Владимир Колычев - Развод по-бандитски

Касатон подъехал с большим опозданием. Три машины, одиннадцать человек в свите. Почти все с помповыми ружьями. Ряха у Касатона круглая, откормленная, глазки маленькие, злые, взгляд наглый, но нет в нем полной уверенности в своих силах. Мощный мужик, боксер-тяжеловес, и кулаки у него пудовые. Но Вайс драться с ним не собирался. У него ствол в кобуре, и он сможет достать его в мгновение окна. Ну, а если вдруг в рукопашной придется сойтись, так у него джиу-джитсу на вооружении, на уровне второго дана. И с этим делом он в большой дружбе живет, осенью на третий дан аттестоваться собирается.

Вайс приблизился к противнику с язвительной ухмылкой на губах:

– Чего опаздываешь, Касатон? Что, слишком быстро на стрелу забились? Мобильность страдает?

– Не твое дело! – огрызнулся бригадир. Двумя пальцами он извлек из кармана пачку «Мальборо», зажигалку, закурил.

– А за сигаретой чего тянешься? Нервы ни к черту? – продолжал донимать его Вайс. Психологическая атака в разборках – не последнее дело.

– Хочешь, чтобы я тебе ответил? – презрительно скривился Касатон. – Отвечу. Но сначала ты мне за Шрама ответишь!

Вайс хищно сузил глаза. Он умел смотреть на человека ледяными глазами убийцы-маньяка. А еще на Касатона должны были произвести впечатление его слова.

– Ты кого козлами назвал? – с хладнокровным на вид спокойствием спросил он.

И точно, Касатон дрогнул.

– Твоих людей!

Ответил он грубо, нахраписто, но все-таки улавливалась в его тоне боязнь. И еще ему приходилось оправдываться, а это уже большой минус для Касатона. Теперь Вайс мог смотреть на него сверху вниз, хотя ростом был немного ниже противника.

– Цимбал мой человек, – кивнул на своего спутника Вайс. – Ты его козлом назвал?.. И я – свой человек. Может, и я козел?

– А это как ты скажешь, – стушевался Касатон.

– Я тебя сейчас пристрелю здесь, как собаку. Ты этого хочешь?

– Это мы еще посмотрим, кто кого! – нахохлился Касатон.

– Ну, давай! Раз на раз! Кто кого, а?

– На кулаках?

– За кулаки разговора не было. На стволах. Кто кого первый завалит…

– Зачем?

Все, Касатон поплыл окончательно. Потому что знал, как стреляет Вайс. А умирать ему не хотелось.

– Как зачем?

– Я с тобой дудками мериться не хочу. Я не за тем сюда приехал. Ты мне своих людей сдай, которые Шрама завалили…

Вайс в недоумении уставился на Касатона. Не лучшего мнения он был об этом кадре. Джек его на бригаду ставил, вместо Самсона, который действительно был крутым авторитетом. Джек хотел видеть на этом месте послушного человека, а деловые качества его волновали постольку-поскольку. Не хватало Касатону внутренней мощи, чтобы на равных тягаться с монстрами бандитских джунглей. Но все-таки он кое-чего стоил, если смог удерживать бригаду после смерти Джека. Поэтому и удивлялся сейчас Вайс. Чего-чего, а такой ахинеи он от него не ожидал. До чего додумался – киллеров ему выдать!

– В шестой палате они.

– Где эта палата? – взбодрился Касатон.

Неужели он всерьез решил, что Вайс готов уступить ему?

– В дурдоме. Наполеоны там, Сталины. Олега Попова до полного комплекта не хватает. Но ты за клоуна сойдешь, здесь без вопросов…

– Кто клоун? – взвыл Касатон.

– Ты клоун… И слушай сюда, клоун. Не надо дудками со мной мериться. Моя круче. И если ты этого не понял, я тебе популярно объясню…

– За базар ответишь!

