Владимир Шитов - Разборка по-русски

— Рад видеть тебя, — добродушно произнес тот, здороваясь с ним. — Тачку будешь загонять во двор или как?

— Пускай стоит на улице. Я к вам ненадолго.

Туляк вместе с Угрюмым прошли в дом на первый этаж, потом под внимательными, ощупывающими профессиональными взглядами двух здоровенных верзил поднялись на второй этаж, с корзиной цветов они прошли в комнату супруги Лесника. Вручая ей корзину с цветами, Туляк произнес:

— Здравствуйте, Альбина Илларионовна! Как поживаете, как здоровье?

— Здравствуйте, дорогой Аркадий Игоревич! Как давно мы с вами не виделись. Спасибо за беспокойство о моем здоровье, пока на него не жалуюсь. Очень благодарна вам за такие прекрасные цветы, — проводя нежно ладонью по бутонам цветов, произнесла она, довольная, что в их доме появился гость, который хотя бы на время скрасит ее одиночество.

— Вот приехал вас проведать, — пояснил он ей причину своего визита.

— Таким гостям мы всегда рады, — прсзворковала она ласково. — Гриша, не посчитай за труд, — обратилась она к Угрюмому, — сходи на кухню и скажи Екатерине, чтобы приготовила три чашечки кофе и принесла нам в зал…

Довольная вниманием Туляка к себе, который в молодости однажды здорово угодил ей, она повела его в комнату Лесника.

— …Витя такой набожный стал. Наверное, и сейчас молится у себя в комнате, просто не верится, что он был совсем другим, отъявленным разбешагой.

Приведя Туляка в спальню к Леснику, не позабыв похвалиться подаренными ей цветами, она перед тем, как оставить их вдвоем и пойти расставить цветы по вазам, сказала:

— Вы пока поскучайте вдвоем. Как будет готов кофе, я вас позову в зал.

Туляк уже несколько лет не видел Лесника. За это время тот сильно изменился. Перед ним был сейчас высокий, сгорбленный, сутулый старик, каких в городе тысячи. Все в Леснике было заурядным, только внимательные, по-прежнему цепкие, умные его глаза подсказывали Туляку, что за помощью он обратился по нужному адресу.

При желании в считанные дни Лесник мог привести в движение имеющиеся у него невидимые рычаги управления сложного живого механизма, и его дом, ожив, вновь стал бы центром большой, сложной и запутанной воровской жизни. Посвятив Лесника в свою проблему, Туляк попросил у него не только совета, но и помощи.

Выслушав его, Лесник глубоко погрузился в свои размышления, по-видимому, забыв о собеседнике. Так подумал Туляк вначале, но понял свою ошибку сразу же, как заговорил Лесник:

— Деятельность фирмы «Стимул» мне хорошо известна, так как я одно время хотел разорить его хозяина и приобрести ее для своего младшего сына Антона, чтобы он был у нас с матерью всегда на глазах. Однако передумал, не стал обижать Юрия Андреевича, купив сыну другое, не менее прибыльное предприятие, но, к сожалению, не в нашем городе и даже не в нашей области. Голдобеевы очень умные, рачительные хозяева, каких у нас сейчас еще маловато. Люди у него на фабриках, довольные своей работой и зарплатой, вооружившись ружьями, сейчас охраняют свое будущее от нападения твоей братии.

— Я вам, Виктор Степанович, этого не сообщал, — с удивленными глазами напомнил Леснику Туляк.

— Если я не буду знать наши городские новости, то перестану себя уважать, — небрежно заметил ему Лесник. — Я тебе еще больше могу поведать о Голдобеевых. В этом году они должны полностью рассчитаться со своими западными кредиторами за поставленное оттуда оборудование и сырье. После чего Голдобеевы не всю свою продукцию будут поставлять на Запад, а часть ее смогут оставлять на внутреннем рынке, продавать нам, россиянам. Это мне нравится. Так что ты должен понять, что я в отношении Голдобеевых ничего плохого тебе посоветовать не смогу. У нас в городе много хапуг, взяточников, перекупщиков, всякой другой зажравшейся сволочи, которая только брюхатится, а никакой пользы людям не делает. Вот на нее тебе надо было раньше обратить внимание. Прежде чем нарываться на Голдобеева, надо было посоветоваться со мной, а теперь я тебе не советчик. При покаянии я пообещал батюшке больше не совершать неугодных Богу дел, а поэтому в твоем грехе я тебе не помощник. Ты должен из того, что я тебе сейчас сказал, сам сделать вывод, как поступить в сложившейся ситуации.

— Я ожидал от вас, Виктор Степанович, более действенной помощи, но и за данный совет спасибо.

— Дай тебе Бог, Аркадий, ума, чтобы ты не полез в амбицию и не допустил ошибки в конфликте с Голдобеевыми.

— Виктор Степанович, вы, наверное, забыли, что Голдобеев-младший угробил трех моих парней, а поэтому я ему такой подлянки не должен прощать.

— Твое дело, как поступить с ним, но он не приглашал погибших к себе в гараж красть машину или брать ее напрокат. Так что грех за смерть парней лежит на вас обоих. Кому из вас какую меру наказания назначить за гибель людей, виднее Богу, а не тебе и не мне. Прежде чем вступать в схватку с Голдобеевыми, запомни, что ты имеешь дело не с беззубыми детьми, а с толковыми, башковитыми, богатыми промышленниками, которые, предупредив тебя, могут свои угрозы претворить в жизнь. Я бы на твоем месте, пока они еще предлагают тебе мир, пошел на компромисс.

— Одним словом, рекомендуешь мне принять их дерзкие условия?

— Ты поставь себя на их место, а потом спроси себя, какую бы ты потребовал с них плату за деяния, подобные тем, какие совершил против них. По-моему, требования Голдобеевых разумные и вполне для тебя приемлемые.

— Если я их приму, то тем самым признаю свое поражение, — недовольно пробурчал Туляк. Перед Лесником рисоваться и важничать не было никакого смысла.

— Безусловно, так! — резанул ему правду-матку в глаза Лесник. — Ты был обречен на поражение уже в тот день, когда, не рассчитав своих сил, рискнул шантажировать Голдобеевых, а они оказались тебе не по зубам. Ты должен был отказаться от своей затеи воевать с ними в день неудавшегося покушения, когда ты почувствовал свою слабость, но вместо того, чтобы остановиться, в тебе заговорили гордость и азарт. Тебе захотелось взять реванш, а вместо этого ты еще больше напортачил себе. Одумайся и остановись, пока не поздно.

«Догадывался, что не смогу уговорить его нарушить обет, а все равно приперся к нему домой за поддержкой, теперь слушай этого старика, пока ему не надоест философствовать», — недовольно подумал Туляк, сожалея, что зря потратил время на пустую болтовню с выжившим из ума стариком.

Зашедшая в спальню Альбина Илларионовна, прерывая уже никому не нужные сейчас рассуждения мужа, сообщила:

— Кофе подан, прошу к столу.

Официальная часть встречи между Лесником и Туляком закончилась, а поэтому мужчины с охотой приняли ее приглашение.

В спокойной обстановке Туляк решил сам разобраться в происходящем, постоянно помня об условиях мира, предложенных ему Голдобеевым, советы Лесника, обдумывая свое теперешнее положение и те последствия, которые могут наступить при открытой конфронтации с промышленниками, когда придется думать не только о благополучии, а и о безопасности как своей жизни, так и жизни членов своей семьи.