем ответить, Бекка взглянула на дядю.

— Эбби не разрешали встречаться с молодыми людьми.

Даже если Джеффри и заметил, что на вопрос девочка фактически не ответила, то никак это не выдал.

— Тебе показалось странным, что она не появилась на ферме в отсутствие родителей?

Лена наблюдала за рукой Пола на плече девочки: давит или нет? Трудно сказать…

— Ребекка! — окликнул Джеффри.

— Я решила, она передумала, — подняв подбородок, отозвалась девочка. — Неужели…

— Да, боюсь, что да, — кивнул Толливер. — Поэтому нам нужна твоя помощь, чтобы узнать, кто это сделал.

Глаза девочки наполнились слезами, и, увидев их, Лев растерял все свое хладнокровие.

— Может, хватит…

Начальник полиции кивнул, и Уорд сказал девочке:

— Милая, отведи Зека к тете Мэри. Все будет в порядке!

— Хочу заметить, наши данные о работниках довольно бессистемны, — проговорил Лев, когда разговор вернулся в прежнее русло. — С нас — еда и вода, с них — добросовестная работа. Вот и весь контракт.

— Вы что, не платите им? — вырвалось у Лены.

— Конечно, платим! — рявкнул Пол, которому, по всей видимости, уже приходилось отвечать на подобные вопросы. — Одни берут деньги, другие тут же жертвуют их церкви. У нас есть несколько работников, которые, прожив на ферме по десять — двадцать лет, ни разу не брали жалованье. В обмен на свой труд они получают безопасное жилище, семью и уверенность, что жизнь не проходит впустую. — Для пущей убедительности Уорд обвел руками гостиную, как совсем недавно его сестра. — Детектив, мы живем очень скромно. Наша цель — помогать другим, а не себе.

— И все-таки мы хотели бы переговорить со всеми, — откашлявшись, заявил Джеффри.

— Может, сейчас заберете компьютер, а завтра утром я пришлю вам в участок работников, которые общались с Эбби? — предложил Пол.

— А урожай? — спросил Лев и тут же пояснил: — Мы ведь сою выращиваем, а лучшее время для сбора — с рассвета до девяти утра. После этого молодые бобы обрабатывают и замораживают. Процесс очень трудоемкий, а технику мы почти не используем.

— А сейчас никак нельзя их опросить? — выглянув в окно, поинтересовался инспектор.

— Конечно, очень хочется добраться до сути дела, — вкрадчиво начал Уорд-младший, — но у нас тут производство.

— К тому же необходимо уважать наших работников, — добавил Лев. — Представляете, как некоторые из них отреагируют на ваше появление? Одни пострадали от неправомерных действий полиции, другие только что вернулись из заключения и всего боятся. У нас есть женщины и дети, которые, став жертвами домашнего насилия, так и не дождались помощи…