Наталья Берзина - Без права на защиту

Пот заливал лицо, тек противными липкими ручейками по спине. Сердце колотилось как сумасшедшее, стремясь вырваться из груди. От нечеловеческого напряжения к горлу подступала тошнота, но Виталий бежал. Теряя скорость, спотыкаясь, но бежал. Расстояние между ним и преследователями медленно, но верно сокращалось. Уже на деревенской улице Виталий оглянулся. Метров двести пятьдесят, максимум триста разделяло его и бегущего первым врача. Смахнув пот с глаз, Виталий зло ощерился и побежал дальше. Улица казалась бесконечной. По сторонам мелькали заборы, дома, деревья, но видел Виталий только краешек зеленых «жигулей», едва видневшийся из-за угла. И приближались они слишком медленно. Ноги уже налились свинцовой тяжестью. Мальчишка стал совершенно неподъемным и тянул к земле. В глазах плясали кровавые огоньки. Горло пересохло. Виталия шатало из стороны в сторону.

Рванув на себя дверцу, Виталий затолкал на заднее сиденье странно вялого, бесчувственного Ваньку и плюхнулся на водительское место. Ключ никак не попадал в замок. Вторая попытка, третья, ничего не получается! А врач уже совсем близко! Наконец удалось повернуть замок! Мотор послушно заурчал, Виталий оглянулся. Вот он! Уже подбегает! Ну сейчас! Врубив заднюю передачу, Виталий нажал педаль до упора и… Страшный удар по лобовому стеклу заставил его отвлечься. Триплекс покрылся морозным узором, просел внутрь салона. Большущее полено взлетело вверх и обрушилось теперь на боковое стекло. Мелкие квадратики стекла ударили в лицо. Неизвестно откуда взявшийся щуплый хозяин джипа заносил свое оружие для следующего удара. Ничего не видя перед собой, Виталий все же бросил машину куда-то. Полено бессильно скользнуло по заднему стеклу. Рев двигателя оглушил. Кое-как направив ослепленный автомобиль по улице, Виталий одной рукой, кровяня пальцы, выдавил исковерканное стекло на капот. Теперь видимость стала отличной, но в лицо ударил плотный поток воздуха.

Пыль клубилась следом. Ошалевшие куры с заполошным кудахтаньем разлетались в стороны. Старенькое авто швыряло из стороны в сторону. На заднем сиденье заворочался Ванька. Вырвавшись из деревни, Виталий, не снимая ноги с педали, вырулил на шоссе и теперь, уже не обращая внимания на кочки и выбоины, мчался вперед. Теперь Машка прибежит следом как привязанная. Деваться ей некуда! Теперь, когда Ванька служит приманкой, скрыться ей не удастся! Виталий уже ликовал, чувство радости и веселья захлестнуло его. Он даже не заметил, как на шоссе вырулил массивный джип.

Выбитое шоссе бросалось под колеса. Неровности долбили по рулевому колесу с такой силой, что Виталий едва его удерживал. Но самым неприятным было даже не это. Ветер, тугой, плотный, рвал лицо, выдавливал глаза, не давал ничего толком рассмотреть впереди. Прищурившись, Виталий гнал на максимально возможной скорости, ограничиваемой сейчас даже не мощностью движка, а его собственными глазами.

Джип Виталий увидел лишь тогда, когда тот, поравнявшись, начал потихоньку выдавливать «жигули» к обочине. Виталий не ожидал ничего подобного. Вжав голову в плечи, он попытался вырваться вперед, но высоченный джип легко начал его обходить, не давая выскочить на асфальт. Резко затормозив, он позволил себя обойти и, вильнув в сторону, попытался обогнать внедорожник слева…

Удар был не особенно сильным. Но вполне достаточным, чтобы уткнуться лицом в руль. Кровь из разбитого носа. Острая боль в груди. Вопль мальчишки, свалившегося на пол. Джип замер поперек дороги метрах в десяти впереди. Ярость хмельной волной ударила в голову. Виталий в мгновение ока оказался снаружи. На то, чтобы выдернуть из машины визжащего пацана, потребовались доли секунды. Когда из джипа вывалились врач и этот щуплый, мальчишка беспомощно барахтался в руках Виталия, а остро отточенная отвертка, прижатая к горлу, уже разорвала нежную детскую кожу.

– Назад! Я убью его! – закричал Виталий, лихорадочно ища выход.