– Да сколько угодно… Короче, Шрама из наших никто не трогал. Не при делах мы. Я понимаю, ты хочешь его бригаду под себя взять. Так и Фома этого хочет… Может, Фома Шрама завалил. А может, и ты… Мне ваши рамсы до фонаря. Но ты на меня наехал. Ты меня прижать хотел. На моем горбу в рай въехать. А это мне, Касатон, не нравится. И я с тебя за это должен спросить. Или я тебя сейчас пристрелю как собаку, или ты мне отдашь весь свой нарез до Героев Революции…

Когда-то по этой границе Шварц пытался поделить с Джеком и центр города, и сам Краснополь. Но не смог договориться. Джек сдвинул его за Советскую улицу, за одну треть от рыбных мест. Но Вайс мог выровнять все наполовину. А почему бы и нет?

– Да пошел ты!

Это было ошибкой со стороны Касатона. И Вайс популярно объяснил ему почему. Касатон и глазом не успел моргнуть, как ствол пистолета смял ноздрю его носа.

– Ну, чья дудка круче?

– Э-э… Ты че творишь?

Казалось, Касатон сейчас расплачется от обиды и беспомощности.

– За твой гнилой базар спрашиваю… Ну так что, умрешь, как герой? Или по Героям резанем?.. Считаю до трех. Два!..

– По Героям!

– Клык даешь?

– Да!

– Тогда свободен.

Вайс не опускал руку с пистолетом до тех пор, пока Касатон, поджав хвост, не сел в машину.

– Уфф! – облегченно вздохнул Цимбал. – Круто ты этого баклана развел.

– Да потому что баклан, потому и развел, – усмехнулся Вайс.

– Дудка у него короткая, – хмыкнул Грин.

– Короче, Цимбал, поезжай в «Ночное рандеву», – распорядился Вайс. – Бригаду Мерина возьмешь…

Ресторан «Ночное рандеву» находился на Героев Революции, когда-то это была штаб-квартира самого Техасца. Сначала Кирзач застрелил его самого, а всех подвластных ему авторитетов уничтожил в «Ночном рандеву». Братву валили из автоматов, забрасывали гранатами… Как бы и сегодня чего не вышло.

Сам Вайс взял бригаду Сазона и вместе с ней отправился на рынок при стадионе «Труд». Теперь это его территория, и пусть кто попробует доказать обратное.

Весело начался день. И продолжение обещало быть не хуже. Вайс обещал Яне вернуться домой пораньше и вместе с ней съездить в общежитие. Но сдержать обещание он не мог. Оставалась надежда на то, что Яна не будет к нему слишком суровой и все простит…

Чалку трясло как припадочную. Глаза вытаращены, волосы всклокочены, в руке кухонный молоток для отбивных. И блюдо на полу. Что называется, в полный рост. И с разбитой головой. Отбивная из лоха с кровью.

– Ну, и что это такое? – скривился Сыроед.

Он не гнушался мокрых дел, но лучше обойтись без них.

– А я виновата? – всхлипнула Чалка. – Он увидел, что я в бокал ему сыпанула, накинулся на меня. А тут молоток…

– Дура ты, потому и увидел…

– Да не в кайф ему Чалка, мужики, потому на стрем и встал, – пренебрежительно хмыкнул Пижон.

Ходка у пацана за плечами, четыре года строгого режима, и в зоне он круто себя поставил, уважала его братва. А не похож он на прожженного зэка. У Ржаного его шесть лет, казалось, на лбу выбиты. Глянешь на него, и сразу видно: у хозяина гостил. Кожа темная, морозами дубленная, морщины ранние. Черты лица от природы грубые и еще зоной деформированы. Зубы гнилые, вонь изо рта. Сыроед и сам семь лет отмотал, тоже заматерел, но выглядит совсем не так запущенно, как Ржаной. А Пижон так и вовсе красавчик. Причесанный, лощеный, костюмчик сидит, все дела. Вроде бы и на пижона похож, но крутизна в нем не рисованная. Девки от него тащатся, а он этим пользуется. И Сыроед тоже. Чалку Пижон раскрутил, а он с ней спит. Хотя уже надоело с ней, чего-нибудь повкусней хочется. Пижон ему Цыпу обещал, но девка куда-то вдруг исчезла. Да и не хочет она ни с кем, кроме Пижона. Влюбилась в него, как последняя дура.