Анатолий Галкин - Спаситель демократии

– Я самая счастливая женщина на свете. Стоило столько ждать, чтоб дождаться такого как ты… И вообще – сегодня странный день. Чудесный и чудной! Столько важного случилось в первый раз.

– И что же такого у нас впервые?

– То, что произошло ночью – это у меня впервые.

– Точно! Я это заметил.

– А утром я впервые ощутила себя брошенной женщиной.

– Вот это зря! Я просто будить тебя не хотел.

– Сегодня я впервые проспала на работу.

– Молодец, Ника. Так им и надо нефтяным олигархам!

– А потом произошло удивительное. Впервые в «Петролеуме» сорвался Совет Директоров. Приехали все, но вдруг начали разбегаться. Многим срочно понадобилось в банк… А возвращались все с дикими глазами, не понимая, что они сделали и зачем… Егор, а ты меня не бросишь?

– Нет, милая. Я пришел к тебе навсегда.

Про себя Лубяко подумал, что не так уж он и врет. Ему очень полезно лечь на дно и пожить у Вероники два-три месяца. Или даже до весны… А это почти что «навсегда».

О будущем телевизионном шоу говорил весь город. Народ радовался, что выбранный ими Афонин не замкнулся в своем кабинете, а готов предъявить себя во всей красе.

Мало того, что обещали прямой эфир. Так саму передачу организовали в зале ветлугинского театра с приглашением всех слоев общества – от ученых с фирмы «Волна» до усатых торговцев с местных рынков.

На сцену мэр вызвал своих бывших соперников, генерала Сидорова, журналистов, адвокатов и избитых Кузькиным охранников… Народ с восторгом ждал этого шоу. Никто не верил, что при новом мэре жить будет лучше, но все ожидали, что жить станет веселее…

Три иномарки успели въехать в Ветлугу за два часа до представления. Первым ехал Паша на своем красном «Рено», затем Хилькевич на стареньком «Шевроле», а замыкал кавалькаду гордый голубой «Форд» с Кузькиным за рулем. Как и положено для таких переездов, ценный пассажир сидел в средней машине на заднем сиденье.

На Бублике была ковбойская шляпа, натянутая до ушей, черные очи и пестрый шарфик, прикрывавший подбородок.

Самым опасным представлялся участок улицы Мышкина. Здесь у дома семь дробь три могла быть засада… Но на кого? Местные менты давно уже не искали инженера Бублика. Для них он давно взорвался и сгорел в своих «Жигулях»…

Группа шла в квартиру не толпой, а конспиративно, как на сходку подпольщиков во времена царского режима.

Первым делом включили телевизор и настроились на местный канал… До начала шоу был еще час с хвостиком. Бублик разложил на столе свой черный кейс, а антенну общими усилиями протянули на балкон, с которого крыша театра и часть его фасада.

Теперь оставалось только ждать… Багрова вытащила мобильник и набрала номер шустрого журналиста из «Вечерней Ветлуги»:

– Это Феликс Скулов? Приятно тебя слышать… Помнишь Ирину из «МК»?

– Здравствуйте, Ирочка! Вы так внезапно исчезли… А я в театре. Здесь сегодня яркое событие намечается.

– Слышала, Феликс. Могу посодействовать, чтоб твой материал всунуть на первую страницу… Но там действительно будет что-то интересное?

– Однозначно! Я весь сценарий знаю… Сначала прокурор заявит о возбуждении уголовного дел против майора Кузькина.

– Против него одного?

– Нет, Ирина. Против группы сотрудников из московской Службы особого назначения. Там и генерал Сидоров замешан и его жена со своим любовником… Представляешь, они еще до выборов разгромили дачу Афонина и его охотничий домик. Есть куча свидетелей. На сцене будет десяток охранников в гипсе.

– А не сорвется это мероприятие?

– Нет, Ирочка! Уже все собрались… Вот я вижу, как мэр приехал… Вот Афонин выходит из раздолбанных «Жигулей», достает мобильник, отходит в сторонку…

Ирина дала отмашку, и Бублик начал колдовать над своим кейсом… А через пять секунд он уже монотонно говорил в микрофон, призывая Афонина покаяться и покинуть мэрскую должность.

Все, кто был в гостиной, хорошо знали о возможностях прибора. Но все, что было до сих пор, это мелкие цветочки. А вот чтоб чиновник сам ушел с должности – не верилось. Такого еще никогда не бывало!

Часть Ветлуги сидела в театре, а остальные прильнули к телевизорам… Заставка исчезла и появилось бодрая фигура ведущего:

– Друзья! Сегодня первое публичное выступление мэра Афонина… Мы, ветлужане, готовы сплотиться и идти за своим лидером… Вам слово, Владимир Викторович!

Лидер вышел на авансцену на ватных ногах и с потухшим взглядом. Он долго собирался с духом и наконец произнес:

– Простите меня, люди добрые! Врал я вам… Вот сидит господин Тверлохлебов, так это он выиграл выборы. Пусть теперь вами руководит Максим Леонидович. А я подаю в отставку. Не имею морального права занимать высокое кресло. Выборы были липовые!.. Я не мэр, а фуфло!

На этой исторической фразе Афонин спустился со сцены в зал и в полной тишине прошел к выходу.

Режиссер перевел камеру на ведущего программы, и тому ничего не осталось, как говорить. Молоть все, что ложиться на язык:

– Вот теперь мы все поняли, кто наш настоящий мэр… Мы все ждали, когда наступит справедливость. И она наступила!.. Сегодня первое публичное выступление господина Твердохлебова… Мы, ветлужане, готовы сплотиться и идти за своим лидером… Вам слово, Максим Леонидович!

Муромцев ожидал, что в Ветлугу приедет кто-то из руководства. Или полковник Потемкин, или сам Вершков Тимур Аркадьевич. Он генерал и Сидоров, заказчик операции, тоже генерал. Пусть бы они между собой и разбирались – что делать с Бубликом? Куда девать его гениальные мозги? Уничтожать ли черный кейс?

К вечеру позвонил Вершков. Он был всем доволен, но в Ветлугу не собирался. Генерал шутил, намекал на банкет по поводу награждения, советовал Муромцеву дырявить пиджак под орден… На деловые вопросы Паша получил простой ответ: «Приводите все к нулевому варианту, к тому моменту, когда Бублик еще ничего не изобрел».

Интуиция говорила Муромцеву, что так просто им из Ветлуги не уехать, что добром все это не кончится.

Ночевали все вповалку в квартире Бублика в доме номер семь дробь три по улице Мышкина… К девяти утра в огромной гостиной с буфетом и комодом стали собирать завтрак на всю компанию. И вот в это самое время в дверь позвонили. И не скромно, не ласково, а настойчиво и злобно.

Паша поправил пистолет, висевший под мышкой, и открыл замок… За дверью стоял генерал Сидоров, а за ним шестеро охранников из фирмы «Волна». Крепкие ребята, и все при оружии.

Дмитрий Дмитриевич вошел с самой добродушной улыбкой. Муромцеву тоже пришлось изобразить гостеприимство:

– День добрый, товарищ генерал… Проходите к столу.

– Спасибо, но я на минуточку. Хочу вас всех поздравить с успехом. Хочу поприветствовать нашего дорогого Бублика… Пора на работу, Борис Трофимович. Будем вместе доводить наш прибор. Я, кстати, заберу его – он у нас на балансе числится.