Петр Северцев - Афера хакера

Поскольку в мои планы не входила никакая диверсионная работа, я решил не скрываться и, вступив в освещенную кухню из темного коридора, громко сказал:

— Добрый вечер. Скажите, как мне пройти в административную часть?

Эти слова произвели на работающих мужчин какое-то странное впечатление. Сначала оба замерли, потом напряженно подняли глаза и уставились на меня. Спустя несколько секунд один из них, который, видимо, был младшим по должности, перевел вопросительный взгляд на старшего товарища. Тот, выждав еще несколько секунд, сделал вид, что ничего не произошло, и еще более сосредоточенно и замкнуто стал продолжать свою работу. Младший повар последовал его примеру.

Как это ни странно, но до моего сознания дошло, что эти люди не очень хотят со мной говорить. Единственное, что мне оставалось, это сделать обиженный вид и удалиться обратно в темный коридор. Уже несколько раздосадованный отнюдь не теплым приемом на кухне, я стал торкаться во все двери по бокам коридора. Большинство из них были закрыты, несмотря на то, что внутри горел свет. Одна же дверь была открыта, и я с надеждой открыл ее. Комната оказалась пустой, так как кроме скудной мебели в виде стола, крутящегося стула, кушетки и пары шкафов, там ничего не было. Я тупо стоял в тишине этой комнаты, оглядываясь по сторонам, как неожиданно меня заставил вздрогнуть звонок телефона, стоящего на столе. Звонок показался мне громким и требовательным. Повинуясь каким-то внутренним инстинктам, я подошел к столу и, подняв трубку, сказал:

— Да.

— Борис, — зазвучал в трубке голос, — это Карась. Мы угнали топтуна. Но я уверен, что он здесь не один. Храп пошарил по окрестностям, заметил как минимум три странных тачки, мы проверили — все джипы с банковскими номерами. X… знает, что они затеяли, но обложили нас плотно. Мы на всякий случай проверили запоры во дворе… Все в ажуре, что нам делать дальше?

Я несколько секунд соображал, что мне сказать, и не нашел ничего лучшего, как произнести:

— Хорошо.

Потом добавил:

— Будьте на стреме. — И положил трубку.

После этого я, оставаясь возле стола, пытался врубиться в то, что здесь у них происходит, но ничего понять не мог. Я еще раз оглядел комнату и вышел, закрыв за собой дверь. Через несколько шагов я заметил неприметную дверь, через которую свет не пробивался. На всякий случай я толкнул и ее. На мое удивление, она открылась с неприятным и тягучим скрипом. Передо мной открылся еще один коридор, освещенный каким-то странным, исходящим из глубины, сильно приглушенным светом. Я сделал несколько шагов по цементному полу этого коридора, который был значительно уже того, где я находился раньше, и скорее всего вел в склад. Так оно и оказалось — через несколько шагов я уткнулся в сплошную стену, выстроенную из коробок и ящиков почти до самого верха. Они-то и приглушали свет, исходящий от лампочек на потолке.

Я посмотрел в оба конца искусственно созданного картонного коридора и пошел направо. Мимо меня мелькали надписи «салями», «майонез», «зеленый горошек». Пройдя некоторое расстояние, я поймал себя на мысли, что я уже не могу различать надписи, поскольку освещенность еще более ухудшилась. Честно говоря, я сам не понимал, куда меня может привести этот коридор. Я шел, скорее повинуясь чувствам, а они говорили мне, что именно в атмосфере темного склада и может обделывать свои дела известный злодей и гангстер господин Рыбак по кличке Таксист. Может быть, подобные ощущения были навеяны американскими гангстерскими боевиками, которых я насмотрелся по молодости.

Темный склад, забитый ящиками с контрабандным спиртным в банках из-под кока-колы, «гориллы» в фетровых шляпах и длинных пальто с М-16 наперевес, готовые изрешетить любого по приказу босса, сам толстый босс, сидящий в дальней застекленной каморке за столом в белой рубашке, жилетке, со спущенным галстуком, сигарой в уголке рта, из-под жилетки торчит кольт 38-го калибра… В этот момент моих аллегорических мыслей я скорее ощутил, чем заметил, очередной поворот картонного коридора. Я достал из кармана зажигалку, включил ее и пошел дальше. На сей раз я шел мимо коробок с рыбными консервами, которые на очередном повороте сменились коробками с мускатным вином. «Ну наконец-то», — подумал я. Как в фильме… И тут до меня дошло, что я заблудился. Вся абсурдность ситуации стала явственной. Кругом была сплошная темень, я не знал, куда идти, и впору было кричать «ау» или что-нибудь в духе «господи, ну кто же так строит!». И все же я подал голос, крикнув:

— Эй, есть здесь кто-нибудь, мать вашу?

Мой голос прозвучал глухо, ответом ему была такая же глухая и несколько пугающая тишина. И тут с некоторым холодком на спине я услышал приближающиеся шаги, скорее какое-то цоканье. Я еще больше прислушался: звуки приближались. Всмотревшись в тишину, я рассмотрел недалеко от себя здоровенную толстую крысу, двигающуюся в моем направлении. В ее появлении было что-то мистически-завораживающее и в то же время гадкое — подобных тварей я не терпел с детства. Тут мои нервы сдали. Я скакнул по направлению к крысе и с размаху, скорее наугад, чем прицельно, врезал ногой по ней. Как ни странно, удар был точным и сильным. Крыса взвизгнула и отлетела от меня на приличное расстояние. Я не унимался и бросился к ней снова. Я снова сделал попытку пнуть ее ногой, но удача от меня отвернулась, и крыса устремилась к повороту коридора. Я продолжил свою охоту, и у поворота настиг это мерзкое животное. Бог, как известно, любит троицу, это правило сработало и на сей раз. После моего третьего удара крыса отлетела и, уже беззвучно ударившись о бетонную стену, упала на пол без движения.

«Вот так вот! Раздавить гадину!»— почему-то подумал я с ненавистью в отношении убиенной мной крысы. Справа от себя я увидел небольшую освещенную дверь. «Наконец-то… Логово главаря…». Я аккуратно, почти на цыпочках, подошел к двери, взялся за ручку и потянул ее на себя. Тяжелая металлическая дверь, открываясь, издала леденящие душу скрипы. Я толком не успел рассмотреть, что находилось за дверью, поскольку яркий свет слегка ослепил меня. Я прикрыл глаза ладонью. В следующий момент я услышал позади себя слабый шорох.

Обернуться я не успел — кто-то так треснул резиновой дубинкой мне по голове, что единственное, что я успел — это съежиться, втянув голову в плечи, и произнести:

— Ой, бля…

После чего густой темный туман заполонил мои глаза и погасил сознание.

Последнее возвращалось ко мне медленно и тяжело. Когда наконец я пришел в себя, первое, что я почувствовал, — это страшная головная боль. Ватной рукой я ощупал голову на затылке и обнаружил там большую шишку. Кроме того, был рассечен и кровоточил лоб — видимо, падая, я ударился обо что-то. А может, это была работа моего неизвестного недоброжелателя, который сначала ненавязчиво отключил мое сознание, а потом отвесил мне, уже лежачему, пару пинков.