Марк Фишер - Психиатр

Быть свидетелем ему довелось впервые, но можно сказать, что все это его скорее забавляло, судя по тому, что вся серьезность сложившейся ситуации никоим образом не отразилась в его веселых глазах.

— Доктор Гоулд, вы работаете на фармацевтическую компанию «Уэллкорп», если не ошибаюсь?

— Да. Уже десять лет.

— И вы возглавляете отдел, который трудился над разработкой медикамента под названием мнемониум, не так ли?

— В точности так. Будучи медиком и химиком, я возглавляю отдел, который последние пять лет посвятил разработке этого препарата.

— Доктор, учитывая то, что данный препарат неизвестен широкой публике, не могли бы вы, в интересах суда и присяжных заседателей, дать нам его краткое описание, начиная с его терапевтического назначения?

— Хорошо, мнемониум — это новый продукт, но можно сказать, что он несколько похож на один известный препарат, а именно прозак. Конечно, они различны во многих аспектах. Мнемониум был создан, чтобы контролировать посттравматические стрессы…

— Можете ли вы объяснить суду, что вы понимаете под выражением «посттравматический стресс», доктор?

— К примеру, предположим, что вечером на улице на женщину напал какой-то мерзавец, ударил ее и вырвал сумочку. Существует большая доля вероятности, что эта женщина окажется под сильным впечатлением от происшедшего и у нее разовьется страх перед вечерними выходами из дома. Этот страх может превратиться в некое подобие фобии и длиться годами, даже всю жизнь. Вот характерный пример посттравматического стресса. Я сейчас говорю об ограблении, а ведь бывают случаи, сопряженные с более тяжелыми травмами.

— Например, разрыв любовных отношений, развод?

— Да.

— Но как именно действие мнемониума позволяет контролировать посттравматический стресс?

— Мне не хотелось бы влезать в научные дебри и медицинскую эзотерику, но упрощенно скажем, что мнемониум должен воздействовать на краткосрочную память, не затрагивая, конечно, сам фундамент личности. В примере, который я только что привел, если бы в течение нескольких часов после кражи сумочки мы ввели этой женщине дозу мнемониума, она бы полностью забыла о том, что произошло, — правда, это никоим образом не помогло бы ей найти ни сумочку, ни кошелек.

По залу прокатились смешки, немедленно пресеченные судьей, который сам чуть было не поддался общему веселью. Как только тишина была восстановлена, доктор Гоулд продолжил:

— Но по крайней мере эта женщина не будет подвержена травме и сможет вновь вести нормальный образ жизни. Мы, естественно, подскажем ее близким, что следует порекомендовать ей избегать той улицы, где было совершено нападение, а также заявить о том, что у нее украли кредитные карточки.

Послышались новые смешки.

Шмидт улыбнулся, весьма довольный речью доктора. Молодой прокурор наблюдал за этим спектаклем, размышляя о том, как провести контрдопрос доктора Гоулда. Он знал с самого начала, что защита будет ссылаться на его слова, выстраивать стратегию, опираясь именно на свидетельство фармацевта.

В самом деле, разве возможно, чтобы женщина, находящаяся под воздействием мнемониума, сохранила даже слабые воспоминания о том, что пережила, если препарат был создан именно для того, чтобы попросту парализовать кратковременную память? Вполне вероятно, что одного этого положения окажется достаточно, чтобы породить у присяжных обоснованные сомнения.

Если хотя бы он мог воспользоваться показаниями Наташи, данными во время предварительного слушания, все могло бы пойти совсем иначе! Но Шмидт вдобавок ко всему проявил дьявольскую ловкость. Окончательно подрывая доверие к показаниям бедной проститутки, он методично перерыл ее прошлое и обнаружил два ареста, один из которых, наиболее тяжкий, касался подделки подписи. Он также установил, что она регулярно употребляла кокаин и одно время принадлежала к обществу анонимных алкоголиков. Судье Бернсу не оставалось другого выхода, как заявить: свидетельство проститутки, столь существенное для процесса, должно быть отклонено.

— Итак, если я правильно понял, доктор, мнемониум заставляет пациента все забыть?

— Все — слишком сильно сказано! Препарат позволяет смягчить навязчивые воспоминания о болезненном случае. И тогда пострадавший может продолжать обычную жизнь.

— Возвращаясь к приведенному вами примеру, вспомнит ли женщина о том, что была ограблена?

— Конечно, мы не можем отвечать за все случаи: могут быть исключения.

— А вообще, доктор?

— А вообще женщина наверняка никогда не вспомнит об этом происшествии.

— На какой период перед кражей сумочки распространится ее забытье?

— Я не уверен, что понял ваш вопрос, доктор.

— Ну, скажем, забудет ли она то, что происходило с ней за час до ограбления, например когда она ужинала с семьей?

— Трудно сказать! Мы проводили эксперименты в лаборатории, и результаты в каждом конкретном случае различались.

— Понимаю, доктор, но я хочу, чтобы вы просто ответили на поставленный мною вопрос. Бывали ли случаи, когда, приняв мнемониум, пациент забывал все, что с ним происходило за час до травматического случая?

— Да.

— А за два часа?

Доктор Гоулд на мгновение задумался:

— Ну да…

— А за шесть часов, предшествующих несчастному случаю?

— Да, я думаю, такое случалось.

— Вам кажется или вы уверены? Не торопитесь, подумайте, это очень важно!

— Да, такое случалось.

— А за двенадцать часов до принятия мнемониума?

— Да.

— Если я правильно понял, то, возвращаясь к случаю ограбления женщины, вполне возможно, что если это случилось, скажем, в восемь часов вечера, то она не вспомнит ничего из того, что происходило в течение дня, тем более если она проснулась в восемь часов утра?

— Протестую, ваша честь! — прервал Кубрик. — Я позволил своему коллеге нести чепуху в течение нескольких минут, но теперь он действительно заходит слишком далеко: он просит свидетеля думать!

— Протест отклонен, — ответил судья. — Вы приняли экспертизу доктора Гоулда, и теперь он как свидетель имеет право выражать свое мнение.

Доктор Гоулд ответил:

— На самом деле ее воспоминания могут быть крайне размытыми, если не полностью отсутствовать. Я хотел бы добавить, что сфера памяти очень плохо изучена современной медициной. У памяти свои капризы, и ее законы остаются загадкой. Что касается мнемониума, то этот препарат в настоящий момент находится в стадии эксперимента. За пять лет мы провели тесты на сотнях людей, но нам известны далеко не все его возможности и особенности воздействия на центр памяти. И потом, в каждом случае реакция может быть различной.

— Согласен, доктор, но я вас уже просил ограничиться ответами на мои вопросы, — сказал Шмидт с улыбкой. — Скажите мне теперь, как бы вы описали умственное состояние подопечного в течение двадцати четырех часов, которые следуют за принятием мнемониума?