– Успокойся, Виталий! Не дергайся! Мы тебе ничего не сделаем! – совершенно спокойно, словно у себя в кабинете, сказал врач.

– Не подходи! Еще шаг, и я его зарежу! – истошно кричал Виталий, не сводя глаз с рук врача, в которых что-то блестело. Он видел, что это не оружие. Просто какой-то предмет, от которого исходил странный, завораживающий свет.

– Виталик! Не кричи, мальчика испугаешь! – продолжал спокойно говорить врач.

Щуплый все время держался на полшага сзади, не высовываясь вперед.

«Трусит доходной!» – усмехнулся про себя Виталий.

А врач тем временем еще чуть-чуть сдвинулся вперед.

– Назад! Не подходи! – закричал Виталий, снова и снова поглядывая на сверкающий предмет. Непонятный интерес к нему побороть было уже почти невозможно.

Вот врач подбросил его. Шарик! Сверкающий зеркальный шарик! Теперь Виталий смог разобрать, что это! Одной рукой поймал. Снова подбросил. Снова поймал.

– Держи! – воскликнул врач и подбросил опять.

Щуплый легко выдвинулся из-за его спины и неуловимым движением поймал.

– Держи! – воскликнул щуплый и подбросил шарик.

Врач снова поймал.

– Держи! – воскликнул врач.

Шарик полетел вверх. Виталий невольно проследил глазами его полет… Правая рука, будто вырванная из плеча, почему-то оказалась за спиной… Отвертка выпала из мигом онемевших пальцев… Удар по горлу остановил дыхание… Голова запрокинулась… В глаза вонзилось нестерпимо синее бездонное небо… Страшно обрушилась на затылок земля…

Голос, далекий, приглушенный:

– Лей еще!

Водопад холодной воды обрушился на огромную, воспаленную, пульсирующую, словно налитый кипящей кровью сверкающий шар, голову. Из горла вырвался стон.

– Ну вот! Шевелится! Я же говорил, что ничего страшного!

– Ты его так приложил, что мне показалось, он последние мозги на асфальте оставит!

– Брось! Не сильно я его! Только чтобы не дергался! Главное, Ваню не повредили. Алена, как ребенок?

– Нормально, молодцом держится. Сейчас его Машенька успокаивает, вернее, он ее! – издалека донесся голос женщины.

Виталий попытался пошевелиться. Руки, чем-то стянутые, затекли и не слушались. С трудом открыв глаза, он увидел над собой расплывчатые тени.

Ужас! Наверное, только этим словом можно охарактеризовать то, что испытывала Мария, когда сидела рядом с Аленой, мчащейся не разбирая дороги вслед за джипом Глеба. Неужели все сначала?! Опять этот зверь появился в ее жизни! Разве не закончились ее мучения? Или это кара за то, что она попыталась стать сильной и независимой? Разве не хватило для нее и Вани тех страданий, что они перенесли только за последний год? Что теперь? Смириться? Склонить голову перед неизбежным? Почему именно сейчас, когда вокруг друзья, а рядом человек, который так много для нее значит, вновь пришла беда? Как могло случиться, что он опять нашел ее? Даже здесь, за городом! Вдруг это судьба? Злой рок, что пожизненно будет преследовать ее? Разве она не пыталась изменить свою жизнь? Разве не старалась, следуя советам Георгия, друзей, забыть, стереть из памяти весь тот кошмар, что был долгие годы неотъемлемой ее частью? И что в результате? Он похитил ее ребенка! Его невозможно остановить! Он, словно терминатор из фильма, всякий раз возникает из небытия, чтобы сломать, уничтожить все то, что она с таким трудом создавала! А вдруг он и есть ее наказание? Он всегда говорил, что наказание неотвратимо! Все верно! Так оно есть! Он, этот страшный человек, и есть ее рок, судьба, кара! Уж лучше смириться. Сдаться на его волю и ни о чем больше не мечтать, ни к чему не стремиться! Пусть эта кара наконец постигнет ее. Только бы остался жив Ванечка! Только бы с ним ничего не случилось! Пусть он заберет ее. Возьмет, если хочет, ее никчемную жизнь. Главное, чтобы с сыном ничего не случилось! Почему она тогда, после той страшной ночи, не умерла? Почему в тот момент, когда, растерзанная, оскверненная, сжимала в руке кухонный нож, не сделала того, что намеревалась? Испугалась? Так вот теперь придется выполнить то, что предначертано! Только бы спасти сына!